Это мой рассказ, написанный по мотивам реального "проишествия уголовного характера", как говорится в сводках. Работаю я в уголовном розыске. Спасибо за внимание.
- Привет!
- Вот это люди! Здорово!
- Как сам?
- Живой. А ты?
- Дождь.
- Где сейчас?
- В УБНОНе, старший опер. А ты?
- Давай по двести?
- Дык, елка с палкой.
Два ничем не примечательных человека быстро, но внимательно оглядывают
посетителей и усаживаются за столик у стены так, что обоим виден вход в
кафе, дверь в подсобку и большая часть зала.
- Ну и гадюшник, - говорит смуглая каланча в плаще.
- "Московская осень, ни сторочки, ни слова", - напевает крепыш в турецкой
кожаной куртке и обрывает - Зато сидим хорошо. За встречу!
Чокнулись. Выдохнули. Выпили. Закусили. Вдохнули.
- Она, наверное, была очень красива. Сейчас уже трудно понять. Ее муженек -
та еще тварь пропитая. И ее пить заставлял, как понимаю. Мешки под глазами,
боты какие-то потрескавшиеся. Работала на заводе. С мужем развелась, жили
вдвоем с дочкой. Толстая и мутноглазая дочка тринадцати лет от роду.
- Влюбился что ли?
- Иди ты... Не твое дело. Муженек, душонка благородная, жену с дочкой не
забывал, навещал периодически. То фонарь кому-нибудь из них под глаз
поставить, то денег занять "до среды", то из квартиры что-нибудь вынести.
Думаю, год назад руку дочке именно он сломал, а они даже заявлять не стали -
у соседей узнал. Приехали мы на эту квартирку, когда муженек уже остывал с
дыркой от ножика в ливере. Милицию мама вызвала, дочки дома не было. Так мол
и так, была дома, он пришел, я рыбу чистить собиралась, он полез приставать,
пьяный, я со страху и ткнула. "А дочка где?" "У подруги". Угу. След крови
на полу кончается неожиданно, явно начали замывать, а потом поняли что
по-любому край и вызвали милицию.
- И ты, конечно, побежал проверять дочкину подружку.
- Приятно поговорить с умным человеком.
- И что подружка?
- Сговорились. Была, мол.
- И что, поиграл ты в благородных и села мама за дочку? А внучка за дочку? А
Жучки там не было?
- Закусывай, млин. Они сами так решили, а я тоже не козел.
- Ладно, извини. Давай дальше.
- В общем, подтер я задницу этими объяснениями и следаку ничего говорить не
стал. Розыскное дело, сам понимаешь, вообще не заводилось - уголовное по
факту. Ну а на суде всплывает - сечение заявленного орудия преступления не
совпадает с сечением раневого канала. А я не экспертизы, не вскрытия в глаза
не видел - дело-то у следака. Тот еще клиент, новенький у нас, ты его не
знаешь. Материалы пролистал и вперед обвинительное печатать. Избавились от
него где-то. Тоже полетел. Дело на доследование, а там глухарь, как
понимаешь, уже стопудовый. Я - тыр-пыр, поискал, побегал, нашел бабульку,
которая видела, как почти сразу после убийства мама выходила во двор и
выбрасывала в мусорный контейнер небольшой продолговатый сверток. Адвокат
тоже не дурак - мол селедку купила, потом не до нее стало - вынесла, чтоб в
квартире не пахло.
- Грибочки ничего так. Не трындявые.
- Что? А, да. В мусоропровод не бросила, чтоб жильцам подъезда это дело
нюхать не пришлось. Где сейчас этот ножик... Понятно, они ведь вообще
сначала бросились кровь вытирать. Я тоже дурак, вовремя не чухнулся. Меня,
как водится, спозаранку в ОСБ. А там сидит клиент, щеки по погонам развесил.
"Сколько они тебе денег дали?". А этот урод из квартиры разве что газовую
плиту не вынес. Да и зампорозыску был мне очень благодарен за этот глухарь.
В общем, написал я рапорт, ща коммерсов охраняю.
- Башек дать?
- Да нет, по деньгам нормально. Ладно, спешу. Бывай.
Здоровяк идет к выходу. В смуглых тонких пальцах человека, оставшегося за
столиком, ловко вертится изящная зажигалка.
- Дрон! А ты ее после этого видел?
Здоровяк оборачивается, крутит пальцем у виска и скрывается за дверью.
Человек в плаще отодвигает штору и смотрит на своего недавнего собеседника,
прячущего под куртку купленный букет. На мокрой куртке Андрея и на мокром
асфальте под его ногами сверкают ярко-фиолетовые пятна отраженного света
фонаря.

(С) Использовано(и переврано) стихотворение Ю. Шевчука.