Будучи курсантом привлекался в т.ч. для вооруженного сопровождения начфина училища в банк, куда он ездил ежемесячно для получения зарплаты на весь офицерский и иной состав. Т.о. сумма была весьма приличная и к начфину приставлялись два курсанта с автоматами и правами часовых, т.е открывать огонь на поражение. А для поездок использовался закрепленный за финчастью УАЗик. Это преамбула.
Так вот, энто самое детище Ульяновского автозавода встало на капремонт ввиду произвольного отделения картера от двигателя во время движения. Накануне получения денег в банке. Начфин с утра дня Х бежит к дежурному и требует предоставть ему помимо двух оболтусов с АКСами еще и транспорт. На что дежурный резонно замечает, что вся техника "в поле", то бишь в летних лагерях, в наличии только дежурка, закрепленная за ним лично, которую он отдать не имеет права и т.п. С полчаса они орали друг на друга, потом выпили по полграфина воды и почти успокоились. Тут дежурный говорит: - А возьми что-ли вон ту колымагу... "Колымагой" был старый БТР-152, используемый в учебных целях для отработки десантирования "с брони" и обратных процедур на ходу. Поскольку его использование носило спорадический характер, его техническое состояние было еще то. Так вот, на этот утюг посадили срочника-водилу с начфиновского УАЗа и мы поехали.
Кто не знает: у БТР-152 отсутствовали гидроусилители руля, равно как и многое другое, созданное для удобства вождения. К тому же тормозная жидкость у тего протекла и тормоза "проседали". Водила потел и тужился, тем паче он впервые попал с УАЗа на надцатитонный трехосный паровоз. Пару раз мы глохли, постоянно проскакивали за светофор - тормоза не держали эту дуру. Особенно мне запомнилось то, как мы выскочили на переезд перед товарняком, потому что тормоза не схватили, и там заглохли. С товарняком мы все ж кое-как разминулись - водила раскочегарил агрегат с помощью стартера и какой-то-там матери.
В-общем, с некоторыми приключениями, мы прибыли к банку. Площадь перед ним была заполнена машинами (день получения денег). И тут появились мы... Повторю: тормоза не держали, машина останавливалась лишь исчерпав инерцию движения. Сначала, с первого захода, мы размяли место перед фасадом банка просто смяв и отшвырнув кованным бампером пару легковушек. Но они были слишком малы и мы промахнулись мимо центрального входа. Тогда водила подал назад. При этом он выглянул в окно (зеркала не было) и непроивольно повернул руль. Бэтр вышел на циркуляцию задним ходом и протаранил автобус; тот накренился но не упал. Еще пару раз подав взад-вперед, наш дредноут остановился таки напротив входа в банк. К этому времени все кто мог с площади уже свалили.
Повисла тишина. Лязгнув, отвалилась бронедверца и начфин вылез из чрева бэтра держа под мышкой портфель с документами. Под его подошвами хрустнуло битое стекло устилавшее асфальт. Нас уже ждали: вокруг толпилось с десяток водил в монтировками и обломками кирпичей. И только появление из-за брони двух курсантов с автоматами и звук взводимых затворов предупредил расправу над ним и водителем.
Самое главное - когда все закончилось и мы уже возвращались, начфин сказал водиле: "Это ничего, это ладно... Еще пару раз съездишь и того, привыкнешь."

«А мы служили на крейсерах» -4
(Совершенно не придуманные истории)

«Пехота»

Когда на крейсере установили сухопутный зенитный комплекс, то кроме выпускников ЧВВМУПСа туда назначили несколько «зеленых» (т.е. общевойсковых) лейтенантов - зуровцев.
Прибыли они разместились.... Сидят в каюте - святое дело в нижнем офицерском коридоре. Мрак. «Окошек» - иллюминаторов - в помине нет, в середине каюты - какой - то столб (пиллерс). Тараканы. Вентиляшка шумит... Тоска!....
Звонок. Берет один трубку, оттуда:
- Старпом у аппарата. Слушаю!
- Лейтенант Барсуков!
- Хорошо. К утру составить мне график ареста офицеров на сентябрь !
- ...................!!!!
-Блям!
Отключился. Твою мать!
Куда бежать, что делать ? К соседу - на сходе. Через каюту - есть кто - то. Старший лейтенант Гайдин. Что? Как? - рассказал, что, боеготовность понижать нельзя, согласно корабельного устава не менее 30% - на борту, на клочке бумаги прибросил, как все должно выглядеть....
На следующее утро лейтенанты - к старпому
«Разрешите доложить!» ...и так далее, мол приказание выполнено, график готов...
Старпом врубался в то, что ему докладывают минут пятнадцать..... Потом еще минут сорок объяснял, что такое флотская служба на доступном языке..... «Сраная подкильная зелень» - звучало просто материнской лаской, по сравнению со всеми остальными словами.....
После этого, те два или три дня, что «зеленые» еще ходили не переодетыми, старпома при виде их начинало корчить...
Ну, а потом их переодели наконец, и , как водится, начали готовить к несению службы вахтенным офицером на якоре. О некоторых особенностях этой службы я уже говорил.
Подготовили. То есть сдали они зачеты, продублировались, и - вот! Вот он сладкий миг - заступили!
А надо сказать закон крейсеров - по крайней мере, на Черноморском флоте - в семнадцать пятьдесят - баркас для схода офицеров и сверхсрочников - у трапа. И ровно в восемнадцать он отходил. Ни минутой позже. Не приведи господи вахтенному офицеру задержать сход на берег боевых товарищей ! Кроме сурового порицания от них самих можно было нарваться и на порицание от старпома, которое приводило к снятию с вахты.
И вот стоит этот новоиспеченный вахтенный из «зеленых» на первой вахте. Баркас у трапа. Офицеров, сверхсрочников - полон кокпит. Снизу ор «Отправляй» - в смысле в рейс...
А у того - клин. Ну не помнит, как скомандовать на отход баркаса!!! (Баркасу - в рейс)
Но! Находчивость ! Напор!! (Да еще вспомнилось, чему в училище учили):
- Маленькому кораблю от большого корабля - Шаго -о -о -м - Марш!!!
Как баркас не утоп от хохота - очевидцы передать словами не смогли....
....А лейтенант этот стал потом толковым моряком.....

Байки дяди Вити.

Наконец-то отпуск. Целых две недели. Год ждал. Куда ехать? На этот вопрос был только один однозначный ответ - ДОМОЙ! И - поехал. Приехал. Что делать? Еще один однозначный ответ - идти по знакомым. Так я оказался в гараже, в котором два года отработал механиком пока учился в мед. институте. Мужик, Саныч, с которым я работал, между прочим, был классным реаниматологом, а в прошлом автогонщиком. Но заработок в больнице не позволял содержать его семью, а моя стипендия (повышенная), зарплата в той же больнице не позволяли мне и моей семье существовать нормально. Так мы с ним и зарабатывали, пили водку, ездили на рыбалку и имели другие прочие атрибуты гаражного братства. Но прошло время - я закончил учебу, ухал в Москву. А на мое место пришел дядя Витя. Он только что демобилизовался в чине майора ВТА. Куда ему податься? Сторожем? Хрен вам! Через знакомых пришел в гараж. И работает в свое удовольствие и в свое время.
Ну вот, пришел. Здрассте! Что-то тихо в гараже. Осматриваюсь - под машиной копошится дядя Витя, злой как черт. Слышу за спиной радостный возглас, поворачиваюсь.
- Ты когда приехал?
- Да вот, недавно. А что там Виктор молчит?
- Да он с похмелюги, сын вчера сессию сдал, отмечали.
- Ну а что не лечите?!
- В гараже сухой закон!
- Эва! И давно?!
- С сегодняшнего дня! Сколько можно пить?! Работать надо!
Из-под машины раздалось гневное и нецензурное шипение.
- Крути гайки, болезный!
- А я что - я ничего! Голова болит только. Смотри, наверчу ведь!
- Сам виноват!
Это они шуткуют так. Но Саныч имеет крутой нрав, даже в шутку умеет обозначить довольно жесткие условия. Притом мужик неплохой и с Виктором дружит всерьез. Поэтому Витя и терпит это издевательство. В проеме ворот нарисовался кореш Вити, тоже демобилизованный пилот, тоже майор ВТА. И - тоже такой же синий как Витя. Видать вместе вчера отмечали.
- Саныч, я тут посижу, а?
- Ну, посиди, еще один взялся на мою голову. Сиди тихо, не видишь, работает он!
- Ну а я что? Я ничего... Только вот, Саныч, мнеб поправиться, а? У тебя ж есть, я знаю, ты же доктор!
- У меня-то есть, только у нас сухой закон!
- Да-а-а?! (какая эксперссия!) Ну и ладно! У меня тоже есть! - и достает из кармана мерзавчик водки.
- Тьфу блин, пошли дурака за бутылкой, он одну и принесет!
- Я? Не-е-ет, я не дурак! - достает из другого кармана такой же мерзавчик. Для Вити. Достал и вопросительно смотрит на Саныча.
- А-а! Хрен с вами! Вить, вылазь, лечиться будем! Только к машине и близко не походить теперь! Алкаши!
И пряча улыбку, отвернулся, типа закурить. Сказать, что Витя выпорхнул из ямы, было бы не верно. Он просто телепортировался.
- Ладно, ханурики! У гас праздник сегодня. Андрюха приехал, поэтому выходной. Гуляем! - и полез в загашник за водкой, а затем в подвал за закуской.
- Ну наливай!
После первой Витя приобрел человеческий окрас и начинает свою очередную байку. Причем так, как будто год назад, когда мы в последний раз виделись, он на этом месте и прервался.
- Ну так вот, сели мы в Гвинее.
- Что, и тебя там не съели?
- Да не в той! Их штук семь, по-моему!
- А-а...
- Ну вот. А у нас было. Немного. Канистра спирта всего. А у них там, в Гвинее жестокий сухой закон. Блин! Ходили, ходили - ну не с кем. И тут я вижу капитана-метеоролога. И вижу, что он давно не был в Союзе и очень ему хочется с нами выпить. Подходим. Привет-привет. Посуда есть - есть! А место? А вот беседка! - замечательное место, в кустах и не видно.
- А закуска?
- Щас будет! - и оглядывается, ищет что-то.
- Ты чего ищешь-то?
- Да камень!
- Камень?! Ну, ты дал. Ну, на тебе камень!
Капитан взял его, поискал глазами ближайшую обезьяну, спавшую под деревом, и р-раз! Как запустит в нее! Эта макака вскочила, на морде явно проступила крайняя степень возмущения. С визгом (тут Витя изобразил визг, получилось что-то очень грязное и нецензурное) полезла на пальму. И в отместку - р-раз! Как запустит обратно королевским манго! Во таким (показал, наверняка врет, таких не бывает). Только капитан успел фуражку подставить. И накидала она нам семь штук. Ну, наливай!

Было дело на Северах, на Кольском. У мужика одного, полковника ВДВ, друг-танкист (тоже полкан) сына родил (с помощью жены, конечно). Ну, пока та в роддоме, десантник садится с двумя дружбанами в вертушку - и к другу. Прилетели, погуляли на радостях немного, решили на рыбалку сгонять.
Загрузились в БТР - а компания ничего себе: комбат-танкист, начштаба ДШБ - десантник, по два подполковника с каждой стороны (то бишь рода войск) и водила-сержант, - взяли два ящика динамита, канистру спирта и двинули. Доехали до какого-то озера, через которое надо переправиться, ну и поплыли. А жарко-то от спирта, ну танкисты эти все люки и пооткрывали, в т. ч. и нижние. В общем, в двадцати метрах от берега БТР бульбы пустил. Что делать? Десантник опять в вертушку (с двумя канистрами спирта и ящиком пиротехники в качестве калыма) - и к другу-саперу, мол, давай своих бойцов, машинку поднимать. Саперы нырнули, появляются:
- Мужики, а у вашего БТРа какой бортовой номер?
- ???!!!
- Да их тут три штуки, так вам который поднимать?

История про шило.
Северный флот.
Для регламента электронные блоки снимаются и отправляются... ну скажем в лабораторию. основной смысл - проверка на пригодность блоков и протирка спиртом во избежание окисления и прочих недугов.
В лаборатории - кап-лей + 5 матросиков. Каждый день выдается ведро спирта + ветошь для протирки. По окончании работ - ветошь сжигается, спирт (остатки) сдается.
По окончании рабочего дня - матросики пьяные. Поставили мичмана для контроля, никто никуда ничего не сливает, после рабочего дня через 30 мин - матросы пьяные.
Поставили еще наблюдающего офицера (кап-лея). Никто ничего не отливает, но ровно через 30 минут - пьяные матросы.
Построили. Кап-лей произнес следующее:"Выдаю теперь 0,5 л шила, но не больше. Как вы это делаете?" + много других слов
Матросики сломались. Да, никто ничего не отливал (да и невозможно было при таком контроле). И ветошь никто не использовал.
Просто при сдаче шила (в ведре) КАЖДЫЙ погружал в него руки в бушлате. "С каждого рукава - по полстакана". Вот так и жили...
А кап-лей мужиком оказался - выполнил свое обещание.....