ГУБА*

Город-герой Севастополь. Мыс Хрустальный. С одной стороны, мерно покачивающиеся мачты красавиц флотского яхт-клуба, с другой - утробно гудящая дизелями паромов и пугающая сиренами причаливающих городских катеров Артиллерийская бухта. Внизу - бетон городского пляжа, вверху - бетон известного мемориала и знаменитая севастопольская гауптвахта. Перед воротами губы топчется офицер. Жарко. В потной руке записка об аресте, предписывающая за злостное нарушение корабельных правил ограничить свободу на трое суток. Белая тужурка, уставная фуражка, наглаженные брюки и начищенные ботинки подчеркивали серьезность намерений старшего лейтенанта. Но выполнить предписание не просто. Прежние попытки окончены неудачей.
- У вас, лейтенант, ПРУЖИНЫ В ГОЛОВЕ НЕ ХВАТАЕТ! - не желал давать «приюта» матерый прапорюга. Знал к чему цепляться - из двух положенных стальных колец, натягивающих чехол белой фуражки, имелось только одно. Не носят флотские столько металла на голове. Итог - возвращение на корабль и напоминающие причину ареста нравоучения старпома:
- На губу сесть, не штаны за бортом полоскать! Я вас за ручку туда не поведу. Не сядете сами, здесь сгною!
- Парадокс, - жаловался товарищам Царев, - сам идешь на губу, признаешь, что виноват, унижаешься, уговариваешь. Нет, не сажают... Может быть, им еще и коньяк за это дело выставлять?
- Зато когда не нужно, без проблем в камере окажешься, - возмущался корабельный химик, лейтенант Вдовин, - недавно совсем ни за что в комендатуре ночевал!
...«Бригантина», один из городских ресторанов. Последние аккорды ансамбля, развод. У выхода комендантский патруль. Помощник коменданта, остановив нетвердо шагающего офицера, вежливо предложил тому сесть в машину.
- Не надо, сам дойду, - испуганно тянул протрезвевший старлей.
- Товарищ капитан, в чем собственно дело!?- смело вступился за товарища возмущенный химик.
- А вы, собственно, кто такой?
- Я, собственно ... майор Вдовин!
- В машину майора!

И вот пятница. Снова приемная гауптвахты.
- Дам я вам, пожалуй, возможность отдохнуть,- намекая на выходные, делает одолжение прапор. Знает, крыса гарнизонная, чем достать, но не тот случай сегодня. Повезло!
Камера, оживленно встретившая новичка, весело смеялась над его рассказом о старпоме и забытых штанах, полоскавшихся за бортом заходившего в базу корабля.
- Да, насмешил,- утер слезы трюмный с «Несдержанного» БПК,- а я ведь тоже в некотором роде за нарушение корабельных правил сижу.
...Поздний вечер, уныло жужжит вентиляция. Из центрального коридора запахи корабельного камбуза и громыхание чайников. Вечернее чаепитие. Скоро поверка и отбой. Как все надоело! Тоска... Служить не хочется, рапорта на увольнение рвут. И куда только бедному трюмному податься?
- Пошли вы нах! - брякнул кому-то в пустоту и, погрузив акваланг в болтающийся у борта командирский катерок, махнул рукой,- поплыл я за границу.
Дизель взревел, и катер с левым поворотом помчался в темноту.
- Вы что, пьяны? - негодовал оперативный, когда дежурный по кораблю доложил о происшествии,- Какая заграница в Инкермане**?
Но погоню организовал.
То ли трюмный устал от бесконечной гонки, разворотов и галопирования на собственных и чужих волнах, то ли топливо закончилось, но катер заглох.
- Русские не сдаются! - усталый гонщик включился в аппарат, и как опытный аквалангист спиной прыгнул в грязные воды бухты «Голландия»...
- Ты что, Черномор хренов, делаешь!?- кричали чуть позже вылезающему на пологий берег офицеру.
Трюмач, вытащив загубник и перестав хлюпать дыхательным автоматом, внятно пояснил:
- Квалификацию офицера-водолаза подтверждаю!
...Трудно сутками сидеть в камере на деревянной скамье, развлекаясь игрой в покер слепленными из хлебного мякиша кубиками. На местном жаргоне эта забава, завершавшаяся отжиманиями проигравшего, именовалась так же как и передаваемое половым путем насекомое.
- Что-то у меня от мандавошки этой сидячей очко НА ВХОДЕ как-то странно чесаться стало,- бросая «кости», поделился своей проблемой похожий на Илью Муромца удачливый в игре связист.
- Действительно странно, - уставший от отжиманий строительный капитан задумчиво рассматривал результаты броска, - у нормальных мужиков вообще-то НА ВЫХОДЕ должно чесаться...
Снова весело. Опять воспоминания.
- Вышел я во время дежурства к ресторану за сигаретами, - рассказывал связист- здоровяк, - а там разборки какие-то комендантские. В машину и меня забрасывать стали. А куда мне в машину, я ж на дежурстве? Развернулся, чтоб объяснить - уронил хера с повязкой какого-то. Офицерик плюгавенький визжать стал: «Держите его!» А я не бегу никуда, куда бежать? Узел связи - вот он, рядом. Объяснить просто хотел. Нет, повисли на руках. А мне дежурить надо! Я ж за сигаретами только!
- Рубашку вот, суки порвали, - сквозь смех сокамерников улыбался добродушный рассказчик, - но ничего, я тоже в долгу не остался, отметился...
Воспоминания прерваны вошедшими караульными. Смена караула обернулась для компании приятной неожиданностью - новые охранники от экипажа Царева. Через минуту стол в камере заставлен корабельными «деликатесами» и разносолами, прикупленными вскладчину моряками.
- Спасибо, мужики, - улыбался благодарный старлей. Что-то едва уловимое и еще до конца не понятое радовало его более, чем перспектива предстоящего застолья.
- А я от своих такого бы не дождался,- удивился увиденному тридцатилетний лейтенант из полка РЭБ, бывший уже когда-то старлеем.
- И мои так бы не расстарались,- приступая к трапезе, констатировал краснопогонный капитан.
Задумался Царев. Может быть, не так уж плоха корабельная жизнь, как принято о ней говорить мечтающим о береге молодым офицерам?
- Дерьмо! - прервал затянувшееся молчание трюмач, разглядывая вынутую изо рта рыбную кость.
И было непонятно, то ли это ответ на прочитанные мысли Царева, то ли что-то другое расстроило трюмного...

* Гауптвахта (от нем. hauptwache, буквально — главный караул) - специальное помещение для содержания под арестом военнослужащих.
Название рассказа не оригинальное. Было уже на этом сайте. Уважаемыми авторами рассказывалось тут и о севастопольской губе, ее обитателях и приколах. Тема необходимости «ограничения свободы» в ВС с подачи МО не так давно обсуждалась даже в ГД. Но этот рассказ не об этом. Он даже не об обитателях офицерских камер, а о том, что иногда для того, чтоб понять, что имеешь, достаточно чуть споткнувшись, упасть... Это еще и запоздалое продолжение когда-то размещенного здесь рассказа «Штаны».
** Инкерман - пригород Севастополя, расположенный в устье реки Черной, впадающей в Севастопольскую бухту.