Моё расположение стояло бок о бок с танкистами. Нас разделял один забор, условно герметичный, весь в дырах. Боксы вообще стояли спиной к спине. Иногда было гораздо быстрее и проще стрельнуть сахарку у танкистов, чем переть к своим за тридевять земель. Или, например, посидеть покурить, да побаить. Оттуда и повесть.

Был там товарищ один, старший прапорщик, по придуманной фамилии Куц. Собирался он свадьбу играть. И начал потихоньку готовиться заранее. Постепенно свозил в свою каптёрку самогон. Незадолго до новогодней ночи стратегические запасы добра составляли около 100 литров. Самогон был добрым, чистым, - спецзаказ со знаком качества, от самого маститого деревенского производителя, имя которого не разглашалось, хоть секретом и владели поголовно все. Ворона накаркала, и, когда весь советский народ был занят празднованием Нового Года, самогон испарился. Весь! Окончательно и бесповоротно. Куц плакал, бился в истерике и в бессильной злобе крушил кулаками дверки от шкафов, когда обнаружил аккуратно сбитый замок и пустое помещение. Восемь канистр - двенашек исчезли. Делать нечего, в милицию заявление не напишешь, командирам не пожалуешься. Вычислить вора - ну может быть, со временем (радость то прорвётся наружу, обязательно!). А сейчас свадьба надвигалась, как неизбежное стихийное бедствие и срочно нужно было восполнять утрату.

Вообще-то, танки с парадного КПП никогда не заезжали, чтобы не комкать пути подъезда начальства. У танков были свои ворота. Опять же, условные ворота - просто участок, где забор лежал не вставая.

Около часа ночи на дороге, где были главные КПП частей-соседок, появился танк. Сначала он попросился к нам, но ему сказали, что здесь сидят связисты и чужих танков им не требуется, тем более, что за рычагами танка сидело более чем странное создание. Боец-связист, не моргнув глазом, завернул гостя и указал на ворота танкистов. Спустя минуту, многотонная машина стала по правильному адресу. Покряхтывая и поминая нечистого, из люка механика-водителя вылез.....пожилой селянин, похожий на Деда Мороза. Дежурный офицер, оказавшийся на КПП, открыв рот, наблюдал, как чудо таки выбралось наружу, вытащило за собой клюку и свистнуло. На свист из той же дырки выскочил презабавнейший барбос, тут же счастливо пометивший майоровский сапог.

-Сынок, мне бы поговорить с кем.
-Говори, дед, говори, - ответил майор, внимательно разглядывая танк.
-Там солдатик ваш у меня, застрял он, вниз головой висит. Спасать надо.
Майор прыгнул на броню, отодвинул мешковину, аккуратно закрывающую бортовой, присвистнул и с интересом стал разглядывать деда.
-Где там? говори, отец, говори, - нетерпеливо забил копытом офицер, заглядывая в люк водителя.
-В Байкове, где ж ещё, тут рядом других деревень нету, чай.

Дежурный убежал на КПП, ворота откатили и загнали коня в стойло. Заспанный водитель вывел продрогшую мокрую шишигу, в неё усадили деда с пёсиком и двинули в путь.
- Там у меня лестница поломалась, в подполе. Вытащил я её, наладить хотел. Я говорю ему, а он не слушает, лезет туда. Вот, повис да застрял. Харчи у вас в армии больно тучные, - здоровый он у вас, солдатик-то.
- А чё в подполе он у тебя искал?
- Ну как чё? Чё все ищут-то? Первачок у меня там хранится. Как новый вожак пришёл (это о Горбачёве), я всё в подполе держу, а то, неровен час, в каталажку меня сунут. Участковый и так уж ходит, принюхивается. Куда мне в каталажку. Маскируемся, как можем. Всё для вас, для служивых трудимся.
Всю дорогу дед рассказывал, пояснял, виновато перебирал бороду, не забывая ругаться, прыгая на кочках.
-Ты мне одно скажи, дед, как это ты танк-то пригнал?
- А, былое, вздохнул дед ,- чай в армии служили, в танках. Раньше ведь всех трактористов подчистую на танки брали. На Т-34 по Берлину катался. Во как!

Почерневший бревечатый дом, просевший одним углом неприветливо смотрел на мир мутными окошками. Дед кряхтя забрался на крыльцо, опрокинул что-то в сенях, открыл дверь в горницу. Посреди тускло освещённого убогого убранства пожилого одинокого человека, прямо из некрашенного пола торчало большое седалище (жопа по-русски), переходящее в две ноги. Больше ничего не было.
-Ну-ка, посвети, - сказал майор водиле.
Боец включил фонарь и направил свет на эту анатомию. Офицер нагнулся и стал разглядывать детали торчащего. Тут седалище заёрзало и заговорило, замычало что-то. Голова его была внизу, в подполе и до спасателей доносилось только "бу-бу-бу", да "ёб твою мать". Да простят эстеты, но в этот момент седалище ещё и обиженно пукнуло, приведя майора в бешенство. Это самое место немедля получило пинка, в ответ на что ноги забарабанили в пол и снизу опять понеслось загробное "бу-бу-бу".
- Ну-ка, взяли, - приказал майор, подбираясь пальцами к ремню жертвы.
- Тяжёлый он, сынки, мы с соседом попробовали, да только никак, - затрындел под руку дедушка.
- Не ссы, отец, в крайнем случае - топором поковыряем, да по кускам вынем.
Задница опять заёрзала и забухтела, но получив пинка снова покорно утихомирилась.
- Взяли!, - двое мужиков упёрлись ногами в пол, вцепившись в ремень бедолаги. Доски угрожающе заскрипели, а дед пронзительно заголосил.
- Повалите мне здесь всё, сынки, а налаживать некому, все немощные тут.
Деда спасла ременная пряжка, не выдержавшая натиска и поломавшаяся. Но спасение было временным. Майор энергично почесал затылок и потребовал у деда инструменты, все что есть в хозяйстве. Углядев молоток и старую заржавленную стамеску, принялся энергичными ударами крушить дерево. Задница начала верещать в такт ударам, дедушка бегал вокруг, сердился и лупил клюкой в пол. Долго ли, коротко ли, дерево сдалось, лаз ослабил свою хватку, но только никто не догадался придерживать тело и потому оно, ухнув, сверзилось вниз. Завершился полёт глухим ударом, за ним донёсся звон битого стекла и, конечно же, нормального мата.
- Два метра, - испуганно сказал дед.
- Ничего, он из наших, из танкистов, башня крепкая, - ответил офицер и сунулся в люк. Оттуда резко пахло спиртом, а на земле сидел старший прапорщик Куц, обнимая черепную головку и мерно раскачиваясь из стороны в сторону.

Когда, наконец, прапорщика достали, он был уже пьян, надышавшись парами спирта. Вся его одежда насквозь промокла качественнейшим самогоном. Чтобы водила не опьянел, Куц был завёрнут в бушлат и уложен в кузов. По прибытию в расположение прапорщик молодцевато выпрыгнул, похлопал себя по карманам и застыл, соображая что-то.
- Стой, я .....это, сигареты у деда забыл.............
...............................................................................
- И это, .....ТАНК....ТОЖЕ.........ЗАБЫЛ.

Майор состроил кривую гримасу и пошёл пить чай, раздумывая давать ли ход делу.

**********************************************
ДИСКЛЕЙМЕР: Оставим на совести источника способность деда вести Т-72, отпахав войну на Т-34.
************************************************