Хоть и говорят мне друзья-сослуживцы, что о замах наших во время настоящее пристало только как о покойниках - лучше совсем ничего, чем ничего хорошего, но все-таки расскажу вам эту историю...

"Я вчера видел раков по пять рублей. Больших, но по пять рублей... Правда, большие..., но по пять рублей..., но очень большие... хотя и по пять...
А сегодня были по три, но маленькие, но по три..., но маленькие... зато по три..."
(М.Жванецкий)

ЗАМ И НАЦИОНАЛИЗМ
Замы корабельные, как и раки, бывают разные - большие и малые. Большие на корабли идут поштучно, по одному значит, а вот тех которые по три рубля... маленьких, то есть, много. Чем крупнее корабль, тем их больше. Интересно, что замики эти тоже разные бывают, хоть и мечты у них одинаковые - Большими стать. Поэтому часто бывает так - еще вчера какой-нибудь малый замуля «полиморсосом» в боевой части «свистящего фрегата» занимается, а назавтра его увидеть можно в такой же боевой части, но на крейсере «паркетном». Хоть и малый зам, зато уже почти как Большой, по пять то есть...
Такой вот карьерный рост не ввысь, а вширь. А там действительно и до зама настоящего на том же «свистящем» недалеко. Такой вот круговорот политбойцов в природе, на флоте то есть.
И если на этом многотрудном пути какой-нибудь одиноко пьющий механик не повредит лукавый замовский глазик, сунув остро заточенный карандашик в дырочку, просверленную для подглядывания (А.М.Покровский «Кают-компания»), то дорастают замята такие до политических отделов начальников, а то и Военного совета членами становятся. Членистоногую продолжая аналогию - из раков, да в крабы, так сказать превращаются.
Вы ведь смотрели передачу «В мире животных» о крабах? Сидит такой крабик, перебирает клешнями, к челюстенкам своим все тащит - рыбку вкусненькую, малюсков, дефицитики разные... квартирки, машинки и прочие военторговские безделушки. А еще этот крабик руку- клешню свою всем подряд протягивает. «Здравствуйте товариСЧ!- говорит,- Как дела ваши?». «Ничего, в общем-то, - отвечаешь, - да вот ...». Только поднимешь голову с желанием изложить печаль свою, а крабик этот «любопытный» тянет клешню свою уже другому: «А у вас как дела товариСЧ?»
И доходит до тебя, что вопросец этот заданный сродни «How are you» английскому, а клешня и не клешня вовсе, а small hand какая-то членистолапая, мягонькая да мокренькая.
И тогда отираешь ты руку свою о штанину брезгливо ...
***
Старший лейтенант Олейник замиком был перспективным, потому как, вчера еще почитал себя знатоком душ механических на «Несдержанном» фрегате, а сегодня, сомнений не ведая, «масловскими» душами на крейсере славном инженерит.
«Много вы видели кораблей, - спрашивал его начпо, напутствуя на должность новую, - где красная звезда отличной БЧ на трубе красуется?- и сам же отвечал, - Странно конечно... подозрительно, приглядывайтесь поэтому, смотрите, как бы не прорвало. Информируйте».
И приглядывал товарищ, информировал, мучаясь ответственностью на него возложенной.
***
...Южная ночь. Мерно гудит корабельная вентиляция. До рассветного солнышка еще далеко, но и без него ясно - день сегодня будет хороший, потому что «Сто дней до приказа».
Матрос Жаринов, только что закончивший возню с аккумуляторными батареями, уселся на поручни командирского катера и мечтательно предался воспоминаниям о родных краях, Саранске. Внизу, в моторном отсеке, копошились двое - его землячек Андреев и машинный группман Царев.
- Товарищ старший лейтенант, а жена ваша действительно мордовка? - неожиданно спросил Жаринов.
- Ну да, а что? - донеслось из катерного трюма.
- Ох, и не завидую я Вам!
- В чем дело? Почему? - старлей вылез из-под дизеля.
- Да понимаете, у нас, мордвы, есть одна характерная особенность - мужики ленивы до невозможности, а бабы наоборот, работой замордуют!
- Замордуют, говоришь? - вытирая ветошью руки, задумался офицер, а потом вдруг добавил шутливо,- где ж вы мудрые мордовские парни были, когда землячка ваша меня в ЗАГС тащила? - и промасленная тряпка полетела назад, в трюм, к криво ухмыляющемуся мотористу.
- Обломил, сволочь! - неслышно бормотал тот, - Вчера водку припрятанную конфисковал, сегодня тряпками швыряется!
- Что ты там бурчишь, лапоть мордовский? Водку свою вспоминаешь? - угадал машинер.
- Ничего, ничего,- продолжая закручивать гайки, ворчал себе под нос Андреев,- настоящий моряк выпьет все что горит, а остальное сделает с тем, что шевелится...
***
«Одеколон «Цветочный», хорошо! «Русский лес», нормалек, - проводил «юбиляр» конфискацию парфюма у молодых матросов своего дивизиона, - лосьон «Огуречный»? Слабоват, конечно, но сойдет, закуски меньше потребуется. Будет таки сегодня на нашей улице праздник!»
И «праздник» действительно случился. Сразу после отбоя...
- Дайте... дайте мне Царева этого, - кричал одурманенный цветочным коктейлем Андреев, доставая из кармана отвертку, - я..., я, - токсикоз и налетевшая икота не давали договорить, - зарежу его! - наконец, выговорил он.
- За что? - отступил назад пытавшийся успокоить моториста зам БЧ-5.
Вопрос застал врасплох. Обводя присутствующих мутным взглядом, напрягся пьянчужка вспоминая: «... Водку отобрал... сто дней... работать заставил... ночью... в катере...»
- А почему...- выпавшая отвертка брякнулась на палубу,- почему он меня ла... ла-а-птем мордовским называет!- упрятав в ладони лицо «годок» рухнул на колени и пьяно зарыдал...
«Вот оно, дождались, прорвало! - мелькнуло в голове политработника.
***
- В нашем многонациональном коллективе национализм бытовой процветает, - докладывал Олейник утром командиру БЧ-5,- на этой почве один из моряков старшего лейтенанта Царева зарезать хотел! Повезло тому, что на сходе был.
- Зарезать?! За что!
- Если позволите, товарищ командир, об этом я коммунистов наших на партийном собрании проинформирую, когда персональное дело Царева будем рассматривать.
Удивленный такими страстями механик позволил...
Собрание в срочном порядке в посту энергетики проводили, во время проворачивания. Информировать зам начал издалека, вспомнил все, чему учили его в бурсе могилянской. К первоисточникам регулярно обращался. Цитировал. Просвещал. «Бытовой национализм как подложка массового сознания» - так эта лекция в сельском клубе называлась бы. Слушали молча, пока «гордость великороссов национальную» не стал привязывать к лаптю мордовскому... Посмеиваться стали.
- Не понимаю, - негодовал борец за права меньшинств, - в моих словах есть что-то смешное?
- Сейчас поймешь, если не тупой совсем, - сопя и кряхтя, уставший от пламенных замовских речей бэчепятый медленно отрывал свое грузное тело от дивана, - знать надо людей, а не пугать их страшилками глупыми! Личные дела читать, - голос его крепчал и наливался, - а у этого «националиста бытового», - глянул в сторону сидевшего неподалеку машинера,- одно оправдание есть... у него не только жена, но и теща, ты понял меня? Даже ТЕЩА мордовка!!! Все... Занавес... Работать надо! По местам! Конец смехопанорамы!

«Я вчера видел раков по пять рублей, маленьких, но по пять ... А сегодня они по три, маленькие, вот и по три... А завтра, ... какие будут раки?»