Лето. Жара. Авиационный полигон. Плановые полеты авиаполка. Отрабатываемое упражнение - бомбометание с пикирования. Его суть в том, что истребитель-бомбардировщик заходит на цель, резко снижаясь. Не отвесно, конечно, не под прямым углом к земле. Но все равно наклон траектории к горизонту где-то градусов 45. Боевой курс проложен так, что сперва самолет проходит над мишенью - грубой имитацией пусковой позиции зенитных ракет - а затем пролетает над полевым командным пунктом, расположенным на небольшой сопке, разворачивается и уходит на аэродром. На командном пункте деловая обстановка: руководитель полетов (РП) майор Валиуллин (хороший штурман и неплохой мужик) руководит полетами. Устроившись в шезлонге и прикрыв от солнца глаза рукой, неторопливо роняет в микрофон реплики типа «Слиток - Борту номер (неразборчиво) вы где?» Услышав в ответ «На боевом. Цель вижу.», находит взглядом в небе изготовившийся к атаке самолет (это необходимо, чтобы убедиться, что летун действительно вышел в нужную точку неба и собирается атаковать действительно учебную цель, а не баню в ближайшей деревне) и милостиво дозволяет «Вижу вас. Атаку разрешаю». Помощник руководителя полетов (ПРП) - целый старший лейтенант - делает пометки в огромной размером с простыню полетной ведомости, расстеленной на подходящих размеров - где-то два пинг-понговых - столе, сколоченном из досок-пятидесяток. Начальник полигона в чине капитана в одних плавках лежит под этим столом и читает книжку. Пара солдатиков отсиживаются вне поля зрения отцов-командиров, но на расстоянии прямой слышимости. Автор этих строк - рядовой ВВС - парится в некогда передвижном пункте управления полетами. Это снятый с машины фургон со стеклянной надстройкой на крыше. Столы в нем расположены так, что у сидящих за ними плечи и голова оказываются в той самой прозрачной пирамидке. Так удобно командовать полетами. Хоть я и сижу за таким столом, полетами не командую. Я слежу за магнитофоном, записывающим переговоры пилотов с РП. По причине жары окошко стеклянной будки открыто, и я выставил в него локоть. Мозги в полуотключке. Солдат почти спит, а служба идет. Одним словом, идиллия, изредка нарушаемая взрывами 250 килограммовых авиабомб. Забыл сказать, что мечут летуны вполне боевые снаряды.

И вот к условленной точке выцветшего летнего неба приближается очередной ас. Лейтенант Прусаков - недавний выпускник Ейского Высшего авиационного училища летчиков имени дважды героя Советского Союза летчика-космонавта СССР В.М.Комарова (ЕВВАУЛ) (фамилия изменена, ведь он вполне еще может оставаться в строю, может, и стал уже асом безо всякой иронии, зачем тогда человеку репутацию портить). Полеты эти - одно из первых боевых применений в карьере молодого летчика. Проходит стандартный обмен репликами

- На боевом, цель вижу!
- Атаку разрешаю!

Отыскиваю маленькую точку в небе. Та начинает маневр. Пока ничто не предвещает беды. Самолетик растет, приближается, и мне кажется, что я замечаю отблеск солнца на фонаре пилотской кабины. Врал бы, прибавил бы, что увидел лицо летчика и его глаза - глаза испуганного мальчишки, впервые стреляющего из боевого оружия. Но я рассказываю чистую правду. Чего не видел, о том не пишу. И тут я понимаю, что самолет уже заканчивает пикировать и его нос начинает задираться вверх, а бомба не сброшена. РП это тоже видит и реагирует мгновенно. Эфир взрывается от его сверхэмоционального вопля:

- Атаку запрещаю!!!!!!!!!!!!!!!!!!! (отмечу, что бОльшая часть вопля майора Валиуллина опущена цензурой)

Этот эмоциональный взрыв практически исказил пространство-время в радиусе метров этак 20. Но не помешал асу Прусакову отпустить четверть тонны отборной взрывчатки в свободный полет. Отпустить на выходе из пике. Далее происходит вот что: сброшенная под ненадлежащим углом и на слишком маленькой высоте бомба не втыкается в землю, а рикошетирует от нее как галька от воды и вновь взмывает в небо. Причем из-за особенностей прокладки курсов в тот день нацеливается она прямиком к нам на сопочку.

- П....Ц!!!!! - записывает мой магнитофон уже не команду РП, а констатацию крайне неблагоприятного развития событий человеком, много повидавшим в этой жизни.

Описать случившееся дальше со мной можно только применяя кинематографические термины. Представьте себе кадр некоего фильма: человек расслабленно сидит на табурете, похожем на барный. Сидит, заложив ногу за ногу и зацепившись каблуком кирзача за весьма хлипкую подножку, присобаченную к единственной ноге табурета. Локоть он выставил в узкую треугольную форточку, находящуюся на уровне чуть ниже его плеча. Мыслей в голове почти никаких. Следующий кадр: он уже летит на бреющем вдоль склона сопки, уходящем от командного пункта вниз, кося мордой черемшу и заклиная всех святых про себя: «Хоть бы до того камушка дотянуть!!! Он от осколков прикроет!!!». А перехода из одного состояния в другое не было.

Я полагаю, что здесь имел место быть случай рядовой телепортации. Впрочем, из предполагаемого эпицентра взрыва исчезли почти все, кто был на КП. Капитан, при телепортации из-под громадного тяжелого стола, едва не опрокинул его. Остальные провели процесс мгновенного перемещения в пространстве с меньшими разрушениями. Но с не меньшим эффектом. Самый близкий субпространственный прыжок имел длину около 20 метров. Но на наше счастье бомба до вершины сопки не долетела. Она врезалась в склон, принявший все осколки. Никто из людей не пострадал, но рощица, зеленевшая на круче, перестала существовать.

Кстати еще одно доказательство телепортации. Пролезть сквозь вышеупомянутую форточку я не мог. Я потом пытался. Застрял намертво.