Борьба за урожай
Часть 1. Котлетная любовь

Поступив в высшую школу милиции, мы скопом, а вернее, всем первым курсом двинули помогать подмосковным колхозам в борьбе за урожай. Проще говоря, на картошку.
Расквартировали нас в уже опустевшем в сентябре пионерском лагере «Красная гвоздика», что под Серпуховом. В одной из комнат расположились ваш покорный слуга, Уткин Валера, Саша Мишин и Аркаша Кузеев. Быстро вспрыснули новоселье портвешком «Три топора» и айда на построение, где начальник курса подполковник Федяев готовился прочесть нам ликбез о вреде алкоголя, инструкцию по технике безопасности на полях Родины и непосредственно на территории лагеря.
Прослушав страшилку о том, как один пьяный солдат в его части, где он служил, не соблюдая технику безопасности при обращении с танком, потерял голову (в прямом смысле этого слова), мы строевым шагом направились на обед в столовую. Отобедав дарами со складов Тылового управления МВД СССР, мы расположились на травке и закурили. Всех одновременно посетили два насущных вопроса: где взять спиртное и где раздобыть представителей женского пола?
Первая задача, в принципе, была решаема. Недалеко от лагеря располагался населенный пункт типа деревня. Составив логическую цепочку и поразмыслив дедуктивным методом (не пальцем же деланые!), пришли к выводу: есть деревня - есть люди, если есть люди - есть пьющие, есть алкаши - есть и бутлегеры.
С решением второй задачи было сложнее. Но, как говорится, кто ищет, тот всегда залетит. Из разведданных, полученных Милютиным от работника трансформаторной будки по прозвищу «Зуммер», установлено, что в соседнем лагере «Орленок» разместились Первый медицинский и педагогический институты.
Уткин моментально взял бразды правления в свои руки.
- Так. Я с Мишиным идем в деревню на добычу «топлива». Важняк, как самый смазливый и расторопный, отправляется на разведку с целью уточнения численности женских особей в соседнем гарнизоне, то есть лагере. Аркашка остается здесь для прикрытия наших жоп от грозного члена подполковника Федяева.
- А если подпол объявит построение с перекличкой? - задумчиво поинтересовался малахольный Аркаша, - что делать-то?
- Сказал же, аналы прикрывать наши, - рявкнул Уткин, - старшина будет в курсе, я предупрежу. Всё, двинули.
Уткин с Мишиным тенью проскользнули мимо командиров и скрылись за воротами лагеря. Я двинулся в противоположную сторону на поиски счастья, любви и венерических инфекций.
Через полчаса моих блужданий по лесу наткнулся на забор, и перемахнув через него, оказался на территории другого пионерского лагеря. Дойдя до корпусов, я присел в беседке и стал оценивать обстановку. Ни одной живой души, кроме надоедавшей мне мухи, я не обнаружил. Решил подойти ближе к корпусам. В это время я и увидел, как по тропинке в мою сторону дефилирует дебильного вида субъект массой не менее 120 килограммов, в избытке обожравшийся протеина и стероидов. Увидев меня и пытаясь заставить работать то, что у нормального человека называется головным мозгом, он остановил свою тушу.
- Братан, а чего так пусто? Вымерли все? - весело поинтересовался я.
- Не-е-е, в поле пашут, - вяло промямлил мешок, - после пяти приедут.
- А ты чего не с ними?
- Руку штангой придавил. - констатировал любитель анаболиков.
- А девчонок здесь много? - продолжал я разведбеседу.
- Достаточно, - пробасил качок, - а у тебя пожрать ничего нет?
- Вас что, не кормят?!!
- Да кормят. Только пшено с перловкой уже вот где сидят, - протянул оппонент и фигурально провел пухлой ладонью по горлу.
Здесь, уважаемый читатель, следует отвлечься для разъяснения некоторых вопросов снабжения продуктами студенческой рабочей силы. Дело в том, что гражданские студенты питались за счет колхоза, а мы, курсанты, жировали на средства МВД, которое потчевало нас отменейшей едой. Учитывая, что колхозы в то время не то что студентов, себя прокормить не могли, то представьте, каковым было меню. Нас же кормили на убой. Утром яйца, творожнные запеканки и какао. В обед супы, борщи и солянки. А на ужин - гуляши, котлеты, плов. Плюс к этому по выходным потчевали тортами и пирожными.
Таким образом, смекнув, что любовь девушек и уважение голодных медиков и будущих педагогов мужского пола можно заполучить практически даром, то есть за котлеты и салаты, я попрощался с инвалидом и направился для доклада в место базирования. По дороге углядел еще парочку наших диверсантов, обремененных идеей приятного отдыха в окружении баб-с.
- Ну чего там? - в унисон спросили братья Кухаровы из 109 группы.
- Баб нет, только мужики, - решительно отшил я конкурентов.
Спустя час в лагерь вернулись слегка надегустированные и затаренные самогоном под самые не балуй Уткин с Мишиным. Наше отсутствие руководство не заметило. В общих чертах я описал картину с продовольственным кризисом на сопредельной стороне. Решение было принято мгновенно - отправились в столовую, где трудились у плиты наши повара из 106 группы однофамильцы Стас и Влад Ивановы. Выпив по стакану местного пойла и вручив поллитра сего напитка нашим кашеварам, пришли к заключению договора о вечернем снабжении нас салатами и котлетами.
До ужина оставался час. Заняв умывальники, мы принялись полировать зубы и наводить лоск на лице и теле. Советские бритвы «Нева» нещадно скребли щеки и подбородки. Одеколоны «Шипр» и «Красная Москва» быстро впитывались в растревоженные лезвиями щеки. Аркаша по такому случаю где-то раздобыл утюг и стал наглаживать трусы «а ля семья». Надоедали завистливые взгляды однокурсников и вопросы «а куда это вы намылились?»
Вечерняя трапеза прошла в дружественной обстановке с загадочными улыбками на лицах.
Прослушав очередную страшилку о необходимости соблюдения техники безопасности от подполковника Федяева на вечернем построении, был объявлен отбой. С целью усыпления бдительности руководства выключили свет и улеглись в кроватки.
В 22 часа 40 минут по команде Уткина через окно в туалете покинули корпус и двинулись в стан предстоящего праздника, предварительно забежав в столовую за конвертируемыми запасами еды: салатом, котлетами и жареной картошкой. Тихо гремя сумками и мисками, проникли в соседний лагерь и прямиком направились в ближайший корпус. Судя по горевшим в комнатах лампам, погружаться в сон девчушки и мальчишки не желали.
В холле первого этажа нашу делегацию остановил мужичок неопределенного возраста с профессорской бородкой и поинтересовался, «хто такие и куды?» Объяснили, что люди мы в погонах и хотим провести благотворительную акцию по удовлетворению кулинарных запросов особей женского пола. Естественно, были посланы на х#й. Но отступать мы не собирались. Обогнув корпус с другой стороны, мы постучали в первое попавшееся окно. В оконце моментально засветилось приятное личико девочки с красивыми глазками.
- Привет, имеем желание познакомиться с прекрасными соседями и коллегами по труду, - выпалил Мишин скороговоркой.
- А вы кто?- удивилось личико.
- Не желаете потрапезничать? - вопросом на вопрос ответил я и продемонстрировал кастрюльки. Что-то в настроении девчушки изменилось, глазёнки заблестели и спустя секунды мы очутились в их комнате. На наше счастье там на голодном пайке пребывало еще несколько прекрасных тел. На одно из них, а точнее, на грудь четвертого размера по имени Катя я и положил глаз.
Закончив с формальностями знакомства, мы стали наблюдать за процессом употребления наших гостинцев. Маленькие нежные ротики студенточек заглатывали котлеты размером с ладонь целиком. Челюсти в этом процессе не участвовали, на зубы нагрузка не осуществлялась. По окончанию чревоугодия остатки еды были отданы на растерзание в соседнюю комнату, где размещались голодные, но умные парни, не обращавшие внимания на сокурсниц и весь вечер проводящие за игрой в шахматы и преферанс.
Одарив нас благодарным взглядом, студенточки предложили продолжить знакомство в беседке на улице. Комнату покидали через окно.
Дальше, уважаемый читатель, ты догадался, как продолжался праздник души. Гитара, песни, анекдоты, кусты и плотские утехи. Кто где.
Аркаша с Мишиным слишком «устали» от возливаний и, пообещав своим половинкам завтра быть в полной боевой готовности, отправились на покой в лагерь. Мы же с Уткиным не угомонились и продолжали веселить и радовать своих боевых подруг большой и неистовой любовью, отвлекаясь лишь на ритуал под названием «Ну, за знакомство!»
Очнулся я на лавочке в беседке в обнимку с подругой от того, что кто-то тряс меня за ухо. Открыв глаза я сфокусировался на взлохмаченной шевелюре Уткина.
- Пиз#*ц, проспали! Через двадцать минут подъем, бежим! - еще пьяным языком шептал Валера.
И мы, чмокнув девчушек в щечки, побежали. Вынырнув из-за забора лагеря, мы чуть не стали заиками. Навстречу с задумчивым видом шел подполковник Федяев. Отступать поздно.
- Здравия желаем, товарищ подполковник! - громко поприветствовал Уткин.
- Стоять! - рявкнул офигевший от зрелища подполковник. - Это что вы делаете здесь до подъема?
- Зарядкой занимаемся. Режим у нас, - кое-как выговорил я и добавил:
- Спортивный.
Наш спиной мозг еще долго чувствовал пристальный взгляд начальника курса. Вбежав в корпус и умывшись, мы услышали команду подъема. Наступал первый трудовой день борьбы за урожай.
Перед завтраком на построении я услышал то, что совсем не хотел услышать.
- Курсант Уткин, курсант Важняк! Выйти из строя! - с украинским акцентом приказал Федяев.
- Есть!
- За инициативность и должное поддержание физической формы объявляю благодарность, - четким голосом пропел подполковник, - Молодцы, хлопцы, так держать!
- Служим Отечеству!
- Встать в строй!
- Есть!
- Вот, товарищи курсанты, берите пример с этих бойцов. За полчаса до подъема встали и начали наяривать круги вокруг корпуса. Не то что некоторые балбесы, облевавшие ночью клозет. Кстати, а кто это нагадил? - риторически заметил Федяев.
Это была моя первая и последняя благодарность за все годы честной и безответной службы в органах. Потом только строгачи и неполные служебные.