БАПТИСТЫ

В 1996-м, по-моему, году в связи с сокращением 324-го мотострелкового полка в нашу часть перевели нескольких младших офицеров. В основном это были «пиджаки» - выпускники военных кафедр ВУЗов - командиры взводов.
Среди всех переведенных в наш батальон на должности взводных в 3-ю роту к боевому офицеру, почти Герою России, старшему лейтенанту Саше Назаренко попали двое братьев. Фамилия их была Тутовы (фамилия изменена).
Потом надолго в жизни нашего батальона эта фамилия стала нарицательной.

Впоследствии нам сказали, что офицерский состав 324-го полка практически в полном составе «гудел», отправив этих горе-офицеров с глаз долой.
Во-первых, оба брата были страшными тормозами. Задачу, которую любой нормальный (даже младший!!!) офицер выполнял за 15 минут, они пытались сделать в течение целого дня... и в результате заваливали! Примеров тому была масса. Им нельзя было даже поручить проводить роту солдат в баню, потому что половину слонов они по пути теряли, а вторую заводили в какой-нибудь глухой уголок военного городка, где бани отродясь не было, после чего остаток дня проводили в безуспешных попытках найти дорогу обратно (я не преувеличиваю: реальный случай!!!) Писать подробные указания в виде алгоритмов (пойди туда, найди такого-то человека, возьми у него бумажку и пр.) было бесполезно, так как разветвлений у алгоритмов было слишком много (кабинет закрыт, человека нет на месте), а любое отклонение от описанной последовательности действий приводило к одному результату: «Задача не выполнена», поскольку хоть каким-то творческим мышлением (зайти в соседний кабинет, спросить другого военнослужащего, просто подождать) братья не обладали в принципе.
К слову, после полугода непрерывных рапортов командира третьей роты о том, что он отказывается от таких командиров взводов, им стали давать в руки лопаты и отсылали окапывать какие-нибудь газоны, с этим-то они справлялись.
Вторым обстоятельством, здорово отягощающим первое, было то, что они оба были баптистами.
Скажу честно: в вопросах теологии я не силен. И чем отличаются одни христиане от других, представляю с трудом. Поэтому о баптистах могу судить только по действиям братьев Тутовых.
Им нельзя было держать в руках оружие. Даже прикасаться к нему они не могли! И это - представьте себе - офицеры, которые, если что, пойдут защищать Родину! И поведут за собой если не массы, то какие-то крохи солдат! Поскольку никакими приказами заставить их прикоснуться к оружию (даже к штык-ножу!) было невозможно, они «пролетали» мимо всех удовольствий офицерской жизни: не ходили в караулы, не организовывали выезды на стрельбы, не были дежурными по батальону и помдежами по полку (поскольку это связано с приемом-передачей оружия и боеприпасов!!!) В общем, под благовидным предлогом могли откровенно филонить.
Урезонить братьев Тутовых и элементарно поговорить с ними по-мужски мы, их сослуживцы, никак не могли. Можно было сказать, что эти два клоуна находятся под защитой замполита полка (сейчас, правда, их уже называют по-другому: заместитель командира по воспитательной работе)! В то время считалось правильным выставлять напоказ многоконфессиональность (извините мне такой длинный термин) нашей армии. Типа все у нас служат: и атеисты, и верующие всех мастей. Любой «наезд» на баптистов - также, как на представителя любой другой религии, мог грозить какими угодно карами вплоть до возбуждения уголовного дела по какой-нибудь хитрой статье типа «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий» или, не приведи Господи, «Геноцид».
Но и это было не самым страшным в их появлении в полку. Все понимали, что если кто-нибудь из лейтенантов Тутовых попробует таки организовать караульную службу хотя бы в парке хранения боевой техники, то к утру от парка останутся рожки да ножки, а все караульные перестреляют друг друга или просто сбегут с оружием в руках похулиганить в городе.
В конце концов, вероисповедание братьев служило им иногда неприятную службу. Все знали случай, когда один из старослужащих солдат подошел к командиру своего взвода - одному из лейтенантов Тутовых - и спросил его, почему тот ходит в новеньких офицерских ботинках (называемых берцами) в то время как он, солдат, довольствуется старыми кирзовыми сапогами, и как это соотносится с верой товарища лейтенанта? Товарищ лейтенант, недолго подумав, согласился, что такое течение вещей несколько несправедливо и отдал солдатику свои ботинки, получив в обмен сапоги.
Но этот эпизод был все-таки единичным: перед солдатами мы, офицеры, братьев защищали: какие-никакие, а командиры.

Самым большим потрясением для всех нас было то, что братья Тутовы на дух не переносили мат!
Нужно понимать, что в армии матом не ругаются. Там это - язык общения. Мне очень нравится по этому поводу высказывание Михаила Жванецкого про Европу: «У них там мата нет. А как у них грузовик задом сдает?» Вот это можно повторить про нашу армию. Матом там отдают приказы и распоряжения, объявляют выговоры и благодарности и, наверное, признаются в любви.
Поэтому требование (именно требование) братьев Тутовых, чтобы рядом с ними никто матом не ругался (ха! как будто это была ругань!), было для нас вроде как надоедливой мухи, летающей перед лицом. Это надо было видеть: после того, как я отчехвостивал какого-нибудь солдата в казарме, ко мне немедленно подлетал лейтенант Тутов (да как их звали, черт подери?) и, преданно глядя мне в глаза, гневно спрашивал: «Илья! Как ты можешь?». От праведного возмущения у него аж голос дрожал.
Понятно, что, кроме улыбки, их потуги навести порядок в лексиконе офицеров ни к чему не приводили. Это поначалу - улыбки. А затем - откровенного раздражения. Плюс к этому братья впадали в абсолютный ступор, если кто-либо из офицеров начинал им что-то разъяснять (или выговаривать им что-то) матом, то есть обычным армейским языком. После этого можно было железно сказать, что они из разъяснений ничего не поняли и самое лучшее, что смогут сейчас сделать, это отпроситься в свой молельный дом где-то в Юго-Западном районе. Для того, чтобы подправить что-то в своем мироощущении, что ли?

Однажды на разводе в парке наш комбат майор Телятников (Сергей Владимирович, если вы читаете эти строки, большой привет от меня!) после доклада дежурного по батальону объявил:
- Товарищи офицеры, четыре шага вперед!
Это означало, что сейчас будет раздача «люлей» кому-то из нас, командиров взводов и рот, и солдатам это слушать не нужно.
Мы вышли из строя и встали перед командиром.
Я не знаю, что именно он нам хотел сказать. Как я потом понял, братья Тутовы завалили какую-то очередную задачу, что, в принципе, как я уже писал, было немудрено. И комбату об этом рассказали на уровне командира полка. И, видимо, отнюдь не в форме анекдота. Майор был просто белый от злости. Он осмотрел строй офицеров, прокашлялся и грозно произнес:
- Товарищи Тутовы, два шага вперед шагом марш!
Лейтенанты проковыляли вперед на два шага.
- Товарищи Тутовы, - видно было, что майор просто на грани взрыва: он даже не говорил, а просто шипел. - Вы просите, чтобы с вами не разговаривали матом. Но я по-другому не могу...
И тут один из Тутовых, преданно глядя майору в глаза, сказал:
- Товарищ майор, нужно сдерживаться!
По лицу комбата пошли пятна. Мы все - почти буквально - аж присели. Сергей Владимирович был горячий мужик, прошедший Чечню не один раз, у меня было ощущение, что он этих клоунов просто в землю сейчас вгонит!
По лицам же лейтенантов Тутовых было видно, что никакой опасности над собой они не чувствуют и за собственное здоровье нисколько в этот момент не беспокоятся.
Майор просипел только:
- Я тя урою щас!
После чего махнул рукой, развернулся и стремительно пошел прочь от батальона, даже не дав нам команду вернуться в строй.

Хорошо иногда быть идиотом?