Вновь зазвучала замолкшая было гитара и нестройный хор проинформировал что «под крылом самолета о чем-то кричит сорвавшийся вниз пассажир». Разом звякнули стаканы, на мгновение заглушив стук колес.
Проводница, вздрогнув, с тоской посмотрела на проносящуюся за окном Сибирь. Уже четвертый день часть поезда была буквально захвачена. Группа сопровождения в первый же день попыталась вмешаться, но бесславно отступила; прибывший на помощь усиленный наряд линейной милиции пропал без вести; военные патрули, железнодорожные коменданты и даже комендатуры в полном составе просто исчезали по мере приближения состава к станциям.
На второй день на связь вышел бригадир, обнадежил, что МПС уже обо всем договорилось, вагоны отцепят в безлюдной местности и нанесут по ним бомбо-штурмовой удар; напоследок посоветовал мужаться, посетовал, что эвакуировать проводников не удастся и заранее выразил соболезнования. Через час он же сообщил, что летчики отказались участвовать в налете из корпоративной солидарности. ОМОН согласился на штурм, но потребовал чтобы ему компенсировали сумму упущенной за это время выгоды от проверки документов; таких денег в бюджете железной дороги не нашлось. Бригадир еще раз посоветовал мужаться и отправился на мирные переговоры; он пропал без вести где-то в районе вагона-ресторана, там же, где последний раз видели наряд, и теперь с той стороны доносились, поочередно, грустные милицейские и железнодорожные песни...

Многим в той выпускной лотерее выпали билетики с надписью «11-я Отдельная Армия ПВО». С какого факультета десяток, с какого и два - словно "кадры" решили одним махом погасить задолженность по лейтенантам за все годы существования «Хабаровской армии», а некоторых даже отправить как аванс.
Не сказать, что все пришли в восторг от этой идеи Министерства Обороны, скорее, отнеслись с фатализмом - может, хоть там жизнь есть и самолеты не только на стоянках стоят. Некоторые слышали, что там водятся крабы с красной икрой, другие утверждали - китайцы с красной икрой, но всем было интересно побывать по другую сторону Уральских гор и помыть туфли в Тихом океане.
Первое препятствие на пути к чистой обуви подстерегало в строевом.
- А эт что, тащ майор?..
- Эт? Эт называется «воинское требование», тащи лыйтынанты. До города Хабаровска. Эт во-о-он там.
- Так тащ майор - оно ж на поезд???
- А что делать, тащи лыйтынанты? Министерство авиакомпаниям последний раз за перевозки платило ваабще никогда, вот гражданские авиаторы и сказали что пока денег не получат летать мы будем только во сне. И то без участия самолетов. Ваабще нас и железные дорожники по тем же веселым буквам послали бы, но они еще государственные и поэтому не могут... зато вагоны купейные, а не товарные, цените заботу!
- Тащ майор, а вы знаете что туда паровозом почти неделю ехать?
- А хули? Вот Хабаров - несколько лет добирался, ничё, дошел. Коллективом жо едите, не скучно. Водки там и сигарет возьмите в дорогу побольше... Или книжек каких интересных, одних Уставов хоть до Луны хватит читать. И ваапще, тащи лыйтынанты, вы в армии или зачем?
- Бляяяя... - как положено отозвались лейтенанты.
Несложные арифметические подсчеты показывали что в Хабаровск едет два вагона выпускников; свою лепту в превращение скорого поезда «Москва - Хабаровск» в воинский эшелон обещало внести и соседнее училище, а возможно и другие военные училища европейской части страны.
Перспектива чтения Уставов лейтенантов почему-то возбуждала слабо, зато другая высказанная майором мысль безусловно заслуживала внимания. Как люди, отягощенные высшим образованием, они подошли к вопросу творчески, как и положено авиационным инженерам, адаптировав формулу расчета потребной заправки топливом. Зная расчетное время в пути и удельный расход топлива (в данном случае вместо него фигурировал замечательный, понятный только нашему человеку, показатель «литро-человекочас») вычисления не заняли много времени. Для снижения массо-габаритных параметров груза расчет велся для все еще популярного в то время в народе спирта «Royal». Определили необходимую сумму денег, назначили ответственных по закупкам... Прощай, печень, вешайся, железная дорога.
За пару дней до отъезда в отпуска их снова вызвали в строевой.
- Везет вам, тащи лыйтынанты. Министерство обороны где-то денег нашло и гражданским авиаторам немного заплатило. Те так удивились что снова стали требования принимать. Так что сейчас бумаги вам переделаем, в Хабаровск аэропланом поедите.
- Бляяяя... - как положено отозвались уже подготовившиеся морально к поезду лейтенанты.

Проводница, вздрогнув, открыла глаза, посмотрела на проносящуюся за окном Сибирь. «Приснится же ужас такой. Интересно, а к чему снятся два вагона лейтенантов?», - подумала она, вновь засыпая.
Со стороны вагона-ресторана доносились, поочередно, грустные милицейские и железнодорожные песни...