Дополнение к рассказу «ГУБА»

Взгляд другими глазами на одно и то же заведение.
Сиживал на Североморской гаупвахте неоднократно в 89-92 года и матросом и старшиной. Как тут уже говорилось,
у солдат в Североморске была своя "губа", по крайней мере во время моих "заходов" сидели только моряки. Охраняли сидельцев разные экипажи по графику, один раз сам заступал помощником начкара, и могу сказать, что отсидеть легче. В караул обычно набирали молодых матросов, которых в процессе подготовки замордовывали инструктажами до полусмерти. Кстати, сидельцы делились на несколько категорий: кроме основной массы были "рецидивисты", сидящие в одиночных камерах, и также были содержащиеся под арестом до решения суда. Последние в принципе и представляли основную угрозу для караула: незадолго до нашего дежурства была попытка нападения на караульного. Матросы и старшины сидят отдельно и кормятся за разными столами. Будучи матросом, сажали меня буднично - объявлением 3 суток, и в сопровождении мичмана конвоировали до места, с повышением звания до старшины процесс посадки для командира несколько усложнился, причем трудности возникали со стороны руководства "губы", командир БЧ сажал меня в свою "шестерку" и прихватив "шила" для аргументации, вез на отсидку. Кстати н-ное количество суток ареста не говорит о том, что служил я плохо, в основном сидел за «самоходы», а ближе к дмб сажался профилактически, для поддержания дисциплины, так сказать, все это не помешало мне уволиться старшиной 1 статьи. Вернемся к гауптической вахте, матросские камеры обычно забиты полностью - 10-12 человек, в старшинских значительно просторнее, больше трех не собирались. В общем, летом лучше быть старшиной, а зимой матросом по вполне прозаическим причинам, матросам летом душно а старшинам зимой не прогреть камеру своим дыханием. Подъем в шесть, все передвижения по зданию только бегом, иногда с повторением забега, если разводящему не понравится развиваемое ускорение. Питание примерно как в «учебке», еду привозили по-моему оттуда же, благо, находится не очень далеко. Далее развод на работы, как ни странно, работы обычно было мало, основная масса оставалась бодро маршировать до обеда на плацу. Арестованные старшины обычно руководят кордебалетом под страхом дополнительных суток. После краткого перерыва на обед продолжение строевых занятий до ужина, далее - по камерам до отбоя. Данный однообразный процесс густо разбавлен построениями и перекличками. Летом все это даже вносит разнообразие во флотскую жизнь, но зимой это действительно превращается в наказание. Очистка плаца от снега становится смыслом жизни, вес скребка не позволяет перемещать его одной флотской силе и требует мобилизации всех внутренних резервов. С другой стороны, данный процесс сильно способствует восстановлению душевного равновесия, до сих пор помню это чувство. Существовал так называемый «аккорд»: в день освобождения выходящие делали приборку на первом этаже в обязательном порядке, причем независимо от количества обретающих свободу, объем работ был стандартен.
Время склонно стирать из памяти негативные моменты, но даже при таком раскладе не могу сказать, что меня унижали или издевались. Да, обращались жестко, временами жестоко, как нам казалось, но это и не детский сад.
Как средство для повышения дисциплины «губа» была очень действенным инструментом, особенно к концу службы, так как совершенно не хотелось нарушать в общем-то вольную жизнь «годка» столь радикальными средствами.
P.S. Читая рассказ от 07.08.06 «ГУБА», хотел уточнить... ведра в камере нет, поднять пописать товарища можно, но надо быть артистом цирка, окошко расположено над .. дверью и самое главное, писать придется в коридор, где бродит караульный :-) В действительности за день народ так загоняется, что никакая нужда ночью не поднимет.