Пробежка

В один из ранних вечеров осени 1992 года по улице города Советска бежали два морских пехотинца. Впереди бежал боец коренастого телосложения, одетый по полной форме. Его скуластое лицо было напряжено, желваки так и ходили на нем ходуном. В метрах в двух от него бежал высокий, плечистый морпех; что он принадлежал к этому роду войск, указывали только камуфлированные штаны и тельник. Высокий, его звали Игорь, бежал легко. Ноги Игоря не отягощали уставные сапоги, вместо них были надеты кроссовки фирмы «Reebok». На загорелом и обветренном лице играла надменная улыбка.
Пробежка продолжалась около двадцати минут. Их путь лежал из города Советска на берег Балтийского моря, где дюны и пляжный песок усложняли бы бег, особенно для коренастого бойца, вынужденного передвигаться в армейских сапогах.
Дыхание Игоря было ровным, эта прогулка по берегу моря доставляла ему одно удовольствие. Игорь был дембелем и почти два года службы в войсках, где практически все делается бегом, сделали из него марафонца. Смотря на спину бегущего впереди бойца, которого звали Алексей, он был уверен, что угадывает каждую его мысль и каждое его чувство. Игорь вспоминал себя: он так же в начале службы не мог понять, почему он крепкий, уверенный в себе парень должен подчиняться какому-то молодцу, который был всего лишь на год-полтора старше его. Но эти мысли быстро улетучились и виной тому были деды.
Алексей начинал уставать - морской пляж делал свое дело. И даже не столько дюны и песок, сколько душившая его ненависть сбивали дыхание. Но надо было бежать, надо было показать этому жлобу, орущему сзади: "Быстрей матрос,"- из какого теста он слеплен. Сил оставалось все меньше и если уж делать то, что задумал, еще когда выбежал из казармы, то делать это надо сейчас.

2
Причину этой пробежки можно узнать, вернувшись на час назад в расположение взвода особого назначения морской пехоты, к которому и принадлежали уже знакомые нам два бойца.
Игорь занимался в спортивном зале, служить ему оставалось недолго, все обязанности по службе он с себя сложил, на что командиры смотрели сквозь пальцы. Рычагов давления на дембеля у них не оставалось почти никаких. За прошедшие два года службы Игорь заслужил уважение не только у своей братвы - матросов, но и у командования.
Поэтому под конец службы его не напрягали, а дали заняться любимым делом - посещением спортивного зала. Во время очередного подхода к тренажеру в спортивный зал постучали, и прозвучал вопрос: «Разрешите войти?». В открытую дверь вошла высокая и нескладная фигура. Это был Семен. Он был годовик, то есть матрос, отдавший службе Родине один год. Во взводе у него была кличка Пиночет, хотя внешность Семена ничем не напоминала этого диктатора, но манера разговаривать мрачным голосом, нависая при этом над собеседником (роста он был огромного), делала кличку, по мнению Игоря удачной. Игорь закончил упражнение и недовольно спросил: «Зачем потревожил, Пиночет?». Семен робел перед Игорем. Причиной тому была, прежде всего, разница в сроке службы, но даже если ее отбросить, в Игоре чувствовалась сила. Которая подавляла даже «диктатора Пиночета». А теперь еще та просьба, с которой он пришел. Она касалась одного из призывников и показывала неспособность Семена разобраться самому. Где-то за месяц до описываемых событий во взвод поступило пополнение, одного из прибывших бойцов и касалась его просьба.
-Игорь, как тебе новые чижи? - начал Семен. Чиж - это на сленге морской пехоты «человек исполняющий желание». И так звали матросов. Которые не отслужили еще полгода.
-Ты же знаешь, мне с ними не служить, - отвечал дембель, - вашим воспитанием я назанимался достаточно, и надеюсь, ты, Пиночет, это помнишь. Так что и приглядываться мне к ним ни к чему.
Семен помнил Игорево воспитание и помнил его с благодарностью. Это была тяжелая школа, но в ней не было унижения или несправедливости. Основной принцип этой школы: «Делай как я. Если не можешь - подчиняйся и учись. Смог - вставай рядом и помогай учить других». Но главное, почему Семен пришел к Игорю, это твердая вера дембеля в дисциплину. Неоднократно, построив молодых, Игорь говорил им, что дисциплина в нашем взводе - это главное. Каждый должен твердо понимать, кому он подчиняется и кем руководит. Затем следовал вопрос: «Кто хочет руководить, шаг вперед». Ни разу, никто из молодых не отважился сделать этого шага.
Это все так, - ответил Семен,- но даже те несколько недель, которые отделяют тебя от дома, я думаю, ты не захочешь смотреть, как все наши традиции рушатся. Помнишь, сегодня приезжал здоровый качок, который добивался встречи с одним из бойцов?
Игорь кивнул головой.
-Так вот, этого бойца зовут Алексей, а качок, приезжавший к нему, это его тренер по бодибилдингу. Этот тренер наговорил Леше, что не сегодня-завтра заберет его в спортроту. Надо сказать, что этот боец и так не отличается дисциплиной, после визитв качка и вообще отказался что-либо делать, да еще и ребят баламутит.
Игорь понимал тревогу Пиночета. Если бы Алексей оставался во взводе, то со временем он бы понял, что здесь пытаются сделать из него воина, а не машину для уборки казарм. Но если его скоро заберут в спортроту, а до этого Алексей будет вести себя как дембель, то это очень плохо скажется на остальных молодых бойцах.
-Что же ты сам его не обломаешь? - спросил Игорь.
Семен опустил глаза - ему не хотелось признаваться, что этот парень ему не по зубам.
-Ладно я все понял, - сказал Игорь, - пойдем в расположение.
Они вышли из спортивного зала и пошли по коридору, ведущему в центральный кубрик (в морской пехоте названия помещений и многих бытовых предметов как на флоте). Время было вечернее, в центральном кубрике находились одни молодые годки, а деды жили в других помещениях. При появлении Игоря и Семена раздалась команда «Смирно!» Все бойцы вытянулись у своих кроватей. Игорь подошел к Алексею, выдержал паузу и сказал: "Через 10 минут у входа в казарму". Затем Семен отдал команду: "Вольно", и дембель и годок вышли. Оставшиеся ребята посмотрели на Алексея. Между молодыми бойцами еще только начали возникать приятельские отношения. Они присматривались друг к другу, кто-то даже пытался найти товарища, кто-то просто осмыслял события, которые произошли с ним за последний месяц. И в этом, конечно, была главная их слабость перед дедами и годками, которые были как один сжатый кулак со своими четко выделенными лидерами. Что касается Алексея, то он был человеком, быстро ориентирующимся в обстановке и не завел никаких приятельских отношений только потому, что был уверен в скором его переводе в спортивную роту. Визит Игоря и Семена произвел на него сильное впечатление. Алексей не был трусом, но сейчас почувствовал, как страх сдавил его сердце. За тот месяц, что молодые бойцы провели во взводе, их сильно не нагружали, давали втянуться в армейский быт. Но старослужащие в самом начале, уже на пятый день пребывания нового пополнения, уже дали понять, что они здесь хозяева. Это произошло в субботу вечером. Офицеров в расположении не было. В центральный кубрик к молодым зашел Семен и приказал им всем идти в спортивный зал. Спортивный зал состоял из двух просторных помещений. В одной части находились тренажеры, а в другая часть служила для спаррингов: в нем на полу был сделан настил из упругих досок.
У одной из стен лежали стопкой маты, которые складывались в татами, покрывающие весь пол, когда проходили тренировки по борьбе.
В этом зале с настилом были проведены рукопашные бои между старослужащими и молодым пополнением. Эти спарринги показали неоспоримое превосходство старослужащих. Это превосходство было не столько физическим, сколько психологическим.
Алексей хорошо помнил этот день. Жгучая досада на себя жгла его при этих воспоминаниях. И не только обещания его тренера, но и эта досада делали его поведение вызывающим. Как и большинство молодых людей, он был гордец и переоценивал свои силы, поэтому тяжело переживал свое поражение и в глубине души был уверен, что оно было случайным.

Но вернемся на пляж, по которому бегут наши герои. Погода начала портиться. Небо затянуло пеленой и сквозь эту пелену был еле виден диск солнца, приближающийся к горизонту. По морю катилась невысокая волна. Начал накрапывать дождь.
Для Игоря море было прекрасным в любую погоду. Раньше, когда он прослужил еще меньше года, и их, молодых бойцов, гоняли по дюнам, он научился растворяться в окружающей красоте. Это придавало Игорю сил и позволяло выдерживать тяжелые марш-броски. Но сейчас ситуация требовала полного самоконтроля, от Алексея исходила явная угроза, и надо было быть готовым к стычке, которая, как полагал Игорь, была неизбежна.
Алексей чувствовал в себе неуверенность. Тот страх, который охватил его после прихода в кубрик Игоря и Семена быстро прошел. Алексей явился в указанное время к выходу из казармы, он понимал, что если бы деды хотели применить физическую силу для усмерения непородного бойца, то его вызвали бы в другое более неприметное место. Когда же Игорь скомандовал: «Бегом марш» и указал маршрут, по которому взвод бегал каждый день, Алексей даже обрадовался перспективе остаться с Игорем вдвоем и взять реванш за постыдное поражение в спортивном зале. Правда, на смену этой мысли пришла тревога. Вызвана тревога была тем, что на гражданке средства массовой информации да и многие его товарищи, прошедшие армию, внушили Алексею, что дедовщина проявляется только как избиение одного молодого бойца несколькими старослужащими. И теперь Алексей уверил себя, что когда они с Игорем добегут до моря, где-нибудь в дюнах их будет поджидать еще пара дембелей. Но эта мысль не деморализовала его, а только еще более разозлила. И все же Алексей чувствовал неуверенность. В нем не было четкого осознания своей правоты.
Когда матросы пробежали около километра по берегу моря, Алексей понял, что никакой засады не будет. Если бы она была, то все уже должно было произойти. Каждая минута бега увеличивала преимущество Игоря, но Алексей все раздумывал. Отсутствие засады не ободряло его. Злость и досада под действием физической усталости постепенно оставляли его. Мысли стали склоняться от нападения к тому, чтобы остановиться и как-то замять назревший конфликт. Успокоенный, охлажденный Балтийским морем Алексей стал находить все больше доводов в пользу дедов.
«И наконец,- раздумывал он- зачем вообще мне все это надо, если не сегодня- завтра я уже буду служить в другом подразделении?» В таком смятенном состоянии духа Алексей решил наконец остановиться и далее действовать по обстановке.
В противоположность Алексею, Игорь не чувствовал никаких колебаний. Он знал, что если будет драка, он победит, другого окончания поединка он даже не рассматривал.
Когда Алексей остановился и развернулся, пытаясь что-то сказать, Игорь, не раздумывая, сильно ударил его в грудь. Молодой боец упал на пляжный песок. Когда он встал, взгляды морских пехотинцев встретились. Взгляд Игоря выражал спокойствие и решительность. В глазах Алексея на мгновение вспыхнула ненависть, затем он побледнел - давало знать перебитое ударом дыхание.
«Почему остановился без команды, боец? - донесся до Алексея, как издалека, вопрос Игоря. Что-то в молодом матросе еще призывало у борьбе, но перелом уже наступил. Он отвернулся и продолжал бег. На смену тревожным чувствам пришла апатия и внутренняя пустота.
Пробежка матросов подходила к концу. В вечернем осеннем сумраке были видны очертания казармы. Когда до входа оставалось не более 200 метров, Игорь скомандовал: « Шагом марш». Бойцы вошли в расположение и подошли к кубрику, где уже спали молодые.
«Если еще раз услышу жалобу на тебя от годков, будем бегать так каждый вечер» - сказал Игорь.
Воцарилась пауза. «Ты понял?»-медленно, но четко повторил Игорь. «Да»- буркнул Алексей.
«Все, а теперь отбой» - произнес Игорь и направился в свое расположение.
Когда он вошел, дембеля еще не спали. Один из них спросил: «Где пропадал, Игорян?»
«Да так.. по дюнам бегал» - ответил он.


Через неделю после описываемых событий к казарме, где распологался взвод Игоря и Алексея, подъехала новенькая «девятка». Из нее вышел качок, о котором рассказывал Игорь Семену в разговоре в спортивном зале. Уверенной походкой он вошел в казарму и направился на второй этаж, где находилось командование взвода. За всем этим наблюдали три дембеля, которые сидели на скамейках в курилке, находящейся недалеко от входа в казарму. Один из этих дембелей был Игорь. «Да, - подумал он. - с минуты на минуту одним морским пехотинцем станет меньше и одним качком больше». Эта мысль была ему неприятна. Хотя Игорь был уже почти гражданский человек, он понимал, что два года, проведенные во взводе, ему не забыть никогда.
И любые победы или поражения этого рода войск будут переживаться им как свои собственные, сколько бы лет не прошло. Теперь же, когда один из лучших бойцов, а Алексея он считал таковым, покидает взвод дембель думал: «Качаться это хорошо, но кто же будет воевать?»