ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО ОФОРМИТЕЛЬСТВА.
Проверка… Это слово повергло весь полк в хаотичную деятельность. Ещё бы, из самого ТуркВО понаедут генералы, будут шерстить и строить, соваться всюду, порядок наводить и гривы сшибать всем подряд от комполка до самого зачуханного солдата, вечно сопливого Алимки Теймуразова.
Худо-бедно привели в порядок прилегающие к самой взлётке пески, этими же самыми пыльными песками засыпали остатки взорванной курилки, под страхом губы вминали окурки в землю и затаптывали. Мало этого было для приёма комиссии! Крайне мало. Ну что тут покажешь?! Выгоревшие палатки, плац, в своё время укатанный минным тралом и залитый водой. Что-то вроде катка получается. Только солнце спекает подготовленную поверхность до твёрдости бетона. Даже взлётки для самолётов кое-где в Афгане так строили! Правда на этом плацу редки были построения всего личного состава. Даже перед рейдами строился полк вдоль палаток.
Замполит маялся, места не находил себе. С кого ж спрашивать будут за политическую подготовку личного состава как не с него?
- Вот же, твою мать! - матерился майор, беспомощно размышляя, чем-таки удивить комиссию, морщился и уходил в столовую, где солдаты битым стеклом обдирали до сахарного блеска столы и скамейки.
У входа в палатку пищеблока столкнулся с командиром. Полюбовались заблиставшими предметами быта, покурили, поскребли в затылках.
- Слушай, Семёныч, - задумался полковник,- ты бы какие-нибудь стенды сделал что ли… Там для постройки ДОСов* фанера есть, возьми сколько надо и напишите что-нибудь…
- Есть! - возликовал майор и заспешил к складам, сожалея на ходу, что не дошла до него такая простая мысль. Забыл всё к чёртовой матери с этой войной!
Рисовались майору какие-то яркие плакаты с лозунгами, выписками из уставов, суворовскими поучениями и маршрутом Боевой Славы полка. Сам себя одёргивал замполит, когда ж это успеешь, если до проверки три дня осталось.
- Ничего, ничего, - не давал поглотить подступающей тоске радость находки, - Художников со всего полка соберу, сутками рисовать будут. Пусть в полку сидят, в рейд не пущу! - соображал майор, указывая солдатам и начальнику склада, какие листы фанеры вытаскивать и как их резать.
… Увы! Художников в полку не нашлось… Маляры-плотники - это, пожалуйста! С нашим глубоким уважением! А вот рисовать - НИ-КО-ГО! Отчаялся замполит, затосковал больше прежнего. Но времени нет. Решил сам рисовать. По квадратикам. Достал учебники 'Два мира - две системы', 'Боевая и политическая подготовка солдат' и прочие и стал расчерчивать понравившиеся рисунки…
Федюня с Борисычем грунтовали фанеру. В водоэмульсионную краску добавляли гуашь, размешивали тщательно и старательно покрывали равномерным слоем будущий шедевр армейского искусства. Потом расчертили простым карандашом увеличенные квадраты в тех местах, где замполит собирался живописать. Двое суток, с короткими перерывами на сон и еду, друзья набивали через целлюлоидный трафарет тексты густой гуашью, вытирали и подкрашивали грунтовкой те места, где поролоновый тампон выходил за края трафарета, выверяли оттиснутое с текстом - чтобы, не дай Бог, ошибки не случилось.
Мдааааа… Чудо, а не планшеты получились! Весь полк к ним как на экскурсию ходил, когда выставили их вдоль палаток на просушку. Федюня с Борисычем ревниво охраняли дело рук своих, не подпускали ближе чем на три метра, запылят ещё, а то и руками залапают.
Командир полка пообещал подумать об отпусках для солдат и награде для замполита. Дайте только, проверка пройдёт.
В ночь перед днём прилёта генералов майор распорядился занести планшеты в палатку, выселили из неё всю роту на улицу, а охранять наглядную агитацию остались всё те же Федюня и Борисыч. Замполит из своих запасов выделил пару банок тушёнки и итальянского томатного сока, перчёного и подсоленного, который можно было купить только в 'Берёзке'. Заслужили бойцы, что уж тут сказать!
На плацу варили рамы из уголка, красили нитрокраской, чтобы раненько утречком выставить планшеты по всему периметру.
Борисыч улёгся на койку и задремал. Федюня сидел у буржуйки, вглядываясь в мерцающие силуэты кривобоких солдат, косоватых самолётов и танков, изображённых неумелой рукой замполита. Любовался! Думал даже, не податься ли после службы в художественное училище… Потянулся Федюня, зевнул громко и забросил тушёнку в угли буржуйки, чтобы разогреть свинину, а в баночке она до кипения доводиться, аж прижаривется к стенкам. А с томатиком! Чудо!
Зашёл замполит, зачем-то пересчитал планшеты, сверился с планом, как их завтра крепить, угостил 'родопиной' Федюню и Борисычу оставил, потёр ладонями уставшее лицо и ушёл. Федюня выкурил болгарскую сигарету до фильтра, поставил котелок с водой для чая на печку и пошёл будить Борисыча. Ужинать пора.
Борисыч никак не хотел просыпаться, бурчал что-то, отпихивал Федюню локтями, потом сел, не понимая, где он и что нужно от него.
Федюня уже с кочергой в руках лез в буржуйку. С ужасом увидел, что банки как-то странно раздулись. Заторопился. Подцепил железной загогулиной одну и потянул к себе. Тут-то и хлопнуло…Один раз…Второй… Кусочки мяса, брызги жирного сока, пепел выхлестнулись из печки. Обдали Федюню. Да хрен с ним, с Федюней! Два верхних планшета из стопок оказались как раз на пути фонтана. Борисыч всхлипнул и кинулся к ним, Федюня, совершенно обалдевший, стоял и смотрел на весь кошмар, который свершился по его вине… Трясущимися руками взял банку с томатным соком и потянул язычок крышки на себя. Банка выскользнула и упала, предательски окропив уже итак пострадавшие планшеты.
Всю ночь Борисыч с Федюней подкрашивали поплывшие буквы, грунтовали при свете той самой буржуйки. Но…увы! Жировые пятна выступали на 'Боевом пути полка', а томатные капли никак не хотели закрашиваться, только чуть поблёкли.
Ранним утром пришли солдаты, закрепили планшеты в рамах. Замполит только издалека видел, что всё в порядке. Так и не успел поближе рассмотреть. Некогда было. Генералы прилетели в шесть утра, суровые, неприступные, с явными признаками вчерашних посиделок в Кабуле.
Быстро прошли в штаб, потом в офицерскую столовую, а после неё, уже подобревшие, размягчённые, двинулись рассматривать территорию полка.
Федюня с Борисычем прятались за палатками, ожидали неминуемой расплаты за содеянное. Полдня протомились в ожидании. Курили бесконечно, не замечая крепости и вонючести 'Гуцульских', мучались от жажды, но не смели покинуть своего укрытия. Всё было тихо…
Отпуск, конечно, Федюня с Борисычем не получили, так же, впрочем, как и замполит награды. Уже через день после отъезда проверки замполит рассказал, что особенно главному проверяющему понравилась художественная находка на планшете 'Боевой путь полка'. Этак всё получилось красиво, даже в память о павших бурые пятна крови умудрился художник на камуфлированном фоне сделать…
__________________________________________________
*На самом деле, в Афганистане строились такие дома - бараки, где жили офицеры. Сплошная фанера. Позже даже стали разделять на комнатушки той же самой фанерой, вонючей от выступающего на жаре клея и ярко блестевшей.