КАРАУЛ

Караул у нас состоял из трёх караульных и начальника караула - сержанта.
Охраняли здание аппаратной, КУНГи с электронной техникой, позицию РЛС П-30 и деревянную Трибуну.
Не знаю, что в этом карауле было важнее. По всем показателям - Трибуна. Трибуна эта была не простая. Она была построена для того, чтобы с нее Генеральный Секретарь ЦК КПСС товарищ Брежнев и прочие государственные товарищи могли посмотреть на то, что им покажут на Полигоне. Показ этот уже состоялся год назад, но трибуну по-прежнему охраняли.
Трибуна была могучим сооружением, сколоченным из бруса 150х150 (не меньше) и доски-шестидесятки. В абсолютно безлесой степи дерево было стратегическим материалом, а потому Трибуну следовало бдительно охранять.
Но охраняли мы её издали - не подходя вплотную. Мало того, приближаться к трибуне нам запрещалось. Помню, что одним из сильнейших стимулов для запрета являлось то, что часовые (пардон) гадили на землю в вечной тени Трибуны и выцарапывали штыками тривиальные слова о неизбежности дембеля.
Вот вам смешно, а следы на земле от этой Трибуны до сих пор видны, хотя минуло тому уж тридцать пять лет...
Все военнослужащие знают ответ на вопрос: Кому не спится в ночь глухую?
Конечно, в ночь глухую не спится караулу.
Как-то в конце августа или начале сентября 1974 года выпало мне счастье идти в караул. Дело происходит в степи. Вокруг на десятки километров только военные объекты. В общем, закрытая во всех смыслах зона.
Караул по всей форме. Десять патронов в патроннике СКС, ещё двадцать лежат в подсумке в снаряжённом состоянии.
Безлунная ночь. Дует лёгкий ветер. Охраняем Трибуну, позицию П-30 и десятка два КУНГов с радиотехникой, которые стоят рядом с насыпным холмом, на котором расположена собственно станция.
С одной стороны поста находятся сооружения нашей части - казарма, столовая, котельная, водонапрная башня, штаб, автопарк, а с другой стороны - степь. Два прожектора светят на асфальтовую дорожку, по которой традиционно ходят часовые. Вся охраняемая техника находится в полной темноте. КУНГи закрыты и опечатаны. Со стороны степи ограждение не предусмотрено. Ночью положено держать СКС с примкнутым штыком в руках, карабин на предохранителе. Но, минут двадцать, потаскав пять килограммов в руках, вешаю СКС на плечо (это прямое нарушение Устава, но так поступали все, кого я знал).
Перемещаюсь в лучах прожектора, изредка отклоняясь в полутьму к четырём контрольным точкам, где на деревянных столбиках установлены простейшие переключатели для подачи сигнала дежурному по части о том, что ты не спишь, а бодрствуешь.
Внезапно из темноты со стороны степи доносится крик: "Часовой!" и через несколько секунд: "Караульный!"
И тишина...
Волосы под пилоткой от неожиданности - ёжиком; шустрые мысли под ёжиком: "А ведь это не проверка со стороны дежурного по части! Они если проверяют, то идут по дорожке со стороны части вместе с начкаром!
И стучит, стучит сердце, в висках отдаваясь ударами пульса!
А что в Уставе?! Окрик: Стой! Кто идёт!? А если оно не отзывается и продолжает движение, то надо кричать: Стой! Стрелять буду! А если оно всё равно идёт, то надо выстрелить в воздух. А если и это не помогло, то уж тогда - вали нарушителя наповал из СКС!"
Но в моём случае никто никуда не идёт, просто позвали тебя из темноты со стороны степи. А тебе в лицо светят прожекторы и стоишь ты с моментально стянутым с плеча карабином как голый, и Устав тебе ничем не помог.
Стрелять в воздух? У тебя потом спросят: А ты видел нарушителя? А я не видел. Стрелять на голос? Так ведь там КУНГи с электроникой! Хорошая цель для пули 7,62 мм со стальным сердечником! Испортить военное имущество - верная дорога в дисбат.
А если тебя сейчас, из темноты...? Что делать?
Выскочил я с дорожки из лучей прожекторов в полутень и кричу в темноту не по Уставу: "Млять! Выходи на свет!"
Да только никто не вышел... И тихо так вдруг стало...
В беседке-курилке был полевой телефон. Да только в темноте и курилка и телефон!
Но, делать нечего, пришлось туда идти. Цепляясь штыком за стойки беседки, не выпуская СКС из рук, постоянно оглядываясь за ставшую такой широкой и беззащитной спину, накрутил рукоятку магнето. Через две минуты (спит бодрствующая смена без задних ног!) сонный голос откликнулся.
Позвал начкара, говорю - приходи быстро на пост с фонарём, проверь печати на КУНГах, бродит кто-то по степи).
Ну да! Быстро, и ещё быстрее... Притащился начкар со сменщиком, как положено по смене, минут через сорок.
Рассказал сержанту, проверили печати, всё хорошо, всё на месте.
Сменщик мой, дрожа от страха, мне в лицо смотрит пытливо. Шучу, может быть?
Кто там был в темноте? А, хрен его знает, товарищ майор...
С той стороны, откуда кричали, была у нас бахча. Может, кто из соседей с других площадок приехал арбузиков накрасть, да заблудился. В степи это дело не хитрое...
У этой истории есть продолжение: Так вот, пришёл я в караульное помещение, поставил карабин в пирамиду. Начкар, младший сержант, спать завалился, ещё один боец, которому менять часового, тоже спит, а я - "бодрствующая" смена и места мне на топчанах нет. По обычаю "бодрствующих" смен задремал я, сидя на скамье, положив руки на стол, а голову на руки. Дремлю в пол-глаза, так как мне будить начкара и смену на пост. За узким окном под потолком караулки уже посерела ночь - скоро утро.
Ну, разбудил я их, они оделись, карабины взяли и вышли. Я опять голову на руки положил - жду, когда вернётся начкар с бойцом, чтоб по праву на топчане развалиться. Вдруг слышу - на улице выстрел! Я вскочил, сна нет ни в одном глазу! Думаю, что там? Неужто на посту стреляли? Так два часа прошло с лишним, как меня на посту кто-то звал?!
Закурил "памирину", на свой СКС поглядываю. Слышу, по коридору сапоги стучат... Входит начкар злой как собака и мой сменщик. Я у сержанта спрашиваю: Паш, что такое? Кто стрелял? - Да... этот... при заряжании не дослал патрон в патронник. Контрольный спуск сделал и выстрелил...! Теперь ... начнётся!
Я у сменщика спрашиваю: - А у тебя все нормально?
- Да ты меня запугал, я все два часа от каждого шороха вздрагивал!
О том, что со мной было, дежурному по части решили не говорить.
А про выстрел - не промолчишь.
И точно, началось! Сержанта и бойца, что патрон не дослал, неделю мурыжили, я так понял: командир, начштаба и особист.
Но ничего и никому не припаяли. Почему ещё так их крутили? В те времена даже на стрельбище каждую гильзу под счёт выданного боевого патрона необходимо было сдать. И попробуй ты эту гильзу не найди в траве или песке...
А я... Что я? Много я думал, пока служил, об этом происшествии. И ни до чего не додумался. Всё получилось так, как получилось.
А что МОГЛО из этого получиться, мы, скорее всего, не узнаем никогда.