КАМНИ В ГОРАХ (Мы всегда правы.)
--------------------------------------------------------------
ЛИЧНОСТЬ.

Начало осознания меня как личности: я сижу на стуле и смотрю на щель, в которой бьётся пламя.
Я протягиваю руку и дотрагиваюсь до раскаленной докрасна дверцы печи. Злая дверца кусает меня изо всех сил и я кричу, заходясь в констатации несправедливости факта.
Мне полтора года.
Дядька, схватив меня подмышку, выскакивает на улицу и сует мою обожжённую руку в снег...
Я это помню.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ.

Я стою, потеряый, а Валерий Николаевич говорит:
"Я возьму тебя в группу, если ты сможешь меня удивить".
Мне 12 лет. Группа альпинистов сформирована, и все в группе старше меня. Я знаю, быть в группе значит - "Быть в горах".
Я бросаю веревку и обувь под ноги Вэ Эн и молча лезу по скале.
На пальцах.
15 метров. Без веревки и без надежды на страховку.
- Ты знаешь, что мог сорваться и перечеркнуть мою карьеру?!
- Знаю.
Мне 12 лет. Что мне чья-то карьера?
Я люблю горы. Горы во всех их проявлениях. Они могут сегодня убить меня, потому что я осмелился бросить им вызов. Они не убивают: признают равным себе.

Наше любимое место тренировок - скала "Клык".

Мы карабкаемся на нее. Не высочайшая, но все же одна из самых высоких точек Хибин.
Забравшись наверх, мы попадаем в небольшую, поросшую травой впадину. Под ногами хрустят фанерные таблички: "В 1963 году Клык покорен группой..." "В 1968...."
Нет только даты 1989.
Знаешь, почему?

Горы. Как я любил вашу серость!
Вы предали меня, стреляя в меня каждым камнем. Я забыл вас. Но...

Разве вы позволите забыть?!

- Игорюха, Вэ эН пропал! Ушел в горы и не вернулся!
Мы, сбивая пальцы в кровь, лазим по расщелинам: мы ищем.
Валерий Николаевич нам больше, чем отец.
- Зачем ты хочешь в горы? - спросил он меня, впечатленный (как я узнал гораздо позднее) моей демонстрацией.
- Не знаю. Я просто их люблю. Если вы меня не возьмёте, я всё равно буду по ним лазать! - оказалось, я дал самый правильный ответ. Если бы я стал напрягаться и думать, я бы скорее всего "пролетел".
- Да? - сказал он. - Скажи мне, что самое главное в горах?
И я, прочитавший сто тыщ книжек, солгал:
- Жизнь друга!
Он взял меня в команду.
После того, как я через пять лет, скребя остатками ногтей по льду, держался до последнего, но не перерезал страховку, на которой висел мой друг, Вэ эН сказал:
- Ты настоящий горец!
Это была самая высшая награда.

Фантастика? Про фантастического "горца" мы еще и не знали. Для нас "настоящий горец" значило - "настоящий мужик".

Вэ эН пропал...

Осталась записка:
"Не ищите меня... Если же хотите найти, то знаете, где".

КЛЫК!

Я, оживший благодаря его пониманию жизни, стою у тела, изломанного о камни. Из кармана выглядывает треугольник разлинованного листа.
Я достаю его.
"Ребята!
Вы найдете моё тело. Я всегда хотел закончить жизнь в горах. Но рак помешал мне сделать это по-хорошему. Если вы найдете меня здесь, знайте: я хочу быть похороненым под Клыком.
Ваш - В.Н. Крепин".
Мы должны... Должны оставить его здесь, или...
Или должны похоронить Вэ эН на общем кладбище, в ряду тысяч безвестных могил...
Я стоял над телом, читая письмо и сожалея, что уже не умею плакать. Вовка Макс, с которым мы затащили на вершины 100 тыщ пудов соли, сказал:
- Посторонись, мы понесем его на руках!
Я стоял над человеком, который стал мне вторым отцом. Вторым, или главным?
- Он хотел остаться здесь - и он останется здесь!
Вовка Макс пытался доказать мне, что мы "должны"... В конце концов он сказал: "Ты согласен или нет?"
Я сказал, что нет. Макс, не размахиваясь, ударил меня в лицо.
Глотая соленую кровь, я знал: Я ПРАВ.
- А ты сможешь смотреть Елене Станиславовне в глаза? - орал Вовка, брызгая слюной мне в лицо.
- Смогу.
Ты знаешь, скольких я похоронил там, в ТЕХ горах?!
НЕТ?!
Тогда не суди.
...Горка камней, воссыпанная над телом того, кого мы любили.
- Ты знаешь, Валера всегда считал тебя способным на принятие решения. - Елена Станиславовна смотрит мне прямо в глаза. Я только что отдал ей письмо, которое написал ОН. - Пусть он покоится с миром!
Каждый год мы приходим на это место.
До него непросто добраться - этого-то и хотел Валерий Николаевич. Елена Станиславовна всегда просит меня передать ЕМУ венок от нее.
Я передаю.
Валерий Николаевич!
Мы любим Вас!

СПРАВЕДЛИВОСТЬ, КОТОРОЙ НЕ БЫЛО.
(СПРАВЕДЛИВОСТЬ - 2)

"...век на щавеле: скисли душами, опрыщавили!" (с) В.С.Высоцкий

Если бы кто-то смог залезть на высоту, где могила дорогого мне человека. Если бы он смог нарисовать баллончиком краски свастику на камнях, воздвигнутым над НИМ - я бы смог простить?

ДА!

...Сняв его кожу и глядя в его уже безжизненные глаза, я бы сказал:
"ТЫ НИКОГДА НЕ СТАНЕШЬ ТАКИМ, КАК ОН!!!"
И после этого простил.
...Как простил меня Вовка Макс, сломав мне переносицу.
...Как прощаем все мы, испив полной мерой крови наших врагов.
Кровь опьяняет.
Но кровь человека, отдающего добровольно тебе жизнь, призывает к ответственности.

ГОТОВЫ МЫ ВЗЯТЬ ЭТУ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НА СЕБЯ?!