Были «паркетного» крейсера-52 или «трубочисты»

- Рассыльный, соблаговолите-ка метнуться за дежурным по низам, пусть в рубке нарисуется - мне пора горячо любимый личный состав кормить, а он всё где-то шляется, - капитан-лейтенант Руднев, дежурящий по кораблю, был зол и опасно для здоровья окружающих вежлив. Надо же было подвалить такому счастью - именно в его дежурство крейсер широким жестом кинули в объятия какой-то официальной делегации «Комитета солдатских матерей». Дамы горели желанием в обязательном порядке изобличить флотских офицеров в попустительстве, а если особенно повезёт, то и в участии в издевательствах над отданными им на заклание матросами, что проявили в полной мере не успев даже подняться на борт.
- Скажи, сынок, а тебя тут не обижают, не бьют? - с ходу обратилась к помощнику вахтенного офицера на трапе одна из правозащитниц.
«Сынок» - возвышающийся над ней на полголовы старшина второй статьи Шумякин, считающий дни до дембеля, настолько изумился самой возможностью представления издевательств над «заслуженным годком российского флота», что замер с открытым ртом и обрёл дар речи только после смены с вахты.
- Ты что, Люда? Он ничего сейчас тебе не скажет. Он же боится - кругом шакалы, - одёрнула её более опытная подруга, бросив настороженный взгляд на давящегося смехом вахтенного офицера.
Извилистые корабельные коридоры и многочисленные трапы немного утихомирили правозащитниц, и они, не рискуя навсегда заблудиться в недрах крейсера, сбились в компактную стайку и покорно следовали за отданным им на растерзание заместителем командира корабля по воспитательной работе.
- Что вам показать? Сперва - по кубрикам? - зам энергично рванул в носовую часть корабля. - Вот кубрик акустиков... Тут связисты у нас живут... По трапу вниз за мной... А тут - механики...
Но ни чистые ухоженные кубрики, ни даже упитанные физиономии самих матросов не могли поколебать святой уверенности женщин в наличии на борту всевозможных ущемлений матросских прав, которые они всего лишь должны выявить и обличить.
- Это же кошмар какой-то! Некоторые ваши матросы вынуждены спать без постельного белья! - наманикюренный пальчик возмущенно ткнул в койку, действительно синим пятном одеяла выделяющуюся на фоне застеленного «по-белому» (на крейсере было принято застилать койки, подворачивая вторую простыню, используемую вместо пододеяльника, поверх одеяла, что, с одной стороны, красиво выглядело, а с другой, не позволяло матросам заваливаться прямо в неразобранную койку в верхней одежде, что категорически запрещено Корабельными правилами - прим. Авт) кубрика мотористов.
- Хм... Дневальный, кто тут спит? - заинтересовался зам.
- Эта матрос Сакалов койка, тащторанга, - отрапортовал смуглый матросик с повязкой «Рцы» (сине-бело-синяя повязка дежурной корабельной службы под цвет буквы «Р» флажного семафора - прим. Авт.) на рукаве.
- А где его бельё?
- Матрос Сакалов втарой недель госпиталь лёг. Литинант сказал, билиё сынят, чтоп не засра... вай, не стал грязный, - сконфуженно улыбнулся дневальный.
Дамы дружно недоверчиво сморщили носики.
- Дневальный, книгу поверок, - протянул руку зам. - Смо-о-отрим. «Соколов - госпиталь». Всё правильно. Сами смотреть будете? - зам ткнул пальцем в строчку, но не обнаружив желающих проверить его слова, вернул журнал дневальному и продолжил экскурсию.
По пути в кормовую часть корабля все женщины как одна вдруг замерли, услышав звучащий откуда-то дребезжащий голос:
- ...понимаешь, Михей. Жалоба должна быть глобальной. Ну что это такое: «Курева не хватает». Надо смотреть глубже. Кофе, например, в койку по утрам не приносят. Фондю по субботам не подают.
Через паузу опять глухо донеслось:
- Не, Михей, не убедил. Жаловаться, так уж жаловаться.
Зам на вопросительный взгляд женщин на секунду задумался:
- Похоже это из ПЭЖа. Под нами. По связи.
Дамы, как призовые кобылицы на старте, заперебирали ногами:
- Мы хотим посмотреть.
- Пожалуйста. Вот по этому трапу вниз и в ту приоткрытую дверь.
Делегация спустилась в ПЭЖ.
- Тащторанга! Дежурный электрик старшина первой статьи Михеев, за время моего дежурства происшествий не случилось! - не отпуская микрофона ГГС-ки (система громкоговорящей связи - прим. Авт) громко отрапортовал вскочивший из кресла моряк.
- Дежурный трюмный, старший матрос Стогов, - представился другой.
- Владимир Николаевич! - решительно оттеснила зама дородной грудью к двери предводительница делегации, - Вы не могли бы нас с мальчиками на некоторое время оставить?
- Да ради бога, - пожал плечами зам, - Михеев, я наверху в тамбуре буду. Позовешь когда э-э-э... закончите тут.
Офицер поднялся на палубу выше. Не прошло и пяти минут, как дверь в ПЭЖ распахнулась:
- Шутили мы, - вы понимаете? Шу-ти-ли! - послышался из-за неё возмущенный голос старшины. Михеев птицей взлетел по трапу.
- Тащторанга, бля! Ой, извините. Заберите этих. Они вообще, что ли? Шуток, блин, не понимают.
- А меньше надо по боевой трансляции трепаться, - не преминул одёрнуть электрика офицер, - Молчание, как говорится, золото.
Женщины с гордо поднятыми подбородками поднялись в тамбур, прошествовали мимо Михеева и оказались в столовой.
Руднев, дождавшийся-таки дежурного по низам, уже был там.
- Тащторанга, докладываю! - каплей картинно приложил руку к фуражке, - Обед приготовлен, столы накрыты, раздача заканчивается, замечаний нет!
- Хоть ты-то уймись, Лёш, - тихонько попросил зам, отведя его в сторону.
- Да у меня всё как всегда в порядке, Владимир Николаевич, не переживайте, - пожалел зама дежурный, - Расход я сверил, поваров настропалил, дежурные проинструктирова..., - офицер заметил округлившиеся глаза женщин, с ужасом глядящих куда-то за его спину, и сам оглянулся.
Картина того стоила. Один из люков над вертикальными трапами, ведущими в расположенный под столовой отсек вспомогательных механизмов, был откинут, и оттуда по одному поднимались до черноты чумазые матросы в разорванных грязнющих робах и растрескавшихся ботинках на босу ногу.
- Уй, бля-а-а... - простонал зам.
А женская делегация тем временем обрела голос:
- Видели, видели? Вот в каком виде у них матросики ходят. А нас показухой обмануть хотели!
- Да это форменное издевательство! Бедные мальчики.
- В каких же ужасных условиях их вынуждают служить!
- Мы этого так не оставим!
К заму подбежал дежурный по БЧ-5 (электро-механическая боевая часть - прим. Авт.) старший лейтенант Ягодкин:
- Тащ, а что за истерика? Это кочегары с чистки котла. Плановые работы.
- Ай, молчи лучше, - отмахнулся кап-два, - Ты их что ли специально в засаде держал? Не могли минут на десять раньше или позже пройти?
- Так тащ, им же ещё помыться до обеда...
- Вот сам и попробуй объясниться с этими «матерями», - оборвал его зам.
- Легко, - по наивности обрадовался Ягодкин и бросился в бой, - Э-э-э... Гражданочки, вы совершенно зря переживаете. Это матросы котельной команды чистили котёл. У вас же дома в котельной тоже периодически котёл чистят. Испачкались, конечно, но сейчас они помоются в душе и...
- Конечно, для вас это в порядке вещей, что мальчики вынуждены возиться в грязи, - базарным тоном запричитала предводительница делегации, - Вы-то сами ходите в чистенькой жёлтенькой рубашке.
- Рубашка, вообще-то, кремовая, - начал терять терпение старлей, - и я далеко не всегда в ней хожу.
Из люка поднялся долговязый старшина в выглаженной робе, что ещё больше подлило масло в огонь.
- А почему вот тот с полосками на погонах такой чистенький, не работает?
- Ну поймите, лаз в котёл узкий, старшина при его росте туда не влезет. - попытался объяснить офицер.
- Что вы нам сказки рассказываете? Старослужащие отлынивают, а вы их покрываете!
- На новобранцах отыгрываетесь! - напали женщины на дежурного.
В это время по трапу поднялась ещё одна высокая фигура в испачканном сажей комбинезоне и решительно двинулась к возмущающимся «комитетчицам».
- Честь имею представиться, - насмешливые глаза на запыленном лице свысока поочередно осмотрели каждую из женщин, - командир трюмной группы капитан-лейтенант Курганов!, - ладонь смахнула с кармана на комбинезоне слой сажи, и на нём смутно проступила надпись «Ком ТГ», - Старшину освободил от работ я. Ему действительно нелегко было бы влезть в котёл. К сожалению, себе подобной поблажки я дать не могу. Морозов! - офицер повернулся к застывшим в нерешительности матросам, - Чего ждём? Всем бегом мыться! Обед никто для вас задерживать не будет.
Матросы под предводительством старшины гуськом потрусили по коридору.
- Мы проверим, - неуверенно проблеяла одна из дам.
- Добро пожаловать в душ! - через плечо бросил групман, затем обернулся, ещё раз окинул взглядом женщин и чуть тише добавил, - Хотя нет, вам - лучше не надо.