ВРАГУ НЕ СДАЕТСЯ...

Многие из вас помнят свои первые шаги в рабочей жизни, когда все то, о чем тебе говорили в школе, институте, на первых порах становится абсолютно не нужным, и ты начинаешь жизнь с белого листа. Хорошо, если рядом будет кто-то постарше, с кем можно посоветоваться, кто подскажет в трудную минуту, как выйти из положения.

Помню, как во второй день, ознакомившись со своим первым месячным планом, я прибежал в техотдел к Николаю Григорьевичу, который замещал меня на этой должности до моего появления. Потому что инженер по оборудованию на заводе, как оказалось, это ни что иное, как человек, отвечающий за техническое состояние всего, что на большом заводе называется ЭМО - энергомеханический отдел, как и стал он именоваться, когда заводу присвоили категорию. И что в подчинении у меня ни много, ни мало два десятка очень даже непростых слесарей, сантехников, электриков, токарей, сварщиков и прочих представителей рабочего класса. Да еще и в отдельные периоды не меньше, а иногда и больше, призванных из запаса на сборы специалистов, в простонародье называемых «партизаны».

«Партизанили» они не хуже, чем в Великую Отечественную войну, устраивали иногда такие операции, что все диву давались. Об этом я еще расскажу при случае, но вспоминается один специалист, хороший сварщик, но вечно права качал с главным инженером. Об употреблении спиртных напитков мужиками, вырвавшимися на три месяца из семьи, я уже не говорю. В один из таких периодов этот самый сварщик, очередной раз разругавшись на разводе с главным, подошел к сатуратору с питьевой водой и на глазах у всех спокойненько откусил от стакана кусок стекла и съел.

Иногда на выходные их отпускали домой. Как правило, возвращались в понедельник не все. Однажды двое не приехали и во вторник. А когда их начали в среду разыскивать, вдруг приползли в буквальном смысле. Что с ними было делать? И главный инженер не нашел ничего лучше, как посадить их под замок в старое бомбоубежище, где у нас лежал всякий хозинвентарь. Холодно там было - ужасно, вот он и решил, что самое им место в кутузке. Часа два мы слышали пение. Исполнялись различные песни, но чаще всего звучало «Врагу не сдается наш гордый «Варяг», пощады никто не желает». Народ, проходя мимо и не зная, в чем дело, крутил головами, ища репродуктор и гадая, где это выступают артисты Краснознаменного хора и почему после каждой строчки в песне появляются слова явно не из этой песни. Но явно морского происхождения.

Потом песнопение потихоньку прекратилось, остались только слова не из песни, выкрикиваемые пьяными голосами. Потом прекратились и они. Наступила тишина, изредка прерываемая заливистым храпом и бормотанием. А затем пришла фаза пробуждения. Холодно, однако, да еще в темноте не очень-то поймешь с похмелья, почему очутился здесь, а не на тонущем корабле? И где все? Может, мы уже на дне морском? Но потихоньку сообразили и тогда из бомбоубежища понеслись другие песни. Бравые морячки начали взывать к общественности.

- Людиииии... Спаситееее... Памирааааем... - и по-русски и по-белорусски доносилось из кутузки. Иногда, правда, вспоминая свое героическое прошлое уже не пьяными, а полупьяными голосами из подземелья доносились угрозы всех порвать, расстрелять, повесить. Ну и кое-что еще. А потом опять:

- Людииии...

А люди и шарахались, и пугались и смеялись, услышав такой необычный концерт по заявке главного инженера. И, когда уже возле бомбоубежища собралась толпа, бедолаг, наконец-то, освободили. Больше я их выпившими не видел.