Свежий ветер перемен

В кабинете было душно.
И на улице тоже было душно. Жара загустила воздух, и он был похож на тягучую, липкую смолу. Старенький желто-коричневый бакинский кондиционер, натужно дребезжа, без толку гонял горячий воздух по углам комнаты.
В пустой кабинет командира полка меня привел дежурный по части и оставил дожидаться начала совещания. Кабинет был неуютным, пыльным и каким-то запущенным. В углу стоял полированный сервант на нелепых длинных ножках, на его полированных дверцах красовались отпечатки пальцев. Там, где хозяйка дома обычно расставляет самую красивую посуду, стояли какие-то сувениры, несколько папок, вероятно, с юбилейными адресами и несколько книг. На серванте лежала офицерская фуражка почему-то с красным пехотным околышем, наверное, тоже подаренная гостями из соседних частей. Платяного шкафа в кабинете не было, поэтому вешалка с повседневным полковничьим кителем висела на гвозде, вбитом прямо в сервант. Над двумя рядами орденских ленточек тяжелым золотом отблескивала Золотая Звезда Героя.
К полированному командирскому столу примыкали обычные, аудиторные столы с разнокалиберными стульями. Самой красивой и дорогой вещью в кабинете был огромный напольный глобус в тяжелой деревянной раме, уместный, скорее, в кабинете командующего Дальней авиацией, чем командира вертолетного полка.
Чтобы не занимать чье-то привычное место за столом совещаний, я выбрал стул у стены поближе к кондиционеру. Постепенно кабинет заполнялся. Кто-то, увидев мои подполковничьи погоны, здоровался, кто-то равнодушно проходил мимо. Последним пришел начальник штаба, то ли башкир то ли калмык, говоривший с очень сильным акцентом, с ним я уже познакомился, когда представлялся по прибытию.
Наконец в кабинет вошел невысокий человек в «песчанке» и разговоры за столом сразу смолкли. Начальник штаба, грузно опершись руками о столешницу, встал и скомандовал:
- Товарищи офицеры!
Командир, подождав, пока прекратится стук отодвигаемых стульев и, бросив руки по швам, негромко сказал:
- Товарищи офицеры, прошу садиться.
Командир полка был худощавым блондином с мелкими, невыразительными, как бы подтаявшими чертами лица и спокойным, вежливым голосом.
- Начальник штаба, все прибыли?
- Так точно, товарищ командир.
- Хорошо, тогда начнем. Работать будем как всегда: быстро и много. Начнем с самого неприятного. Командир базы!
Против ожидания поднялся не самый толстый офицер с красной физиономией, которого я по привычке принял за командира обато, а высокий, седоватый майор.
- Товарищ командир, самая главная проблема - теплотрасса. Трубы уже как кружево. Если летом их не переложим, зимой разморозим весь гарнизон. Новые трубы есть, техника есть, строители есть. Нечем оплатить работу.
- Понятно. - Командир вытянул из стаканчика карандаш «Тактика» и со звонким щелчком положил его перед собой. - Еще что?
- Провалился варочный котел в летно-технической столовой... Вместе с поваренком. Хорошо, успели газ во время перекрыть, а бойца вытащили за шкироё... гм... за ремень то есть.
- Знаю. Причину установили?
- А чего ее устанавливать? Я ж докладывал... Подвал залит, вот и прогнил фундамент.
- Понятно. Начальник штаба! «Лётку» - на ремонт. Питание организовать в солдатской столовой в три смены. Летным экипажам и техноте в летные дни питаться на вывозе. - Второй карандаш лег рядом с первым. - Еще что?
- Женщины просят на аэродроме туалет построить...
- Так есть же один?!
- Это мужской... Ну стесняются они...
- Знаешь, комбат, - неожиданно задушевно сказал командир полка, - я тебя когда-нибудь придушу. И вот хотя бы тот час, который потребуется «санитарке» из саратовской психушки, чтобы приехать за мной, я проведу в тихой гармонии с окружающим миром. - За столом захихикали. - Ну зачем ты сортирные вопросы тянешь на совещание к начальнику гарнизона?! Сам решить не мог?
Обатошник промолчал.
- Ясно. Значит, не мог. Печально. Приказываю: сортир построить. Проект сортира мне на утверждение не приносить! Кстати, напомнил. Зам по ИАС!
- Я, товарищ командир!
- Прикажи своим бойцицам, чтобы поверх техничек повязывали белые платки!
- Зачем?! - удивился зам по ИАС, тот самый красномордый толстяк.
- А затем! Все же синие, на расстоянии и не разглядишь - он это или она. Вот, не разобравшись, по матушке пустишь или воду из аквариума на колесо выльешь, а они потом в слезы. Дошло?
- Дошло... - За столом опять захихикали.
- Так. Эскадрильи. Комэска первой!
- Товарищ командир, у меня рапорта от всех летчиков-инструкторов... «В связи с тем, что в полку денежное довольствие не выплачивалось более двух месяцев, у меня в семье сложилась напряженная морально-психологическая обстановка и я не могу обеспечить безопасность полетов...»
- Та-а-к... У всех рапорта одинаковые?
- Так точно...
- Вторая и третья?
- То же самое, товарищ командир...
- Не было печали... - Третий карандаш лег рядом с двумя.
- Начальник штаба! Что у тебя?
НШ молча показал на стопку приказов, лежащую перед ним.
- Нас что-нибудь касается?
- Нет.
- Тогда оставь, я посмотрю сам, зачитывать не будем. Что-нибудь еще?
- Телеграмма. О воссоздании республики немцев Поволжья.
- Чего-о-о?!
- Ну... Рассматривается вопрос о воссоздании республики немцев Поволжья. Немцы хотят осмотреть территории с вертолетов. Платить будут валютой.
- Да ты что?! Афган забыл? Знаешь, что за валюту с нами сделают?
- Товарищ командир, то когда было! А сейчас - Перестройка, дует этот... свежий ветер перемен... Позвоните командующему, вдруг разрешит? И на теплотрассу как раз деньги найдутся.
Командир поколебался, потом снял трубку телефона ЗАС и назвал позывной.
- Здравия желаю, товарищ командующий! Командир С-кого вертолетного полка беспокоит... Да, спасибо, кроме того вертолета - все штатно. Разрешите два вопроса?
Получена телеграмма о воссоздании республики немцев Поволжья... Вы тоже? Отлично. Прошу разрешить выполнение коммерческих полетов и заработанные деньги использовать на ремонт коммунального хозяйства гарнизона. Я подавал рапорт о его состоянии... Есть... Понял! Спасибо, товарищ командующий!
Второй вопрос... Поступили рапорта от летчиков-инструкторов... - командир поманил пальцем и один из командиров эскадрилий пододвинул ему стопку рапортов. - Все рапорта однотипные... Зачитываю... Так... Да... Есть... Понял. Спасибо, товарищ командующий. У меня все. До свидания, товарищ командующий.
Положив трубку, командир полка секунду помолчал, собираясь с мыслями.
- Начальник штаба! Командующий дал добро на коммерческие полеты. Сегодня же положишь разрешение на бумагу, оформишь как устное приказание по распорядительным средствам связи и - во входящие!
- Есть!
- Начфин! Когда на счет придут деньги за полеты, сразу мне доклад. Переведешь их базе. Если денег хватит, отремонтировать еще котельную и водокачку. Далее. Завтра с утра поедешь в банк. Командующий приказал выдать зарплату за один месяц. Но не всем! Выдашь только первой с тем условием, чтобы они тут же дали взаймы второй и третьей. Комэски, слышали? Ну и очень хорошо. Кстати...
- Зам по ИАС, что у нас с тем вертолетом, что курсанты разложили?
- А вот что... - зам по ИАС с хрустом смял в кулаке сигаретную пачку. - В хлам.
- Ясно... Нечего делать, готовь акт на списание... - на стол лег четвертый карандаш. - Теперь. Ты знаешь, что к нам едут студенты?
- Знаю, товарищ командир, а сколько и кто?
Командир повернулся ко мне:
- Ответьте, товарищ подполковник.
Я был для них чужим, поэтому командир обратился ко мне по званию и на «вы».
- Сто двадцать человек, товарищ полковник, техники по РЭБ.
- Во, смотри, какое тебе счастье подвалило! Сто двадцать пар рук! Значит, так. Официально начальником сбора будешь ты, но фактически рулить будет твой инженер по РЭБ, а то они с начхимом совсем в нарядах одичали и, по-моему, стали членораздельную речь терять. Пусть хоть вспомнит, чему его в академии учили!
- Товарищ командир, он в отпуск по плану должен идти...
- Сбор проведет - и поедет. Между прочим, раньше меня. Передай ему, пусть ценит. И вот еще что. У нас в полку вертолетов-постановщиков отродясь не было, но высоким штабам, как всегда виднее, где сборы проводить. Начальник УЛО!
- Я, товарищ командир!
- Спланируешь и проведешь занятия по матчасти Ми-восьмого и Ми-двадцать четвертого, примешь зачет, потом подготовишь приказ по полку и распределишь по техническим экипажам.
- Товарищ подполковник, вы казарму успели посмотреть?
- Так точно, - ответил я, - есть мелкие недочеты, но база их обещала устранить. Проблема одна: мало тумбочек и табуретов.
- Зам по летной! Спланируешь борт или два в Вольск, там полк под сокращение идет, возьмешь мебели сколько нужно и вообще... посмотри там... К четырем карандашам присоединился пятый.
- Вопросы, замечания, предложения? Начмед, слушаю.
- Пришла телеграмма, товарищ командир, в округе зафиксированы случаи мышиной лихорадки. По-хорошему, надо отбивать сбор студентов...
Командир повернулся ко мне:
- Отбить сбор реально?
- Вряд ли... Надо переиздавать приказ Главкома, да и билеты на поезд мы покупаем за 40 суток. Не успеем освоить новую точку.
- Ну, так я и думал... Значит так, начмед. Тщательный инструктаж под роспись. Это раз. Продумаешь и доложишь меры предостороженности - это два. Доведешь обязательно до всех гражданских - это три. В детсад сам сходишь, это четыре. Курсантам на траве не валяться, травинки не грызть! Кого прихвачу - на губе сгною!
- Ну, и последнее. Завтра летаем. Зам по ИАС, у тебя что по полетам?
- Керосин есть, товарищ командир. Цистерна пришла. Редукторного масла мало. Посадил инженеров считать, сколько можно залить по минимуму.
- Ты что, с дуба рухнул?!! Угробить что ли нас решил? У тебя рабочая тетрадь есть? Открой. Не-е-ет, на чистой странице. Пиши: «Вертолеты заправлять рабочими жидкостями в строгом соответствии с ЕРТЭ!» Обведи в рамочку. Вот так.
- Тогда на все спланированные вертолеты не хватит...
- Значит, поднимем столько, на сколько хватит! Всё!
Командир сгреб со стола карандаши и сунул их в стаканчик.
- Совещание закончено. Сейчас те, кто завтра летает, на обед и отдыхать! Остальные - по рабочим местам. Товарищи офицеры!

Командир полка еще не знал, что завтра полетов не будет. Ранним утром придет телеграмма об обмене денежных знаков, и полку будет не до полетов.
Свежий ветер перемен набирал силу...