Были «паркетного» крейсера N60 или «Люмьер в опасности»

- Я убью его! Я задушу этого Люмьера недоделанного своими собственными руками! И меня оправдают! - командир БЧ-2 капитан 3-го ранга Николай К. метался от иллюминатора к столу, бросая кровожадные взгляды на дверь.
Сидящие в каюте друзья-офицеры сочувственно молчали. Безвременная гибель старшины 2-й статьи Андрейчика, произвольно включенного ракетчиком в достойную семью изобретателей кино, казалась им неотвратимой и по большому счету заслуженной.
- Мечта всей жизни! - продолжал изливать душу кап-три, - Такой шанс! Ведь больше такое никогда не повторится. А этот долбанный Спилберг... - и офицер вновь начал пересказывать товарищам свою невесёлую историю.
Коля с детства любил спорт. Олимпийских высот не достиг, но зато перепробовал массу видов от настольного тенниса до экзотического для 70-х годов сётокан-карате. Не обошел он вниманием и такую всенародно любимую игру, как хоккей, в который даже играл за городскую сборную. Несмотря на многочисленные соблазны, даже в годы курсантской учебы и последующей службы на кораблях Северного Флота Николай не изменил здоровому образу жизни, продолжая в меру сил и возможностей заниматься физкультурой, из-за чего частенько служил мишенью для иронических подколок не столь озабоченных своим здоровьем офицеров. После швартовки «паркетного» крейсера в канадской военно-морской базе - Галифаксе, командир БЧ-2 опять развеселил своих товарищей, объявив о желании осуществить заветную мечту всех хоккеистов мира - скрестить клюшки с признанными специалистами этой игры, канадскими спортсменами. Впрочем, когда неожиданно для всех в плане мероприятий официального визита обнаружилось посещение российскими гостями местного Дворца ледового спорта, казалось бы несбыточная мечта ракетчика на глазах начала обретать реальность. Путём изощренных интриг Николай добился того, чтобы именно он возглавил отправляющуюся на каток группу моряков. Вниманию россиян предлагался хоккейный матч на первенство провинции, в котором выступала команда военно-морских сил Канады. Неизвестно, то ли на канадцев произвела впечатление искренность горячих просьб офицера, то ли они просто постеснялись отказать гостю, но вопреки всем регламентам и правилам Николай добился разрешения ненадолго выйти на лёд в составе команды пусть не НХЛ, но настоящих канадских моряков. Запечатлеть этот исторический момент была призвана старенькая узкопленочная кинокамера, заранее взятая по такому случаю во временное пользование у командира БЧ-7.
- ...и прикиньте, - продолжал жаловаться товарищам на несправедливость этой жизни Николай, - ведь Андрейчик, этот Эйзенштейн грёбаный сам вызвался. Я, говорит, в фотокружке занимался, экспонирование изучал, сумею. Я ж ему русским языком заранее сказал, что буду под номером восемь играть. Во-семь! Обещанную четверть часа откатался, подъезжаю к трибунам, а этот контуженный Феллини заявляет: «Ой, а я всю дорогу игрока под номером «семь» снимал!» И ещё лыбится, Ромм хренов. Хотел его прямо там на месте клюшкой и прибить, да канадский суд пожалел лишней работой грузить. А сейчас - убью.
- Коль, - тихонько протянул в несмелой попытке предотвратить смертоубийство командир БЧ-7, владелец кинокамеры, - а давай хоть посмотрим, что он там наснимал. Может ты тоже в кадр попадал. Ну, вдруг?
Захватив предусмотрительно запасенные химикаты, друзья отправились в фотолабораторию. Томительные часы проявки и сушки киноплёнки наконец подошли к концу, и офицеры вновь собрались в каюте ракетчика перед импровизированным экраном. Перипетии хоккейного матча мгновенно захватили азартных зрителей. На экране все пятнадцать минут безраздельно властвовал «седьмой номер». Он демонстрировал виртуозное владение клюшкой, подхватывал безнадежные пасы, сам делал меткие передачи, не отступал в силовой борьбе, а затем вообще неожиданным финтом обманув защитников, выкатился с шайбой один на один с вратарем.
- Давай, бей! Чего ждешь?! - вскочил со стула возбужденный Николай.
Нападающий практически укатился за ворота, но вдруг неимоверным образом крутнулся вокруг собственной оси и перекинул шайбу через клюшку замешкавшегося вратаря в створ ворот.
- А-а-а! Шайба!!! Гол! - дружно взревела каюта.
Фильм оборвался, по экрану побежали серые полосы.
- А ведь «седьмой» ростом как раз с меня, - задумчиво заговорил первым Николай, - Да и вообще комплекция такая же. Лица под шлемом не разглядишь, - К-2 решительно тряхнул головой, - Ладно, пусть Андрейчик, Мельес этот конченный, дальше жизни радуется. Буду всем рассказывать, что это я под седьмым номером был. Тем более что я как раз футболку с «семеркой» у него на память выменял.