Скоро день независимости Израиля, вот и вспомнилось...

Дело было в 1993-м, и служил я на неважно какой базе в центре страны (Израиля, разумеется). Для подготовки парада в честь 45-го Дня Независимости был выдернут с пенсии заслуженный Расар (ну, что-то вроде старшины, но фигура одиозная), назовем его Моше, который, надо полагать, за свою службу участвовал в подготовке как минимум 44-х парадов.

Я, как молодой солдат, был выдвинут в качестве представителя своего отдела на этом самом параде. Набралось нас человек 50, т.е. раза в два больше, чем нужно. Поначалу меня это удивило. Далее, отобрали около 20-ти, которые хоть немного могли ходить в ногу. Остальные были названы "запасными игроками" (снова удивление: зачем столько?).

Задумка была такова: по знаку мы стройными колонами вышагиваем сквозь ряды зрителей, дефилируем аж до сцены, затем на ней замираем аки статуи, так и стоим, периодически совершая всякие бессмысленные движения, которые на языке Библии называются так: "Ак-ШЕВ!!!", "Амод-ДОМ!!!" "Нешек АШЕК!!!" и т.п., детали стерлись за давностью лет. Суть в том, что общей сложностью минут 40 нам надо стоять не двигаясь.

За день до действа нам были выданы ружья и к ним - штыки. Я, грешным делом, подумал, что стоять будем с примкнутыми штыками, но Моше снова удивил: штыки велел держать в ножнах. Ну и хрен с ним!

Итак, настал великий день. По всей стране праздник, везде флаги развешаны, и погода тоже праздничная, солнышко светит. Да, солнышко еще как светит... И вот стоим мы на сцене, и нам помалу-помалу становится нехорошо. Просто откровенно хреново становится...

Тут-то и открылась во всей своей простоте гениальность Моше: как только одному из стоящих становится настолько хреново стоять на +30 С, что он теряет сознание, к нему бросаются четверо: двое ловят под белы локти, третий автомат подхватывает, а четвертый заступает на освободившееся место. Вот почему и штыки не примыкали: а то в полете кто-нибудь мог и соседа пырнуть очень даже запросто. Не смогли заменить только офицершу, которая командовала караулом, а она упала одной из первых. А всего упало 12 человек.

Меня спасло плоскостопие. Ноги болели так сильно, что было не до обморока. А вот бывшему пехотинцу из бригады Гивати не повезло - упал, родимый. С тех пор его иначе как десантником не называли - еще бы, такой затяжной прыжок показал.