БРИТАНСКАЯ ЭНЦИКЛОПУДИЯ

- Учебник, - возвестил шеф, - есть высшая форма методической работы. И мы, коллеги, должны...
Новый начальник кафедры обладал бесценным для любого военного педагога качеством - громким и необыкновенно противным по тембру голосом, который как бы ввинчивался в уши. Густой бас у шефа парадоксально сочетался с общей плюгавостью экстерьера, громадная лысина, подобно пустыне, безжалостно наступала на чахлые остатки прически. Выступая, шеф имел обыкновение топтаться на трибуне, переминаясь с ноги на ногу, как хмурая дрессированная обезьяна. Трибуна, вероятно, помнившая еще бои с буржуазной лженаукой кибернетикой и разгром безродных космополитов, равнодушно скрипела. Иногда казалось, что скрипящие звуки издают не старые доски, а сочленения полковничьего организма.
Справа на шефа благодушно взирал со стены отец русской авиации Жуковский в окладистой бороде, а слева хмурился, опираясь на карту с красными и синими стрелами, маршал Жуков. Портрет политически нейтрального Жуковского был очень старым, в тусклой золоченой раме, а вот Георгий Константинович появился недавно. Раньше на этом месте висел портрет дорогого Леонида Ильича в белом маршальском мундире, потом его сменил Юрий Владимирович с профессиональной улыбкой, потом... потом, собственно, никого не было. Константина Устиновича отпечатать не успели, а Михаила Сергеевича наш тогдашний шеф терпеть не мог, поэтому в "Военной книге" и был приобретен портрет прославленного маршала. Художник при его написании, вероятно, вдохновлялся просмотром фильма "Освобождение", поэтому фактически имел место портрет актера Ульянова в маршальском мундире.
- ... Должны, - продолжал излагать шеф, - усилить это направление работы, которое в последнее время несколько э-э-э... упустили. Пожалуй, начнем с...
Начальники циклов дружно опустили глаза, внимательно разглядывая крышки аудиторных столов, густо разрисованные шкодливыми студентами. На моем столе, например, был изображен здоровенный выключатель с подписью: "Кнопка выключения препода. Нажимать лбом", а снизу кто-то приписал: "От поганой лекции пропадет эрекция!"
Начальники циклов, отпетые и бескомпромиссные безбожники, казалось, про себя возносили моление о чаше: "Да минует меня чаша сия!" - шептали суровые полковники и подполковники, закаленные в методических битвах.
История эта началась еще при прежнем шефе. Тогда Управление ВУЗ-ов ВВС составляло перспективный план издания учебников. У шефа спросили, не планирует ли вверенная ему контора в ближайшие пять лет осчастливить студентов каким-нибудь учебником? Шеф раздулся от гордости, как токующая жаба, и заявил, что планирует. И не просто планирует, а берется подготовить учебники по всем изучаемым на кафедре дисциплинам. Штабные посмотрели на него с тихой жалостью, но спорить не стали, поинтересовавшись, однако, сколько всего будет учебников. "Пять!" - веско сказал шеф и через полгода свинтил на дембель.
Первый учебник мы писали целый год уже с новым начальником и еще полгода согласовывали его в каких-то совершенно фантастических конторах типа "Управления по контролю за пролетом иностранных воздушных судов над территорией СССР". Когда, наконец, рукопись была принята Воениздатом, авторы, утерев трудовой пот, с изумлением узнали, что им причитается аж по 120 рублей гонорара, который и пропили единым махом в шашлычной, расположенной напротив гостиницы "Советская" и носящей негласное название "Антисоветская". За банкет, правда, пришлось приплачивать из своих. Один из соавторов, помнится, грустно заметил, что в России со времен Пушкина мало что изменилось - литературой по-прежнему не прожить!
Казалось, эпопея с учебниками окончилась навеки, но в голове нового шефа что-то замкнуло и вот...
- И начнем мы, пожалуй, с учебника "Бортовые авиационные средства и комплексы РЭБ". Ответственный - подполковник... А-а-а!!! Бля. Не повезло.
И мы начали писать новый учебник.
Друзья, никогда не пишите учебников! Это тяжелое и опасное занятие, уверяю вас! Научно-методическое поле, якобы вспаханное для жатвы народной, на самом деле густо заминировано. Шаг вправо - и вы, переписав пару абзацев из какого-нибудь Наставления или Инструкции, становитесь плагиаторами. Шаг влево - и вы подрываетесь на попытке - страшно сказать! - объяснить своими словами Руководящий Документ.
Но вот рукопись готова и вы думаете, что все закончилось, тогда как на самом деле все только начинается! Впереди еще рецензирование и согласование. Рецензенты страшно ломаются и требуют настолько существенных переделок, что проще написать новый учебник. Постепенно рукопись становится неряшливо-разлохмаченной, она то судорожно худеет, теряя целые главы, то раздувается, как перекачанная камера.
По инстанциям шеф всегда ездил сам, и я удивлялся его унылой терпеливости, с которой этот очарованный странник часами высиживал в генеральских приемных.
Однажды шеф вернулся из очередной конторы необыкновенно рано. Держа рукопись под мышкой, он ракетой промчался по кафедре, не заметив дежурного, который сунулся было с докладом, и скрылся в своем кабинете.
Через пару минут у меня на столе захрипел селектор: "Зайди!"
Шеф стоял посередине кабинета. Лицо его было исковеркано сардонической усмешкой, как будто он только что хватил стакан-другой чего-то нервно-паралитического. Помнится, у отравленных бывает могучая посмертная эрекция, - неизвестно почему подумал я, но решил не развивать эту мысль дальше.
Приглядевшись к шефу, я полез за платком протирать запотевшие от удивления очки.
В руках он держал стеклянное ружье.
Стеклянное подарочное ружье, наполненное коньяком, осталось у шефа после визита ходоков, хлопотавших за очередного военно-воздушного балбеса. Равнодушный к спиртному шеф, поставил ружье за сейф, забыл про него, и вспомнил, только когда возникла срочная необходимость в антидепрессанте.
- Будешь? - лаконично поинтересовался он, пытаясь понять, откуда наливать.
- Разрешите! - согласился я и отобрал бутылку.
Рюмок у шефа не было, поэтому он отдал мне свою чайную чашку, а себе взял карандашницу. Порезали на листе бумаги яблоко, выпили, крякнули, зажевали. Шеф тут же налил по второй. Идиотскую бутылку нельзя было поставить на стол и шеф все время держал ее в руках, напоминая часового у Мавзолея.
- Шеф, что стряслось-то? - осторожно спросил я, вылавливая пальцем из коньяка чаинки.
- Случилось что? - задумчиво переспросил шеф и вдруг заорал: "Случилось! На! Смотри!" - и швырнул мне рукопись.
Я открыл знакомую папку. Первым был подшит Лист утверждения, на котором уже красовались многочисленные: "Согласовано", "Не возражаю", "Разрешаю", кудрявые росчерки подписей и разноцветные печати.
- Никто не замечал, никто! - горько сказал шеф, а этот, предпоследний, гад, заметил. Читатель, бля!
Ниже подписей красовалось название учебника, выделенное красным маркером:
"БЫТОВЫЕ авиационные средства и комплексы РЭБ".