Два майора и один подпол.

Как и обещал, продолжу рассказ про весельчаков-ротных из Кривбата и жизнь мою в Балашовском ВВАУЛ. Часть рассказа цельнотянута у себя же, только на Анекдот.ру.
На нашем курсе было 2 курсантских роты, которые возглавляли два матерых майора - вечные соперники и «шалуны» - Саша Полькин и Саша Пензин. Характер их взаимоотношений лучше всего характеризует то, что на 2-3 курсе Пензин, прокрадываясь по ночам в роту к Полькину (наши дневальные даже не знали об этом), со 100% эффективностью вычислял «самоходчиков», и уже назавтра те шли на Совет училища за отчислением. Так он отчислил примерно 50 % бывших «армейцев», т.е. курсантов, пришедших из армии и первых кандидатов на сержантские должности. Как он узнавал, кого и когда не будет на месте - не знаю, но лучшего опера с таким качеством поставляемой информации, я лично не встречал.
При этом они изрядно различались по характеру и внешности. Полькин - статный высокий громогласный красавец и матершинник, любитель женщин и компании с фуражкой-аэродромом и клешами. Выпускник какого-то военного ПТУ (Васильковского, вроде) он при мне учился в Саратовском педе, пере... э-э-э знакомившись (по слухам) даже не с половиной курса, а с половиной института (женского, ессно, пола). Пензин был среднего роста, сутуловатый, говорил негромко (что не мешало его слышать в любом конце строя), с рыжими усами щеточкой и в фуражке-таблетке весьма древнего фасона. Был он тихушником по натуре, добросовестно вел блокнот в обложке черного цвета, и твои грехи, совершенные на КМБ, легко обнаруживались Пеном перед выпуском. Погоняла у них были соответствующие. Не то, чтобы я пытался сейчас мстить бывшим командирам, даже наоборот, став значительно старше, вспоминаю их с теплом и симпатией, но, из песни слов не выкинешь... Полькина звали просто - Полькин с устойчивой приставкой - мудак. Пензина за глаза кликали: Пен, Усы, Пен-Зин, устойчивой приставкой к фамилии было слово чмо. Шутил Пен редко, но метко. Славился бесшумной походкой и манерой заходить в казарму (тихо-тихо открывается дверь, в образовавшейся щели сначала показываются внимательные УСЫ, затем прочие фрагменты лица, потом нога, затем и весь ротный).
Был свидетелем такого диалога. Стою дневальным, все на занятиях, время к обеду. Настежь распахивается дверь, на пороге - ОН. Дав полюбоваться собой секунду, Полькин прошел к канцелярии и недоуменно подергал закрытую дверь. Нимало не снижая громкость голоса, соседский командир вопросил: «Эй, дневальный, а где Пензин». «В каптерке, - отвечаю. И уточнил, - в ближней».
«Ну конечно, - вышагивая по «взлетке» так же громогласно вещал Полькин, - где же ему еще быть, как не в каптерке. Недаром у входа в казарму нацарапано ПЕНЗИН (еще повышая голос) ЧМО!!!»
Из каптерки выглянули рыжие усы.
- Там еще на стекле стеклорезом нацарапано, - негромко, но отчетливо произнес Пен вместо приветствия, - ПОЛЬКИН...
- С Новым Годом?
- Нет, ПОЛЬКИН... (с явным удовольствием и причмокивая) МУ-У-У-ДА-А-АК.
А вот еще пример, когда невозмутимый, как слон Пензин, умыл заслуженного матершинника России.
Однажды в нашей роте осталось мало народа (то ли большой наряд с караулом, то ли перед отпуском отличники-досрочники уже смотались) и нужно было успеть везде. И вот Саша Пензин инструктирует нас в предвыходной (паркохозяйственный) день, стоя на крыльце казармы, а сзади его монолог слушает Саша Полькин.
- Итак, товарищи курсанты, сейчас вы под командой младшего сержанта Кремнева следуете в учебный отдел, где вас распределят по кафедрам. Наводите на кафедрах идеальный порядок до... (взгляд на часы)... 16.30. После этого собираетесь в течение... (взгляд на корпуса учебно-летного отдела)... 10 минут в левой курилке, НО НЕ КУРИТЬ!!! после чего под командой младшего сержанта Кремнева СТРОЕМ!!! направляетесь в казарму и до ужина наводите идеальный порядок здесь.
Вся речь за исключением выделенных мест произносится нудно-командирским тоном. И тут подает реплику стоящий сзади Полькин:
- Саш, если бы все действительно так было, как ты рассказываешь - я бы твоих курсантов в жопу целовал!
Пензин (так же нудно-монотонно): - Ну что, всем все ясно!? А после ужина встанете в очередь к майору Полькину.
И без тени улыбки ушел наверх дожидаться исполнения нами поставленных задач.
Одно время в училище было модное поветрие - заниматься кёкушинкаем, В моем отделении жертвами стало трое: Гладков Вова, (он потом достиг каких-то высот в карате), Астахов Валера и Сверч (Вадик Сверчков). Валера и Сверч представляли собой неразлучную хохлятскую пару в стиле «Тарапунька и Штепсель» - оба добрые и неуклюжие, только Валера нуклюже-длинный, а Сверч - неуклюже-пухлый. На одном из вводных занятий Учитель (именно так они произносили это слово, с большой буквы) показал им, как резким ударом кулака, не касаясь пламени, можно загасить свечку. И уже тем же вечером, затихарившись в одном из уголков старого корпуса УЛО эти два кадра ухитрились изгадить там парафином все стены и полы, сломав и размазав с полдесятка свечей. Поскольку секция по карате была официальной, каратистов при разводе на самоподготовку отдельной группой отправляли в спортзал. Картина маслом: Пензин проводит развод на сампо. Командует: «Курсант Гладков, выйти из строя. Бери с собой этих ... (пожевал губами, посопел в усы) ... хунхуистов, и марш в спортзал».
Ну и венцом творения в нашем батальоне был великий и ужасный Кривой, комбат в считанные годы не без помощи сверху доросший от лейтенанта до комбата. Ступеньки взводного и ротного он преодолел моментально, став комбатом раньше, чем получил майора. Знающие поймут. Как я уже писал на Биглере, при разговоре с подчиненными речь у Кривого лилась, не затрагивая сознания. При этом в общении один на один был нормальным дядькой. Внешность - почти как у Полькина, только посуше, чуть повыше и аэродром на голове побольше. Плюс заметный налет «белой кости» - со всеми разговаривал с оттенком превосходства. Итогом разделения сознания и подсознания в процессе речи стала целая череда афоризмов, рожденная фактом значительного опережения мысленных процессов над речевыми. Причем для согласования речевых фреймов с заранее отрендеренными в мозгу, в речь вставлялись паузы. Далее без комментариев, думаю, что такой тип персонажа уже все представили:
- Воинская дисциплина... это тот конек, от которого мы должны отталкиваться.
- Нужно иметь крепкий желудок... чтобы пройти по тому месту, куда вы плюнули (не смешно, но справедливо, не всё Кривой глупости говорил)
- (Встретив, нашу роту, идущую утром в столовую, решил поприветствовать) Товарищи курсанты, поздравляю вас с началом новой трудовой недели! Мы аж с ноги сбились, а из задних рядов кто-то сквозь смех проблеял «Ура-а-а-а!»
- Товарищ курсант, посмотрите на свои ногти, они у вас... как у орла. Вы же можете теперь... по деревьям лазить.
- А теперь, товарищи курсанты, идите в столовую и там... стучите ложками по своим вкусным тарелкам.
- Каждый курсант должен быть... поощрен... или наказан.
- Живете, как свиньи в берлоге... где срете, там и ссыте.
- Что значит, горло болит - учите Устав... и все пройдет.
- Я вижу, Леонтьев (мой взводник), воины у Вас подтянуты... наверное, грамотные. (Кривой вообще любил слово «воин»).
- Курсанты должны курить и чистить обувь в местах, называемых... э-э-э «специально отведенными». Отдельные воины не выполняют этих требований. Я не буду называть... их общих фамилий.
- Бордюры будем белить свободными от наряда курсантами.
- А этот воин спит у тумбочки дневального, придавив солидной массой... весьма робкое чувство ответственности.
- Отдельные курсанты работают мичуринцами (ой, это Пензин вкрался) - околачивают груши.
- Не слышу настроение в ударе ноги!
- ...смертельно убил...
- Курсант по фамилии... э-э «несущий ящик», ко мне.
- Всех отсутствующих построить в одну шеренгу.
- По команде «отбой»... наступает темное время суток.
- У кого есть вопросы, я потом задам.
- Берегите хлеб, не надо его разбрасывать, он достается нелегким трудом... ваших отцов... и детей.
- У вас ногти на ногах, как... у порядочной балерины.
- Кончились книжки, иди вон... землю копай.
- (после ноябрьского парада по балашовской грязи Кривой инструктирует нас в увольнение) ...всем увольняемым побриться, ...подмыться, ботинки начистить до синевы... пролетающих над нами облаков...
- (а это другой инструктаж, перед отпуском, с доведением страшилок, одна из которых повествует, как курсант, ехавший к молодой и БЕРЕМЕННОЙ жене, упал под поезд по пьяни) ...плачет, мать, плачет отец, жена плачет, ребенок... тоже... плачет.
- Третий курс, под фонарем стой... Раз-два...
- Пятки вместе, пальцы врозь.
- Кто считает, что похож на курсанта... выйти из строя.
- Привести лицо и внешний вид в то состояние... которое мне хотелось бы видеть.
Не судите строго, в моем курсантском блокноте все фразы (и Кривого, и собранные из различных печатных источников) идут подряд и рассортировать их сейчас трудновато, да и многие фразы Кривого пошли в народ, переходя из одного сборника «военного юмора» в другой.
Высокомерие нашего комбата имело для него отрицательные стороны, когда он упускал отличную возможность выявить и наказать провинившегося. Вот пример.
"Тащу" наряд по роте. (1 курс, еще КМБ не закончен). Вышел на крыльцо постоять (тогда еще не курил). Через минуту сзади меня выходит после тяжкого трудового дня комбат. Вытягиваюсь в струнку и дышу редко-редко. Комбат меня не замечает и медленно вышагивает в направлении КПП. Навстречу ему бредет усталый курсант 4-го (недели 2-3 до выпуска) курса. Метрах в 50 от меня они встречаются, за 5-6 шагов до комбата курсант переходит на строевой шаг, молодцевато отдает командиру честь, после чего переходит обратно со строевого шага на усталый. На крыльцо выходят курнуть еще трое выпускников. Усталый курсант доходит до них, после чего у него подламываются ноги и он МЕРТВЕЦКИ ПЬЯНЫЙ падает на заботливые руки товарищей. Я с отвисшей челюстью наблюдаю, как товарищи тащат его вверх по лестнице. Последними скрываются из вида безвольно стукающиеся о ступеньки носки ног "уставшего" Вот такой АВТОПИЛОТ. Ничего, потом и сам так научился! (А Кривой, может, сделал вид, что не заметил, хотя для тех лет борьбы за трезвость, это был ПОСТУПОК).
Вот другое приключение. В моей роте взводным 2 взвода был ст. л-т (при нашем выпуске - уже капитан) Верцхайзер (в народе - Верц). Несмотря на фамилию - выпускник морпеховского факультета Хабаровского общевойскового училища. Хороший, исключительный мужик, но речь не о том. После нашего 9-часового развода на занятия, часиков в 10-11 являлся комбат и проводил «разбор полетов» за предыдущие сутки вместе с постановкой задач на грядущие, после чего исчезал обычно до следующего утра, а батальонные офицеры с чувством облегчения разбегались по домам отдохнуть, пообедать, поцеловать жену и т.п. (поскольку они обязаны были являться за 10 минут до отбоя, а уйти, через20-30 минут после отбоя, плюс раз в три дня весь день провести в казарме «ответственным», то с личной жизнью, подозреваю, у них была напряженка). И вот однажды Верцу надо было срочно исчезнуть домой. Нетерпеливо перебирая копытами, высматривал он из всех окон нашего третьего этажа шествующего к казарме комбата. 10, 10.30, 11.00, 11.30 - все тщетно. Без пятнадцати двенадцать Верц срывается-таки домой и прямо на КПП училища нос к носу сталкивается у «вертушки» с комбатом.
- Старший лейтенант Верцхайзер, почему вы так рано со службы уходите?
- Да я, товарищ подполковник, поздно пришел, - ляпнул опешивший Верц первое, что пришло в голову, - разрешите идти?
- А-а-а, тогда идите.
Привет «Кривбату».