Егор Советского Союза.

Ночью идем в надводном положении, погода хорошая, небо ясное, надводные цели далеко и идут от нас. Все хорошо, если бы только на борту не было Комдива, и если бы не сломался гидропривод перископа. За эту поломку уже выдраны все, кого это касается и не касается. На перископе аккуратным штурманским подчерком написанная табличка: «Запрещается использовать перископ в электрическую! Крутить только вручную!!!». Это «Крутить только вручную!!!» очень развеселило Комдива, а он мужчина очень ехидный. И уже изложил целую кучу вариантов, кому, чего и как крутить на нашей подводной лодке. Но вот, это ему надоело, и он улегся на командирский диванчик вздремнуть, а перед этим вдруг спрашивает:
- А что за экипаж тут у нас плывет?
Как будто не знает, с кем он вышел в море.
- Экипаж подводной лодки К - такой-то.
- Тогда все понятно...
И запел совершенно гнусным голосом : «Напрасно старушка ждет сына домой, ей скажут, она зарыдает...».
Спев эти замечательные слова, задремал, и всем в Центральном стало легче жить.
Вахтенным инженер-механиком у нас был прикомандированный с другого экипажа офицер очень веселого нрава, известный под псевдонимом «Бадлуха».
Бадлуха развалился в кресле и не спеша выполнял свои обязанности по вахте, перед носом у него тоже висела бумажка про перископ с таким же текстом.
Как вдруг раздается звук включенного гидровривода перископа: «Вжжик, вжжик».
Не оборачиваясь назад, Бадлуха грозным голосом произносит:
- Какая блядь там вертит перископ, для кого написан плакат?
Из-за перископа появляется длинный нос и лысина Комдива.
- Бадлуха, а эта блядь - я, Бадлуха, твой Комдив, Бадлуха. Понял! Наверное, ему очень понравилась эта кличка, что ли?
Бедный Бадлуха вжался в кресло и с перепугу даже не извинился за ненормативную лексику.
- Ладно, служи дальше, Бадлуха, хм, Бадлуха.