7 НОЯБРЯ
В тот год первый снег выпал аккурат за два дня до ноябрьских праздников. Снега выпало много, днем 5-го он подтаял, а в ночь на 6-е неожиданно ударил морозец. Все улицы города превратились в отличный каток. Особенно жалко выглядела центральная -Кастрычницкая (с белорусского - Октябрьская) площадь, испоганенная неумелым водителем снегоуборочной машины горкоммунхоза.
Аэродром в порядок мы привели быстро и собрались, было отдыхать и готовиться к завтрашнему празднику, но:::.. С самого утра у комполка сидел второй секретарь горкома и выпрашивал помощь. Убрать лед в ручную, с покрытой брусчаткой площади, не возможно и второй просил военную чудо- машину, которая умеет топить лед. Командир отлично понимал, что он не имеет права выпускать ТМ в город, уж очень она не безопасна. Хороший кусок льда летит иной раз метров на двадцать, да ещё и на хорошей скорости. Но Командир так же отдавал себе отчет в том, что он член бюро горкома партии. Попав в тупиковую ситуацию, он принял командирское решение: ТМ в город выпустить, а старшим- крайним назначить наименее ценного члена команды - меня, зампотеха- двухгодичника.
Такой поворот событий меня не устраивал, поэтому я немедленно заболел вирусной ангиной, благо начальником лазарета то же был двухгодичник.
Все перепитии снегоборьбы описывать нет никакого смысла, перейдем к результатам:
1. Большинство витрин магазинов расположенных на первых этажах зданий по Кастрычницкой площади закрывали наспех нарисованные плакаты на тему ВОСР. В городе не нашлось такого количества витринного стекла.
2. Сразу после торжественной части наш Командир имел многочасовую беседу, с городскими гебистами, о попытке срыва празднования годовщины ВОСРа.
3. Второй секретарь добровольно написал заявление о переводе его, по собственному не желанию, на должность третьего, в один маленький сельский район.
4. Командиру Аэродромной роты уже третий год подряд зарубили капитанскую звездочку.
УХО
С тем мартовским снегопадом мы справились быстро, уже к полудню всю технику вернули в парк. Бойцы весело ее очищали от налипшего снега и загоняли в боксы. ТМ-ка с ? 01 вернулась из капремонта и выглядела почти как новая. Оператором на ней был Мирча Бурдюжа, в народе - Мишка. По какой такой военно-секретной причине все специалисты - тээмщики в том призыве оказались уроженцами солнечной Молдавии не знал никто. Да это и не важно.
Важно другое, почему Мишка загонял 01-ю в бокс задом (дизельком в перед), а сам при этом смотрел вперед, да ещё высунув голову из кабины -скворечника наружу?
Итог сколь закономерен, столь и печален.
Мишкина голова оказалась зажатой между дверью бокса и железом кабины. Каким образом ему удалось дотянуться до рычага коробки передач и врубить переднюю передачу мы так и не узнали. ( Уже потом, после госпиталя я просил Мишку проделать эту операцию - не получалось. Рука не дотягивалась до рычага сантиметров эдак 15.) Видимо не зря утверждают, что человек в экстремальной ситуации способен творить чудеса.
Ну, во-общем, голову свою Мишка спас, хотя доктора что- то говорили про сдвиг каких то костей черепа, а вот левое ухо осталось висеть на огромном ржавом гвозде, коим был прибит утеплитель к двери бокса. Кровищи море. Завязали голову полотенцем, ухо в пакет со льдом и в санчасть. На счастье санитарный УАЗик был на месте и доктор повез бойца в окружной госпиталь. Мишкину жизнь, конечно спасли, а ухо нет. Да и никто не собирался пришивать его на место, просто сделали аккуратное отверстие в том самом месте, для слуха и все.
Вернулся Мишка в часть через полтора месяца, отъевшийся и довольный. Был зван к Командиру на доклад, что мол, и как, какие есть жалобы? Спасибо, все хорошо.
Ну, и ладно, а на радостях, что всё образумилось, разрешил Командир Мишке отпустить длинные волосы, да бы закрыть дырку от уха.
Отпустил Мишка волосы до плеч и ходил так до дембеля, гордый. Завидовали Мишкиному хаеру все до единого солдата в части.