ГЕРОИ СРЕДИ НАС

Утром 26 октября 1978 года с авиабазы ВМС США Адах, что на Алеутских островах, вылетел самолет P-3C 'Орион' 9й эскадрильи базовой патрульной авиации, пилотируемый капитаном 3 ранга Джерри Григсби. Он и четырнадцать других членов экипажа имели задачей освещение надводной обстановки в Беринговом проливе. Через 4 часа полета командир экипажа решил запустить крайний левый двигатель, остановленный и зафлюгированный для экономии топлива. Двигатель не запустился, пропеллер неожиданно вошел в неуправляемую ротацию, вызвав пожар и угрозу разрушения крыла. Резкий набор высоты и снижение скорости до минимально допустимой не решили проблемы, и Григсби принял решение садиться на воду, как только на экране РЛС появилась отметка надводного корабля в 28 милях западнее. До ближайшей базы на острове Шемия было 300 миль, до советского Петропавловска - Камчатского - 600 миль:Командир совершил невозможное - в семибальный шторм и при скорости ветра 18 м/с умудрился снизиться между двух гребней волн и приводниться , не скапотировав . У самолета взорвались двигатели, отлетело правое крыло, разорвало заднюю часть фюзеляжа, но он остался некоторое время на плаву, позволив всем, кроме одного члена экипажа, спустить средства спасения и выйти наружу. Командир дождался, когда все успевшие сядут на 3 плота и прыгнул в море. В детстве Григсби едва не утонул, купаясь в бассейне - с тех пор он всегда боялся воды: Через секунды его накрыла волна: Больше его, как и бортинженера Миллера, ушедшего под воду с самолетом, никто не видел. Для тринадцати остальных началась 12-часовая эпопея борьбы за жизнь (море 6-7 баллов, ветер 15-18 м/с, температура воды +3).
К терпящим бедствие немедленно отправились самолеты и корабли, причем не только американские, но и советские : госсекретарь США Сайрус Вэнс позвонил Андрею Громыко, который доложил Политбюро о просьбе США оказать помощь. По решению Политбюро маршал Устинов отдал приказ направить в район силы спасения.
В то же время из Джуно (Аляска) вышел корабль БОХР (береговой охраны США) 'Джарвис', которому, как и советским кораблям из Петропавловска, нужно было идти до точки падения 'Ориона' более суток. А пока над дрейфующими плотами 'повис' разведывательный самолет RC-135, нашедший их по работающему маяку. Через час его сменил 'Орион' той же 9-й эскадрильи, который засек корабль в 28 милях западнее и навел на него 'Геркулес' C-130 Береговой Охраны, пилотируемый Биллом Портером. Билл оказался умницей и сразу взял ситуацию под свой контроль. Он пошел на запад и нашел корабль, дрейфующий в районе. Им оказался советский БМРТ (большой морозильный рыболовецкий траулер) 'Мыс Сенявин'. Самолет Портера начал вызывать советского рыбака на всех возможных международных частотах и спустя несколько нервозных минут услышал ответ русского 'маркони', непривычно звучащее имя которого Билл запомнил как Манислов. Возможно, на самом деле рыбака звали Станислав или Владислав. Сообщив о людях, терпящих бедствие, Портер дал 'Сенявину' курс и дистанцию. Тихоходный траулер, способный выжать всего 10 узлов в штормовом море, упрямо начал двигаться в указанную точку, куда он шел почти три часа. Все это время 'Геркулес' кружил между плотами и 'Сенявиным', сбрасывая каждые 15 минут дымовые шашки для указания правильного курса, пока Манислов не сообщил, что видит цель.
Спустя 22 года Портер написал в журнал 'Аляска Мэгазин' следующее : ' Нет слов, чтобы описать то, что сделали Манислов и его судно: Я знаю, что к этому делу были подключены на рабочем уровне генералы, адмиралы, политики и даже президенты. Но в моей памяти живут только русские рыбаки, спасшие гибнущих друзей.'
Ходившие в море поймут, что то, что далее сделал экипаж БМРТ, подвиг - в 7-балльный шторм спустить бот, прикрывая от волн и шквального ветра спасательные плоты бортом судна; подобрать 10 еле живых людей, не потеряв ни одного (ни своего, ни американца), не забыв поднять тела еще трех летчиков, плот которых перевернуло задолго до этого; отогреть спасенных так, что по возвращению домой ни один из них даже не чихнул?! Ну, рыбаки то наши знают рецепт - шило выпить и шилом запить:
Подведу краткий итог: ни тогда, ни позже ни один из упомянутых людей (имен советских рыбаков я даже и не нашел ) не назвал себя или не был назван героем, хотя в моем понимании они (Григсби, Портер, рыбаки) ими являются.
Теперь перейду к рассказу человека, который посчитал свои действия героическими. Кто он - герой или мудак - решите сами. Далее несколько сокращенный рассказ 'героя' (мои комментарии в скобках). Обратите внимание на приводимые цифры, факты, характеристики, названия и выводы. Добавлю, что к моменту его прибытия в точку спасенные уже были на борту траулера.
Слово предоставляется :
'Капитана первого ранга Михаила Хрххцова телефон поднял среди ночи. И уже через 15 минут он был на командном пункте Камчатской флотилии. Ему, флагману соединения противолодочных кораблей, опытному командиру было поручено возглавить поисковую группу.
"Орион" потерпел бедствие, находясь на расстоянии ста пятидесяти миль от своей ближней авиабазы Адах, тогда как до Петропавловска-на-Камчатке (!!!) было более трехсот. И тем не менее, услышав просьбу командования ВМС США об оказании помощи, командование Тихоокеанского флота и Камчатской флотилии сразу же приняло меры: выделили самый скоростной корабль, подключили пограничный сторожевик "Дунай", несущий дозор на расстоянии двухсот миль от места падения самолета, большой морозильный рыболовный траулер "Мыс Сенявина", который дрейфовал в 90 (??!) милях от места катастрофы, а позже и подводную атомную лодку.
Трудности начались с первого шага. СКР "Ретивый" стоял у причала, но волны перехлестывали через него - такой был ветер. О том, чтобы оттащить корабль от пирса буксиром не могло быть и речи. Командир "Ретивого" капитан первого ранга Ю.Рыжков (Молодца!) на свой риск дал такие обороты винтам, что тысячетонная махина буквально вырвалась на чистую воду. Шторм не утихал. Осторожные товарищи из штаба флотилии советовали Хрххцову не очень-то торопиться, дескать, вряд ли удастся через десяток часов найти летчиков на плотах. Но он посоветовался с Рыжковым, и "Ретивому" был дан самый полный ход. Это было тяжелейшее испытание прочности противолодочного корабля - и он его выдержал.
Забот прибавили рыбаки. Начал ныть (??! Уверен, что речь идет о разговоре после прибытия Хрххцова в точку.) капитан БМРТ: это ваши дела, у меня тихоходное судно. Командир пограничного корабля тоже заныл: мало дизельного топлива, а дежурить еще долго. Приходилось Хрххцову и уговаривать, и нажимать, и напоминать о Министре обороны.
Первым обнаружил и подобрал летчиков (через 12 часов с момента падения) БМРТ "Мыс Сенявина". Их было тринадцать. Десять живых и трое - мертвых. Командира экипажа и еще одного летчика обнаружить не удалось. "Дунай" ушел продолжать дежурство, "Мыс Сенявина" и "Ретивый" повернули в Петропавловск-Камчатский, куда должны были доставить спасенных.
И тут началась вторая серия приключений, теперь уже "ковбойская".
Как только БМРТ передал открытым текстом сообщение о спасении летчиков, над ним появился другой "Орион" и начал сигналить, чтобы траулер поворачивал на восток. "Мы тебя прикрываем", - просигналил своим Хрххцов и потребовал ни в коем случае не поддаваться на провокации. (Гений! Провокация - это простое человеческое желание доставить своих людей в ближайший порт как можно быстрее!) Видя, что "Мыс Сенявина" не собирается выполнять его команду, "Орион" стал бросать впереди по курсу траулера бомбочки (?!!), требуя поворота на восток.
"Орион" - птица хищная. Кроме разведывательной аппаратуры он несет на борту довольно мощное оружие, в том числе и ракеты "гарпун", способные нести ядерные заряды. Учитывая это, "Ретивый" сблизился с траулером и ощетинился ракетными установками. (!!!) Видя готовность советского корабля постоять за честь (!!!) своей страны, "Орион" скрылся за пеленой дождя и больше не показывался. Зато появился второй "требователь". Американцы не привыкли, чтобы им отказывали. Это был СКР ВМС США "Чермез" (Пр. 'Джарвис'). Он по радио открытым текстом настаивал, чтобы летчиков передали ему на борт, перемежая требования просьбами сообщить размеры гробов для погибших летчиков, а затем и прямыми угрозами. И, наверное, так и продолжались бы провокации, если б вблизи "Мыса Сенявина" не всплыла подводная лодка. (Абзац!) Об этом не рассказывали ни газеты, ни другие средства массовой информации. Они достаточно громко повествовали о героизме русских моряков и рыбаков, спасших летчиков, о теплой заботе, проявленной к американцам в военном госпитале, о прекрасном питании и одежде.
...Скоро исполнится 20 лет со дня подвига наших моряков и рыбаков. И еще раз о памяти. Михаил Хрххцов, командовавший группой кораблей спасения американских летчиков, попытался узнать, хранит ли память американцев воспоминания о тех днях; как живут люди, которых приходилось спасать? Дважды он обращался в консульство США во Владивостоке, к военному атташе посольства США в Москве - ни привета, ни ответа.'
Странно, что он так и не понял почему!
О рыбаках же написал поэму Евгений Евтушенко: