Как успеть на Новый год.

«Военная форма придает человеку
мужественный вид и романтичность»
(А.П.Русанович «О воинском этикете
и культуре поведения» Севастополь, 1981 год)

Что сделали бы вы, если до Нового года осталось совсем ничего, вокруг тундра, до дома километров двенадцать и никаких шансов на транспорт. Задумались? Ничего задачка?
Мне всегда казалось, что метеослужба Северного флота специально размещена в аэродинамической трубе. Чтобы моряки не спали. Представьте: на улице солнце, ни ветринки, а по флоту растекается сигнал «Ветер-3». Чуть подуло - все, жди «Ветер-2», а то и «Ветер-1». А с получением этого сигнала весь экипаж должен шмелем нестись на корабль хоть с унитаза, хоть из постели любовницы. Готовиться к выходу в море. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
31 декабря 19... года, облизываясь и повизгивая от предвкушения праздника, экипаж собрался на корабле. Стояли мы тогда в Оленьей губе, километрах в пятнадцати от базы. Пока добрались, было уже девять утра, покурили, почесали языком и спустились в прочный корпус. Неторопливо сделали приборку, получили поздравления командира, наставления старпома и были милостливо отпущены на двенадцатичасовой автобус. От самой Оленьей автобус не ходил, надо пешочком добрести до развилки с шоссе, дождаться рейсового N115, затем «вброситься» в переполненный салон и через полчаса ты дома. Для декабря погода стояла изумительная. Морозец, ни ветринки, снег хрустит под ногами. Загляденье! Метеосюрпризов явно не намечалось. Где-то к часу я был дома. Пообедав, мы с супругой включились в предпраздничный марафон. Кухня, сковородки, кастрюли, подготовка по полной форме. Гостей ждали к десяти, дел невпроворот, работа кипела! Около четырех в дверь позвонили. К двери вышла жена.
- Тебя! - по голосу дражайшей половины я понял: что-то случилось.
В прихожей стоял мой сосед по дому старший мичман Мигун с очень нерадостным выражением лица.
- Штормовая готовность. На корабль, Борисыч. Всех.
Хлеще штормовой готовности нет ничего. Я выглянул в окно. Хоть ветерок и задул, но ураганом не пахло.
- Собирайся Борисыч! Командир уже на борту, так что ловить нечего.
С командиром в вопросах службы шутить не стоило. Могло боком выйти. Я, матерясь в душе, переоделся, пряча глаза от жены. Последние три Новых года она встречала одна, с сыном. На всякий случай тайком сунул в портфель фляжку со спиртом. Мало ли, праздник все же! Уже обуваясь, сделал попытку обнадежить жену, что, мол, все выяснится, ерунда, скоро буду. Она, естественно, не поверила и пообещала оставить на утро остатки праздничного стола.
До корабля добрались быстро. Построив экипаж, командир проверил людей, долго ходил по пирсу, смотрел на небо и вполголоса ругался. Отведя душу, командир принял решение.
- Товарищи подводники! Пусть наши метерологи мудаки из мудаков, мы люди военные. Приказываю: начать ввод ГЭУ. НЕ СПЕША! Я попытаюсь связаться с штабом.
При штормовой готовности команд сверху не надо. Заводить установку и ждать сигнала на выход в море, чтобы не дай бог, ветер не выкинул лодку на камни. Ввод начался. Медленно, по инструкции провели функциональную проверку аппаратуры, так же медленно начали комплексную проверку систем и механизмов. Тянули как могли. А часы тикали. Штаб стыдливо молчал. Только оперативный дежурный СФ сообщал по ВЧ металлическим голосом о приближении Содома и Гоморры и прочих вселенских бедствий чуть ли не в галактическом масштабе. Около девяти от безвыходности потянули решетки реактора. Пути к отступлению постепенно отрезались. В центральном посту зам начал наезжать на интенданта, требуя накрыть новогодний ужин на весь экипаж. Интендант вяло и неуверенно отбивался, поглядывая на угрюмо молчавшего командира.
На МКУМ к счастью взобраться не успели. Береговые братья из гидрометеослужбы флота протрезвели и по всей видимости осознали, что шутка зашла далеко, можно и по морде получить. За двадцать минут каркающий голос оперативного снизил ветер до первого, затем второго, и остановился на «Ветре-3». Корабль замер в ожидании команды «фас».
- Внимание экипажу! Московское время 22часа 29 минут. Поздравляю всех с наступающим Новым годом! Разрешаю сход на берег. Кто не успеет - я не виноват! Механикам матчасть в исходное и тоже свободны. Командир.
Сход офицеров и мичманов напоминал приступ острого поноса. Из рубочного люка выскакивали по трое, тогда как в обычной обстановке и одному тесно. Вереница черных шинелей стремительно унеслась в темноту. Шанс успеть на последний автобус еще оставался.
Шестерка механических офицеров стартанула минут через двадцать после всех. Механик кавторанг Епифанов, комдив раз «майор» Тишин, два каплея: я с напарником Белошейкиным и два мичмана, электрик Мигун и турбинист Таращак. Когда наша компания доплелась до развилки, остановка пустовала. Наши на автобус успели. Закурили, на дороге было темно и тихо. За двадцать минут мимо пронеслись лишь парочка битком набитых легковушек и больше ничего. Когда часы показали половину двенадцатого, Епифанов как старший по возрасту и званию постановил:
- Дело кисляк! Если через десять минут не будет машины, начинаем праздновать. У всех есть?
Получив пять утвердительных кивков, Епифанов снова закурил и повернулся к трассе. Конечно, можно было вернуться на «пароход», залезть в каюту и с горя упиться там. Но возвращаться... Секунд через двадцать на дороге показались огни. Судя по звуку двигателя, ехал грузовик. Понимая, что едет последняя надежда, мы встали поперек дороги строем.
Сбивать людей в форме шофер не захотел и тормознул. В кабине он сидел с женой и дочкой, тоже спешил, нервничал, и опустив стекло с укоризной сказал:
- Мужики, обалдели что ли, Новый год на носу, а вы под колеса лезете!
Епифанов подошел к кабине, козырнул и представился:
- Капитан 2 ранга Епифанов. Куда следуете?
Своим богатырским видом, сединой и гренадерскими усами механик невольно внушал уважение.
- В Гаджиевку, домой. А вы-то что посередь дороги гуляете в такое время? Водку пить пора!
Механик куснул ус, затянулся.
- Служба. Меня с пятерыми орлами до Гаджиево кинешь?
Водила зашелся в хохоте.
- Командир, ты хоть посмотрел на мою тачку? Марина, взгляни на этих хохмачей. Сейчас помру!
Тут обнаружилось то, на что захваченные переговорами мы внимания не обратили. Машина была мусоровозом. Шесть баков для мусора и кран для подъема. Все. Просмеявшийся водитель пояснил:
- Они пустые все. Хотите, в них прыгайте. Больше некуда.
В мусорных баках никто из нас еще не путешествовал. Да и не собирался. Все приуныли. Домой хотелось. В бак нет. Шофер взглянул на часы.
- Так, подводники. Через минуту газую. Решайтесь. Времени в обрез.
Мы дружно безмолвствовали. Сказать было нечего. Молчание начало затягиваться, когда Епифанов выдал речь, чеканя слово за словом.
-Я на флоте четверть века. Сидеть в бачке для отходов не заслужил. Но и праздник встречать на дороге тоже! Кто брезгливый - оставайтесь. Подводник в мусорном баке - это символ эпохи! По коням!
Брезгливых не нашлось. Полезли все. Расположились как в табеле о рангах: первые два бачка - механик с комдивом, вторые мы, третьи - мичмана. Мини служебная лестница, простите, мусорница. Шофер оторопело смотрел на шесть голов с кокардами, торчащими из баков.
- Ну даете! Уши у шапок опустите, с ветерком поедем!
Уши опустили. Механик даже успел вытащить из кармана флягу, отхлебнуть и пустить по кругу. Машина тронулась. Наверно, это правда был символ. Полярная ночь. Звезды. По идеально пустой дороге летит в никуда дребезжаший мусоровоз. В мусорных баках элита флота - подводники-атомоходчики передают друг другу емкость со спиртом. Романтика.
Шофер не обманул. Летели как из ружья. На КПП Гаджиево тормознули без пяти двенадцать. Не сомневаюсь, что мичман-контроллер до сих пор вспоминает, как в новогоднюю ночь из мусоровоза десантировались мичмана и офицеры немалых званий. Правды ради скажу: баки так заледенили, что никто из нас практически не испачкался. По крайней мере внешне.
Дверь домой я открыл, задыхаясь от бега, без одной минуты. Дальше, надеюсь, ясно без слов. Как пьют и закусывают на Новый год знает любой. Праздник для всех одинаков. Но вот дорога на праздник у каждого своя...

Автор Павел Ефремов. Размещено с разрешения автора.