- Так, курсанты, до 17-00 поступаете в распоряжение старшего прапорщика Чурсина. Он с вами проведет занятия по строевой подготовке.

А вот и он, star-прапор. Н-да, ну взгляд... «Выражает то чело, чем садятся на седло»
- Ну чо, бараны, Ъ, долбАнные? Оторвали от сиськи мамкиной, москвичи-студенты? Я вам, Ъ, в три часа весь КМБ впихну, ножки сотрете до жопы. Урроды тонконогие... инженеры... какие вы, нах, инженеры, если портянки мотать не умеете?
К этому моменту оратор, дефилирующий с речью вдоль строя, подошел к курсанту Косте.
Внешне выделяли Костю высокий рост в сочетании с почти дистрофичной худобой (за что был называем «Штатив») и подслеповатые глаза за толстыми линзами очков в классической роговой оправе (за что был называем «Зоркий»). Во всем прочем выделялся идейным пофигизмом и на момент происходящего был погружен в свои думы, мало реагируя на внешний раздражитель в виде микрогенерала.
- Ты, очкарик, ты чо такой худой, а? Кушал в садике плохо? Ничего, щас пошагаешь, ножку потянешь, потом сечки пожуешь, глядишь, и нарастишь чего, гы-гы... выйти из строя!
- Товарищ старший прапорщик, - Костя вернулся в реал чуть позже приказа, а потому его проигнорировал, - а вы пробовали читать свою фамилию наоборот?
- Шта?!!... Неа... ах... ах ты... ГЫАДЕНЫШ!!!! - покрывшийся пятнами прапор кричал что-то еще, но все потонуло в нараставшем гоготе курсантов и стоявших поодаль господ лейтенантов.
Потом прапорщик в канцелярию убежал, где были офицеры с нашей кафедры, жаловаться. Минут через пять ржач донесся уже оттуда. После чего пришел наш майор, улыбаясь в усы, объявил Косте «воздушный» выговор, и провел занятия. Хватило одного часа.
А к прапорщику с того дня прилепилась кличка, сами знаете какая. Ребята курсом младше в ту часть ездили - есть такой, говорят, по фамилии уже и не зовет никто.