Почему я пью черный кофе.

В далекие-предалекие времена доперестроечного СССРа я предпочитал кофе с молоком. Конечно, когда удавалось достать тот самый кофе. Молоко бывало чаще, хотя и не всегда. Но разговор у нас тут именно о кофе с молоком. Гораздо более доступны были различные кофейные напитки типа "Лошадиная Радость": 20% ржи, 30% овса, остальное - отборные спелые желуди и немного цикория. Какое все это имеет отношение к армии? Очень просто. Никакого. В армии не было даже желудевого кофе. Утром и вечером сервировалась светло-бурая жидкость, необоснованно называемая чаем. В обед - ой, лучше и не думать, что в действительности скрывалось под нейтральным названием "кисель".

Все недоступное обладает непонятной притягательностью. В нашем рембате пили не только водку. Отнюдь. Например, наш банщик ефрейтор Курочкин особо приближенных мог попотчевать не только одеколоном "Гвоздика" по 57 копеек, но и отличным индийским чаем, который было не достать и за воротами части. А у Курочкина - был. Подарок банщику-ефрейтору от одного генерал-майора, зама командующего армии. У меня в летучке хранился запас чудесного кофейного напитка, в составе которого было аж 10% натурального кофе. Более того, там же у меня был пакет сухого молока. Как приятно было после тяжелого дня на грязном танке сесть вместе с водителем Олегом и электриком Лёшкой и нелегально попить "кофе с молоком", сваренного тут же на паяльной лампе.

Как-то вечером у нас зашел разговор на тему "Почему в армии не дают хотя бы желудевый кофе". В самом деле, почему? Он же наверняка дешевле даже того пойла, которое нам подают под видом чая. Решено было подкинуть идею зампотылу. Какое-никакое разнообразие в несъедобный рацион внести...

Каково же было наше удивление, когда следующим утром в столовой молодой солдат-разливальщик взялся за чайник... Надо заметить, что в целях борьбы с дедовщиной и объедания молодых у нас в роте была традиция. Весь сахар-рафинад, подаваемый на каждый стол на отдельном блюдце, ссыпался в чайник. Боец самого младшего призыва за столом размешивал сахар рукояткой черпака и разливал по кружкам. Себе - последнему. У последнего был самый сладкий чай, ибо кусочки нерастворившегося рафинада оставались на дне чайника. И вот сержант Лёша с удивлением уставился в свою кружку. Там явно был не чай. По цвету - ну точь-в-точь наш желудевый кофе с молоком.
- Сань, ты уже с зампотылом успел поговорить?
- Нет, не успел. Олежка, ты?
- Не, не я. Может, он сам догадался?

Лёшка отхлебнул из своей кружки и задумчиво уставился в потолок.
- Тряпкой немного отдает. Ну так не Арабикой же нас поить будут...

В это время молодой боец, пытающийся получше размешать сахар, перед тем, как налить себе, заметил:
- Надо же, какой рафинад попался. Никак не размешивается.
С этими словами он ускорил вращательные движения черпаком в чайнике. Вдруг из чайника показался большой радужный пузырь. Мы оторопели. Лёшка поперхнулся своим кофе, отобрал у солдатика черпак, пошарил в чайнике и выудил оттуда кусок хозяйственного мыла.

За столом на секунду воцарилось молчание, нарушенное лёшкиным нечеловеческим визгом:
- Дежурного по столовой сюдаааа!!!
Рембатовцы стали оборачиваться на крик. Кто-то из наряда по столовой метнулся за дежурным. Тут раздался голос дежурного по части капитана Пиночета, с трудом оторвавшегося от своего завтрака:
- Отставить! Первая рота, молчать! А меня не колышит, что там у вас. Продолжить прием пищи!

В это время в зал вразвалочку вошел хозяин рембатовской части столовой младший сержант Ярангобиев. Крутя на жирном пальце ключи, он лениво спросил Лёшку, сующего ему под нос кусок мыла:
- Зачем кричишь, да? Чай плохой, да? Ты свой мама письмо напиши, пусть цейлонского чая пришлет, да.
Лёшка схватил бачок с кашей и метнул в Ярангобиева. Капитан Пиночет храбро бросился в гущу событий. Там он повстречался с бачком с кашей, не ему предназначавшимся, и временно выбыл из игры. На помощь Ярангобиеву кинулись его земляки, на помощь Лёше - еще человек 15. Произошла всебатальонная свалка. Лёха пытался запихать голову Ярангобиева в чайник, но тот растопырил уши и голова не пролезала. Кто-то под шумок поливал чаем Пиночета. Несколько молодых бойцов торопливо потрошили ярангобиевскую заначку, набивая рты и карманы украденным у них же сахаром.

Наконец, изрядно помятый Пиночет вырвался и убежал в батальон за подмогой. Оттуда прибежали наши ротные и взводные и бысто навели порядок среди уже теряющих интерес к событиям солдат. Ярангобиева с трудом извлекли из чайника и передали зампотылу. В тот же день зампотыл перевел его от греха подальше в кочегарку. Кочегар младший сержант Шайтанов стал вечным дежурным по столовой. Качество еды при этом не повысилось, но мыло в чай больше не клали.

А я с тех пор кофе признаю только черный. И сейчас, шестнадцать лет спустя, в итальянском ресторане пью свой double espresso. Жене принесли каппучино, но я отвожу глаза от шапки взбитых сливок в ее чашке. А перед глазами - яркая картинка: повар-итальянец, зловеще ухмыляясь в черные усы, размешивает черпаком в баке с каппучино куски хозяйственного мыла. И мерзкий мыльный вкус появляется во рту, и будит воспоминания о далеких рембатовских днях.