Легко в учении...?

Народ в курилке обступил невысокого сержанта, киевлянина Витю Незабудько, и с неприкрытым любопытством слушал его рассказ о поездке в далёкий солнечный Узбекистан, куда его коммандировали в составе группы "покупателей". Ездили они куда-то в район Коканда, РВСН в 60-х был род войск новый, таинственный и очень уважаемый (мать Кузьмы как-никак) и местный военком повёз прибывших ракетчиков в передовой кишлак на встречу с местными аксакалами.
- Ну, значит, привезли нас, выгрузили из машины, жарища шо в печке, кругом хибарки такие... Ведут нас в какой-то двор, а там прям на земле ковёр расстелен, а вокруг него матрасы накиданы. Ну старшина нам и говорит, что, дескать, вот на эти матрасы и садитесь, щас председатель со стариками придёт и пожрать и выпить подадут. И сам, значить, на этот матрас плюхнулся и ноги как-то хитро поджал. Ну мы сели кто как может, неудобно жутко, а товарищ майор, у него ведь знаете пузо какое, и так сядет и этак... прям больно смотреть, как человек мучается. Ну старшина что-то этим чучмекам крикнул, те из дома подушку принесли и майору навроде подлокотника положили. Принесли еду, плов ихний. Ну это типа каши рисовой такой с мясом и чайники. Офицеры посмурнели, думали шо пловом теперь насухую, под чаёк давится придётся, а оказывается, у них в чайнике самогон виноградный, а в чайник наливают, чтобы, ха-ха, Аллах не видел. Плов-то принесли, а ложек нет. Старшина и сами чучмеки прям руками в блюдо лезут, шарик скатают и в рот, как дикари какие-то. А нашим-то так жрать как-то не того... неудобно, страшина смекнул, сказал им чего-то, и те ложки принесли, хотя и деревянные, но хоть какие. И один старикан, значить, нашему майору пиалу с водкой протягивает, а там всего пару капель на донышке. Майор скривился и говорит старшине, дескать, чего этот старпёр водкой жмотится? А старшина ему - нельзя полную пиалу гостю наливать, налить полную - гостя не уважать. Ну майор подумал и говорит, что, дескать, хрен с ним с уважением, пусть полную льёт, а сам на плов налегает. А старикан этот шарик своими немытыми пальцами скатал и прямо норовит майору в рот его запихать. Майор ошалел, отмахнуться пытается, а старикан такой настырный попался, всё лезет и лезет со своим шариком. И хрен его знает, где он этими руками ковырялся до того, дикий народ...
Тут Витя заметил, что народ как-то вдруг притих и начал из курилки исчезать. Он повернулся, и к большому своему огорчению, обнаружил за спиной облокотившегося на дверной косяк с улыбкой на всё своё покрытое свежим кубинским загаром лицо старшину Исмаилова.
- Ассалям алейкум, сержант. Впечатлениями делишься?
- Дык это... товарищ старшина... интересно ребятам, вот я и рассказывал, что и как.
У Вити нехорошо засосало под ложечкой. Старшина Иосиф Рашидович Исмаилов был родом из солнечной Бухары из очень многодетной семьи, и то, что он попал в армию, где три раза в день кормят и дают персональную койку, считал большой удачей. Но кроме этого он был мастером спорта по боксу, и по солдатским легендам из спортроты его убрали после того, как он проломил череп сопернику прямо на ринге.
- А с дастарханом, вижу, тебе не угодили. И водку не так наливали, и пловом не так кормили...
- Дык товарищ старшина... мы... я... не того... не обучен плов этот есть, да ещё руками...
- Так в чём проблема, тут же армия. Не умеешь - научим. Пошли, сержант.
Проклиная свой длинный язык, Витя поплёлся за старшиной, с удивлением отмечая, что направляются они к столовой.
- Эй, дежурный! Кто сегодня в наряде, живо сюда! - крикнул с порога старшина, заходя в уже пустую после ужина столовую.
Из ведущей на камбуз двери выглянул рядовой Мамедов:
- Я дыжурный, товарищ старшина! Ассалям алейкум Иосиф Рашидович.
- Каша с ужина осталась?
- Так точно, сечка, сейчас собирались свынкам нести.
- Отставить свиней, кашу вывалить на блюдо и нести сюда. Будем сержат плов есть учить.
- И-и какой это плов, товарищ старшина...
- УЧЕБНЫЙ! Бегом исполнять! И ещё, плов у нас без мяса получается, так ты кусок жира растопи и сверху полей.
Мамедов испарился в глубинах камбуза, а старшина повернулся к ушедшему в сингулярность Вите и коротко скомандовал:
- Садись.
Витя плюхнулся на скамейку.
- Да не на скамейку, дурак, а на пол.
Витя обречённо сполз на холодные доски пола. Старшина сел напротив скрестив ноги по-турецки.
В дверях камбуза опять нарисовался Мамедов, в руках у него было блюдо с горкой холодной уже сечки в оранжевых подтёках комбижира. Плюхнув блюдо между старшиной и горемыкой-сержантом он от греха подальше снова исчез из столовой.
- Ну что, сержант, упражнение номер раз - зачерпнул горсть плова, скатал в шарик, отправил в рот и проглотил. Исполнять!
- Това-арищ старшина...
Старшина досадливо дёрнул щекой и как-то случайно смял аллюминивую кружку, которую вертел в руках.
Витя судорожно сглотнул и запустил руку в холодную и склизкую массу. Кое-как зачерпнув горсть он попытался скатать из неё какое-то подобие шарика и донести до рта, но "плов" не поддался и вывалился из пальцев прямо на отутюженную "дедовскую" гимнастёрку страдальца.
- Повторить!
Вторую, третью и четвёртую попытку постигла та же участь, и только с пятого раза большая часть зачерпнутой сечки всё-таки добралась до назначения. Витя с трудом проглотил "учебный плов" и посмотрел на старшину.
- Повторить!
Ещё где-то через пять попыток Витя окончательно изгвоздался в комбижире, а желудке у него поселился тяжёлый и холодный кирпич.
- А теперь слушай сюда, ишак безмозгый! Мы приехали в кишлак забрать сыновей этих стариков, чтобы они вместе с нами охраняли нашу общую Родину. Ещё в 20-х годах эти старики резали красноармейцев по горам и пустыням всей Средней Азии, а сейчас они встретили нас как дорогих гостей, накрыли нам стол в лучших традициях своего народа, и даже, переступив через свою веру, поили тебя, сукина сына, водкой. И после этого ты приезжаешь и начинаешь рассказывать про них, как про каких-то африканских дикарей! И старик тот майору плов из своих рук подал в знак большого уважения, как самому дорогому гостю. Вот так!
Старшина неуловимым движение скатал из сечки шарик величиной с теннисный и, взяв Витю свободной рукой за подбородок, затолкал ему в рот.
- Всё, свободен! Ещё раз услышу твои россказни - буду проводить с тобой личные занятия по самообороне пока вообще кроме каши ничего жрать не сможешь. Пшёл вон!
...Тиха ночь в беллоруских лесах, спит гарнизон, и только из будки сортира доносятся утробные звуки, пугая часовых и кошек. Это сержант Витя Незабудько избавляется от учебного пособия...