В тысяча девятьсот семьдесят замшелом году наш дивизион в составе бригады ехал на боевые стрельбы на полигон. С дальнего запада в Среднюю Азию. Целый эшелон техники и теплушек, а в середине два зеленых вагона - плацкартный для офицеров и купейный-штабной.
Нам выделили крайнее купе в плацкартном, как раз восемь человек офицерского состава.
Принесли бачки с обедом, сидим, борщ хлебаем.
А за дверью, в закутке около туалета какой-то прапор делится с сослуживцами жизненним опытом.
Делает он это не только весьма громогласно, но и употребляет множество витиеватых матерных выражений.
Притом настолько нестандартных и изящных, что борщ-то мы хлебаем, но внимательно слушаем.
Суть его рассказа уловить не удается, но дело-то не в этом...

"...хорошие вы ребята, - доносится очередной пассаж, - но мух пиздой не ловите!"
Командир, капитан Ш-й, одобрительно хмыкнул, и загрузил в рот полную ложку борща.
"Надо же, - сказал я, - новый способ борьбы с мухами..."
Командир прыснул жирным борщом прямо на комбата-первого и оплевал его с ног до головы.
Некоторое время прапора не было слышно из-за выражений комбата, но он не был столь изобретателен, как предыдущий оратор.
Я понял, что возможны жертвы. Выглянул за дверь и очень вежливо попросил:
"Нельзя ли потише? А то у нас командир борщом подавился..."
Прапор заглянул к нам, увидел комбата, всего в красных пятнах борща и с выпученными глазами, и очень застеснялся.
Извинился и тихонечко ушел.