MOKU HELE I MOANA

- Алоха, викивики вай. Моку хеле и моана!
Здравствуй, быстрая вода. Корабль идет в океан! Он идет на встречу с моими воспоминаниями, все еще ярко озаренными твоей красотой, по окела Оаху. Прекрасная Оаху, я вернулся. Прошло пятнадцать лет .
- Оаху лили и хаоле!
- Махало, вахине. Спасибо, красавица. Вспомни, как малихини приплыл к тебе первый раз.

Малихини
~~~~~~~~~
Пришелец

Сначала появляются небоскребы, трезубцами поднимаясь из океана. Они - современные властители во главе со сверкающим «Первым Гавайским Банком». Они - нынешнее острова Оаху , его блестяще - сверкающая современность. Чуть ближе к берегу - появляются серебряные пчелы, взлетающие и садящиеся на воду. Далеко. Кажется, что они садятся, ныряя в волны Вайкики. Ныряют и пропадают в восходящем мареве - это два километра бетона, уложенного на прибрежные рифы, шипят нагретыми взлетными полосами аэропорта Гонолулу, испаряя океан. Спасаясь от жары, из моря поднялась зеленая муха. Растет, превращаясь в стрекозу - в птицу - в самолет - в гигантский транспортный «Гэлэкси», надсадно ревущий двигателями во взлетном режиме. Проседает, но опять и опять поднимает нос вверх. Сил помахать острову на прощание нет - не упасть бы. Улетел.
Испуганные его басом чайки успокоились и сели на воду, превращаясь в белые паруса яхт, которые лучше птиц говорят о близости берега. Уже и небоскребы окончательно вылезли на проведенную пастелью линию берега и остолбенели, перестав покачиваться от рефракции.
Взгляд в бинокль. Современность острова наехала на линзы и ушла вверх, открывая прошлое Оаху: окончательно стала резкой «Бриллиантовая Голова» -потухший вулкан, облагороженный зеленью парка Капиолани; вышла из тени старинная башня Алоха, смущаясь от своей низкорослости - всего 120 метров; блеснула позолоченная статуя последнего монарха Сандвичевой микроимперии Камехамеха Пятого. Блеснула и погасла - прошлое снова спряталось в буйном веселье пляжей Вайкики.
Глаза не могут сконцентрироваться, бегая по всему побережью «Бухты Спасения» - Гонолулу, уставая от красок и движения. Нет, стабильность есть! Там, чуть левее. Где военные, там стабильность. Памятник ей - две «элеваторные» башни на входе в бухту Пирл Харбор и торчащий флагшток на мемориале линкора «Аризона», окруженный крестами мачт американских боевых кораблей. Очень жаль, что мы пришли ради них, а не твоей красоты, хоаалоха Оаху...
- Команде вставать, койки заправить...Построиться по коридорам...Очередной смене приготовиться к заступлению на вахту! - проснулся корабль, все еще живущий по Владивостокскому времени.
Палубы и трапы прогудели топотом матросов, спешащих на посты и спускающихся в низы. «Чарли» лег в дрейф. На два месяца... И еще на два месяца в следующем году. И еще на два перед последним расставанием с Гавайями и морем вообще.

Коа Моку
~~~~~~~~~~~~~~
Бравый корабль

Оаху по-гавайски - место встречи.
«Миссури» пришел на встречу как старый, долго болевший хозяин, победивший унизительное забвение в консервации и готовый навести порядок в доме - Пирл Харборе. Хозяина встречали так, как не встречали атомный авианосец «Нимитц», который скромно нырнул в бухту и встал у острова Форд - деятельный адмирал Честер спешил в знакомые стены своего штаба. Линкор же величественно раскинул свой корпус-город вдоль пляжей Барберс Пойнт и лег в дрейф, вытянув трехпалую кисть своей кормовой башни в сторону Гонолулу. Для верноподданнического рукоприложения...
«Миссури» - легенда, гордость нации, «Могучий Мо» был при полном параде, вооруженный и опасный, снявший с себя легкие калибры, но сохранивший главный, в ствол которого свободно пролезает человек. Он не был бы американским ковбоем, если бы не приготовил для «индейцев» всего мира сюрприз - в «кобуру», которая носила легкий «Кольт», теперь был вставлен «Гарпун», а за ремень заткнут «Томогавк». Как такого красавца не любить?! И бояться...
Со стороны Пирл Харбора воздушным поцелуем появился белый голубь, превратившийся в вертолет «Си Кинг», севший на ют линкора прямо перед его 406-миллиметровой дланью - это на борт прибыл вице - адмирал Диего Эрнандез для церемонии вступления в должность командующего 3 Флота ВМС США.
Диего и Мо оказались достойными друг друга - после краткого парадного построения линкор взял курс в море, эскортируемый американским, австралийским и канадским фрегатами. Чуть сбоку и сзади шел наш «Чарли», выступающий в роли папараци на чужой вечеринке.
- Всем кораблям! Говорит адмирал Эрнандез. «Дарвин» и «Терра Нова», встать плотнее в строе кильватера за американским фрегатом! - раздался властный голос нового командующего, отдающего приказ через bitchbox навигационной радиостанции на международном канале.
- Ребята, прошедшие учения не были похожи на настоящую войну. Сейчас я вам покажу, что такое морской бой! Отряду строем кильватера на дистанции один кабельтов между корпусами пройти по моему правому борту!
Одновременно с его приказом линкор начал разворачивать башню кормовой батареи по траверзу, подняв три ствола под углом 30 градусов. Как только форштевень первого фрегата пересек условную линию, проведенную правым стволом линкора, раздался гром - пороховой дым от холостого выстрела главного калибра огромным облаком окутал несчастного. Когда раздались второй и третий выстрелы, в дыму не стало видно ни канадский, ни австралийский корабли.
- Понравилась война, ребята? - спросил Эрнандез, но с продолжающих идти четким строем фрегатов не донеслось ни одного ответа. Слышали ли они адмирала? Вряд ли...
Потом линкор убежал дальше грозить неправильным «индейцам», но не знал он, что это один из его последних боевых походов. Он забыл, что выходить в море 13-го числа - плохая примета, а он покинул Лонг Бич на пути к Гавайям именно 13 июня. Вспоминая об этом 15 лет спустя, я написал эти строки именно в этот день. Сейчас «Мо» дома, в Пирл Харборе. Теперь он окончательный мемориальный пенсионер -
Коа Моку - бравый Мо.
Продолжение следует.