ВОЕННАЯ ТАЙНА

Светлой памяти дяди Шуры

Эту свою страшную тайну открыл мне почти перед смертью мой дядя Шура (1914-2004). Он прожил честную и глубоко порядочную, очень правильную жизнь. C 12 лет проработал на известном московском заводе, с трёхлетним перерывом на войну. Когда же она началась, дядя Шура, похерив бронь ценного специалиста, добровольцем ушёл на фронт, считая нечестным оставаться в тылу.

В 41-м его часть попала в обычное для того времени окружение и в скоротечном бою была рассеяна. Дядя Шура, замкомвзвода связи, отстреливался до последнего патрона и схоронился от немцев, а не сдался в плен вместе с остатками части во главе с командиром, раненым полковником.

А потом выбирался к своим, таща на себе тяжеленную катушку с проводом - военное имущество, за которое отвечал. Не бросил и трёхлинейку, пусть и без единого патрона, зато с примкнутым штыком. Разве что закопал свои документы в заветном месте, оставшись лишь с тем самым нательным солдатским жетоном....

Тайна, которую он хранил всю жизнь даже от жены, ортодоксальной большевички, была, по его разумению, изменой Родине. На пятый день, когда он, охлявший, пробирался к линии фронта на звук канонады, за поворотом лесной тропинки столкнулся нос к носу с рыжим немцем, с белесыми ресницами да голубыми глазами. Дядя Шура опешил не только от неожиданности, но и от того, что и сам был таким же рыжим, с белесыми ресницами да голубыми глазами. Немец, видать, растерялся потому же.

И, не сговариваясь, оба рыжих, с белесыми ресницами да голубыми глазами, повернулись и побежали в разные стороны. Но далеко отбежать не хватило сил: немец тоже охлял, отбившись от своих и заблудившись в лесу. А отлежавшись, стал размахивать из-за куста шмайсером с намотанным носовым платком.

Вот тут дядя Шура струхнул уже не на шутку: ещё только пленного ему не хватало ! Но супротивник сдаваться вовсе не собирался, а предложил перемирие. Да в знак миролюбия отложил шмайсер в сторону. Дядя Шура тоже отложил бесполезную трёхлинейку, но, на всякий случай, незаметно снял штык, сунул в сапог и опасливо пошел навстречу немцу....

В общем, уселись они рядышком на поваленном дереве:
- Алоиз!
- Александр!

Алоиз угостил дядю Шуру сигаретой, и ударил себя в грудь:
- Ich bin Kommunist! (Я - коммунист!)
Честный дядя Шура его огорчил:
- Und mich - gibt es nicht! (А я - нет!).

Тем не менее они, солдаты, вырванные из мирной жизни, потому как вожди не отыскали общего языка, свой общий язык нашли. Дядя Шура знал немецкий (через идыш - язык, близкий к австрийскому диалекту немецкого). Враги честно поделились тем, у кого чего было, у немца в ранце из телячьей кожи - шнапс и галеты, у дяди Шуры в брезентовом «сидоре» - огурцы, нарванные на огороде, и сухари. Вместе отправились искать, каждый - своих.

Естественно, немец «своих» нашёл первым, лес уже был в германском тылу. Он велел дяде Шуре подождать на этом месте, но тот не остался, а спрятался поодаль, наблюдая за «этим местом». С час немца не было, дядя Шура решил было - не вернётся, и дрожал: вдруг выдаст?

Но Алоиз, вернувшись, выдал не его, а ему - несколько банок консервов, буханку немецкого хлеба и даже целую коробку непонятно где взятых патронов для трехлинейки.

Быстренько обменялись адресами - для встречи после войны, если выживут. Немец в победу Гитлера не верил, хотя до Москвы оставалось рукой подать, и Геббельс трубил о скором параде на Красной площади.

Дядя Шура, опять же, бумажку выбросил, но адрес запомнил. Так же выбросил и патроны, лишь зарядив винтовку - чтобы избежать вопросов «особиста»: почему не израсходовал боезапас? И, после ещё недели передряг, перешёл линию фронта и воевал до 44 года, когда последний раз был ранен, уже тяжело, и инвалидом вернулся на свой родной завод.

Немца он искать не стал, опять же, убоялся КГБ. Немец его тоже не нашел, видать, в живых не остался.

В общем, дядя Шура прожил честную жизнь самого простого себе маленького человека. Рыжего, с белесыми ресницами да голубыми глазами. Он протрубил на заводе до 78 лет, и, почти оглохший и ослепший, там же, уже в качестве ветерана войны и труда, активно участвовал в общественной жизни до самой кончины.

... И даже где-то в конце 80-х выступил в самой популярной перестроечной программе «Взгляд». В незамысловатом сюжете про магазин, где мебель, предназначенную инвалидам войны, пустили «налево», оставив их с «безом».

Как же бедный дядя Шура оказался в этой компании обделенных дорогим импортным гарнитуром? Просто, по обычаям тех лет его напропалую эксплуатировали ушлые родственники жены, приобретая через него дефициты. Вот он и оказался перед камерой «Взгляда», и сказал своё слово в эфир, пусть и единственное за всю жизнь, но зато так выразительно, что режиссёры программы включили в передачу на всю ещё советскую страну:

БЕЗОБРАЗИЕ !!!

© Алик,племяш www.alikdot.ru/anru/state/military/milsecret/