Урок немецкого - 3

Суточный наряд... Что может быть проще и понятнее военному человеку! Обязанности расписаны, инструктажи проведены, даже медосмотр, и тот пройден - служи в свое удовольствие. Но почему-то наряд на службу стал мерой наказания...
А ведь бывают наряды, которых ждешь, и куда идешь с удовольствием. Очень редко, но бывают.
Одному, например, нравиться ходить по столовой, чтобы набить свой ненасытный кишкопровод, другому - в кочегарку. А я вот любил ходить дежурным по Комендатуре. Наша славная Советская Военная Комендатура стояла на тихой уютной Грабовштрассе, и двориком выходила прямо в городской парк. Служивых там было всего человек пять офицеров, да прапорщик-ВАИ-шник (о нем отдельно...) да пяток солдат, поэтому дежурили из частей гарнизона всякие бездельники (типа автора).
Лицо гарнизона составляли два танковых полка, вечно конкурировавших между собой. Но в вопросах гарнизонной службы было принято мудрое решение -по году. С боем часов в Новогоднюю ночь полк сменялся с наряда по гарнизону. Теперь на целый год вперед у другого командира будет болеть голова обо всех свадьбах и похоронах, праздниках и школьном автобусе, поиске беглецов и гарнизонных "дружбах" (праздничных пьянках с приглашением немцев). По всяким поводам будет играть оркестр другого полка, и в наряд по Комендатуре пойдут другие бездельники.
Главное - всю ночь ты полноценно СПИШЬ, а днем мирно сидишь в окошке под табличкой "Offizier zum dienst",которая немного щекочет твое самолюбие, особенно, если ты - сержант-контрактник... Оружия тебе никакого не положено, кроме замызганой нарукавной повязки. Лафа! Хочешь - читай газеты, хочешь - смотри телевизор.
Немцы обычно не заходят, обычно звонит городской телефон... "Дас ист зовьетише милитэркоммандатур? Приезжайте в полицию, тут ваших задержали..." Машина - комендантовский УАЗик - обычно на выезде. Офицерам идти в полицию пешком неохота..., в общем, иди, дежурный, посмотри, кто там и что, придешь - доложишь...
Разные были случаи, но 90% - пьяные. Начиная от солдат и до старших офицеров. В основном брали из "гаштетов", по звонку гаштетчика, когда нарушался мирный процесс поглощения пива...
Остальное - воровство из магазинов. Тут трезвые экономные жены отличались... Кто коробку конфет запрячет под копеечные сухарики, кто в примерочной на себя что-нибудь напялит, и "забудет" снять. Однажды даже пришлось вызывать мужа - старлея, чтобы в его присутствии стащить с его жены двенадцать (!) трусов... Сам видел! Зрелище еще то! Два здоровенных полицейских стаскивали...
А в то время еще в городе работали бригады строителей - югославов, которые тоже не всегда ложились спать в 9 часов... Но нашим орлам они и в подметки не годились.
Национальности СССР у нас были представлены очень широко - кого только не было! А не было таджиков и туркмен, - куда им в танке разобраться... У меня был даже АССИРИЕЦ. Да-да, именно ассириец, потомок тех, что воевали еще с Саньком Македонским... Ну, а отличались умом и сообразительностью - азербайджанцы. Опережая признанных проходимцев - армян, они занимали ключевые посты в хлеборезках, свинарниках, на прод- и вещ- складах. Почти все они были либо Мамеды по имени, либо Мамедовы по фамилии, но представлялись обычно одинаково - Мишя!
В соседнем полку один из Мишь, как оказалось, неплохо владел немецким языком, так как мать его была соответствующей учительницей, и был просто помешан на мотоциклах. Обзавестись мотоциклом, имея свободное время, не составляло труда. Имея теплый подвал и городскую свалку в пределах километра, можно было собирать их хоть каждый день. Свалка предоставляла богатейший материал для умелых рук. Я сам посещал ее довольно часто, обеспечивая свою роту связи телефонными аппаратами и телевизорами на запчасти...
Так вот, однажды наш Мишя собрал свое очередное чудо техники повышеной мощности и сумасшедшей скорости. До тормозов как всегда руки у него не дошли, и он выехал на 109-ю берлинскую дорогу для "летных испытаний". Как он потом об этом рассказывал:
- Панымаишь, иду па трассе - сто двадцать - тут правый паварот крутой - а навстречу - грузовик - тармаза нэту - я павернуть нэ магу - пашол прямо через дарога - и - в кувет. А там дальше - бетонный забор - из кувета вылетаю - матацик в забор, а я - через забор палетел - как вирталет...
С тех пор он получил собственное имя - Вертолет. И очень им гордился...
Так вот... Вечер в Комендатуре проходил спокойно, ничто не предвещало беды. Около одиннадцати раздался звонок телефона.
- Ну вот, наверняка полиция - подумал я, и не ошибся. Вызывают. Доложил коменданту и пошлепал в участок. Там меня ожидал сюрприз: в клетке сидел наш Миша-вертолет со своим земляком, немного поддатые и орущие друг на друга на чем свет стоит... Выясняется, полиция целый вечер охотилась за непонятным мотоциклом, который без света, глушителя и номеров гонял по ночному городу, пугая редких прохожих. Два раза его окружали, но он уходил по тротуарам и пешеходным мостикам. Наконец их поймали, скрутили и доставили в участок. Миша ничем не выдал своих знаний, но в разговоре немцев уловил слово "югославы",так как на русских два совершенно черных азербайджанца были совершенно не похожи. Между собой они говорили тоже по-азерски, и полицейские, естественно, приняли их за югославов. Миша тут же воспользовался этим, вставляя почаще слово "Югославия" в свою беседу с земляком. Настоящие югославы в городе ничего подобного раньше не допускали, и полицейские совсем уж собрались их, пожурив, отпустить, как Мишин земляк совершил ужасную ошибку.
Почему-то все народы СССР, что интересно, ругались матом по-русски. Со стороны иногда было интересно слушать: Тутды-мурды еп?:? мать!
Говорят, даже Штирлиц на этом погорел, так и наши друзья - стоило земляку только один раз мельком сказать ептваюмать, как бдительное ухо полицейского тут же это засекло...
- Аха! ептваюмать!руссе!
Тут Миша начал что-то втирать про Югославию, но было уже поздно... Их вкинули в клетку, они там просидели до утра, пока не прислали за ними машину с полка...
Мотоцикл, ессно, конфисковали, но уже на следующий вечер Мишя рассекал по городку на другом...