В предыдущей серии мы начали публиковать многосерийный роман о нелегкой жизни ихнего агента в нашей стране. Предлагаем вашему вниманию вторую серию эпопеи.

Р_А_З_Р_Я_Д_К_А - 3.15

ПОЛ РОНСОН. КРАСНОЗОРЯНСК. МАРТ 1989.
Человек, попросивший у Ронсона прикурить на площади имени Жертв Репрессии, внешне ничем не отличался от сотен других граждан города. Такой же вольнонаемный в шершавой телогрейке и кожанноверхом треухе. Однако, Ронсон отметил московский прикус "беломорины" и западногерманские ботинки. Натуральные, некооперативные - таких здесь не носят. В Центре Ронсона учили различать прикус папирос в 376 городах России. С первого взгляда определял фирму и год выпуска обуви.
Ну, вот, на меня уже вышли, устало подумал Ронсон. Пора уходить. К_а_с_а_н_и_е было, хотя и грубое. Хорошо, если это люди местного разведкооператива. Такие сейчас есть возле каждого секретного объекта. А если это - к_о_н_т_о_р_а?...
К выходу из игры Ронсон был готов давно. Ждал только, когда полностью срастется позвоночник. Случайно сломал полгода назад в драке у винного магазина. Спасла резервная явка - дед Олигархий, контрреволюционер с дореволюционным стажем, был законсервирован с 1938 года. Подобрал Ронсона в больнице после с_и_г_н_а_л_а, поднял на ноги дома. Вытащил из костей штыри и срастил в_н_у_т_р_е_н_н_и_м у_п_о_т_р_е_б_л_е_н_и_е_м.

ТЕМП.МОСКВА - КРАСНОЗОРЯНСК. МАРТ 1989.
Полковник Вячеславин прибыл из Москвы специально к началу операции. Сейчас все решал т_е_м_п.
Человека на площади подвели нарочно - толкали Ронсона на п_о_с_т_у_п_о_к. Ребята из группы анализа просчитали каждую деталь. Переиграть было ч_р_е_в_а_т_о. "Беломорину" с характерным прикусом вывезли из столицы спецрейсом, ботинки взяли на прокат на местной т_у_ч_е. Драку у магазина подставили, чтобы выявить контакты. Лом приложили аккуратно, чтобы не повредить жизненноважных органов (исполнителя н_а_т_а_с_к_и_в_а_л_и две надели). Люди у винного были спецподразделением КГБ, для натурализации мотали срок полтора года. Драку с_д_е_л_а_л_и убедительно.
Олигархий был подарком - искали с осени 1953-го.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. ДЕД ОЛИГАРХИЙ.
Сын полковника царской армии контрреволюционер-одиночка Вольдемар Паскудов зимой тридцать второго лег на грунт. В 36-м всплыл и начал готовить монархический переворот в одной, отдельно взятой деревне. Действовал грамотно, сообразно обстановки. Местную в_л_а_с_т_ь сдал НКВД. Потом посадил активистов. Их тогда брали охотно, по первому з_в_о_н_к_у. Можно было начинать главное, но не успел - НКВД в азарте пересажал оставшихся селян. Паскудов едва ушел. В Архангельск. Там его в_е_р_б_а_н_у_л_и американы с конвоев. Паскудова законсервировали с выходом на послевоенное время - готовились з_а_г_о_д_я.
Документы на имя деда Олигархия получил через п_о_ч_т_у уже в 1946-м. За месяц до Фултона.

РОНСОН. КРАСНОЗОРЯНСК. МАРТ 1989.
Пол открыл "Вечерний Краснозорянский рабочий". Половину информации он в_з_я_л из этой газетенки, объемом раз в 20 меньше "Вашингтон пост". Работать с русскими газетами учился досконально. Делал это со с_м_а_к_о_м, иногда даже по прогнозу погоды предсказывал Олигархию номера в спортлото. Три месяца назад по передовице в_ы_ч_и_с_л_и_л аварию на местной фабрике нижнего трикотажа (кирза пришла из-под Семипалатинска, рванули склады; газеты потом п_о_д_а_л_и как испытание до 20-ти килотонн в мирных целях).
Ронсон пробежал первую полосу - информация его уже не интересовала. Она была собрана в подполье у деда Олигархия, под кадкой, в которой плавали соленые огурцы. Утонуть им не давал радиопередатчик.
В глаза бросилась заметка: "ТАСС уполномочен заявить, что с целью усиления разрядки напряженности все ранее проведенные испытания ядерных устройств вблизи города Краснозорянска с 1 апреля 1989 года считаются недействительными."
Три года работы, информация, за которую Ронсон сломал хребет, никому теперь были не нужны. В копии отчетов об испытаниях можно заворачивать соленые огурцы деда Олигархия.
Удар был страшен. От него Полу уже не суждено было оправится...

ПОЛКОВНИК ВЯЧЕСЛАВИН. КРАСНОЗОРЯНСК. ТОЙ ЖЕ НОЧЬЮ.
...Патрульная машина подобрала вблизи ресторана "Мой Магадан" мужчину без сознания и носок. В забытьи он грязно матерился по-английски, грозился бросить все и уехать на родную Алабамщину выращивать соленые огурцы. В машине расплакался на плече сержанта (майор КГБ Алябриков) и в ответ на ласку выдал всех.
...Олигархия взяли двумя часами раньше при попытке растворить информацию в рассоле.
----------------------
PS. история написана в соавторстве с Анрюшей Зайковым и опубликована в той же газете "ФТ" за N269