Сантехник.
Продолжение, начало в выпусках 471-474.

Кухня.

- Знааааааачит так, товарищи бойцы! Вступаем в суточный наряд по кухне согласно распределенным рабочим местам. Хочу напомнить, что подчиняетесь и принимаете приказания лично от меня. Всем понятно? Разрешаю отдыхать.
Суточный наряд по кухне. Для сержанта милое время. Весь день контроль, бачки, мойки, пышущая паром и жаром кухня. А вечером, пока бойцы домывают залы и посуду, банька в местной кочегарке, вареная картошка с жареной рыбой и чай с свежеиспеченным хлебом и вкуснющим сливочным маслом. Вот и все, конец наряда.
Взвод выходит строиться под летнее звездное небо. Усталые бойцы, негромко переговариваясь, докуривают.
- Взвооод, рассчитайсь!
- Первый, второй... двадцать восьмой...
Стоп. Двадцать девятого нет! Сердце замирает на вздохе, бухает с перебоями, мысли испуганно роятся в голове:
- Худайбердыев... Где он? Что случилось?!
Рассыпались по столовой. Нет. Вокруг здания тоже нет.
- Сбежал, дезертировал!
Стали опрашивать поваров. Видели с вольнонаемной, просила помыть помещение с ваннами для чистки картофеля. Бегу к овощному цеху. С ходу ногой в дверь и врываюсь в облако хлора. Сразу начинает резать горло и глаза. Сквозь хлорный туман, задыхаясь и кашляя, вижу силуэт упавшего в ванную человека и, ухватив его за поясной ремень, тащу в коридор.
В коридоре принимаемся откачивать. Постепенно Худайбердыев приходит в себя, открывает глаза:
- Товарища сэржанта...
Я отворачиваюсь, смахивая злые слезы.
Худайбердыева расспрашивает комвзвода, потом его увозят куда-то на скорой помощи. Лейтенант трогает меня за плечо:
- Не расстраивайся, Татарин! Ты - не причем, его бабка попросила помыть там, - кивает головой в сторону выбитой двери, - Высыпала по ведру хлорки в каждую ванную и ушла. А что бы он не сбежал, закрыла на ключ.
Я глухо спросил:
- Что с ним?
- Ожог легких и отравление. Месяца четыре проваляется в госпитале, а там сразу комиссовать будем.

Продолжение следует.