Из всех русских городов больше всех повезло Петербургу. Когда после провозглашения Украины Центром Мировой Духовности произошел коллапс России, город взяли под прямой совместный протекторат Украина и Швеция и переименовали его в Мазеповск-на Неве.

С тех пор прошло полтора года...

Маша Камышинкина ехала на работу. Двигатель новенького "Сааба" запорожской сборки, выданного ей новыми властями города, работал бесшумно, из приемника негромко звучало "Ты ж менэ пидманула..." в исполнении ВИА "АББА". Мысли Маши были тревожны.
Казалось бы, о чем тревожиться и чего еще желать? Молода, красива, все есть. Любимая работа... рабочий день, правда, изнурительный— четыре часа в день, три дня в неделю, но кто сказал, что будет легко? Сын учится в элитном Украинском Ордена Карла XII лицее им. Т. Шевченко. На работе ценят. Но чего-то Маше все-таки не хватало, и она скрупулезно копалась в своих мыслях, стремясь понять, чего именно.

На работе Машу ценили. Она была ведущим научным сотрудником бывшего Эрмитажа, ныне — Всемирного центра изучения Великой Украинской Духовности им. Ю.Тимошенко. Но добиться прорыва в исследованиях за полтора года ей пока не удалось.
— То ли дело,— думала Маша — отдел Всемирной Живописи. Сумели таки доказать, что Тициан на самом деле —Грициан Таврический. Или вот отдел Украинского Глобуса: всего-то за полгода провели исследование и доказали, что Христофор Колумб на самом деле — Христоня Коломыець, щирый та свидомый украинский парубок! А тут поди попробуй докажи, что Харуки Мураками хохол...ой, то есть, украинец, конечно! Когда отдел Исторического Рукоблудия уже три месяца, как не может предоставить справку о том, что Великая Заяпонская сичь уже три тысячи лет назад входила во Всемирную Империю Укров?

—Безобразие! — думала Маша—сегодня же пойду на них жаловаться.

Немного отвлек от тревожных мыслей отряд Юных Бандеровцев. Маша притормозила на углу проспекта Карла XII и бульвара Ющенко, пропуская их бодрый строй в характерных черно-красных галстуках. Ребята выглядели веселыми и довольными, и дружно скандировали "Украина — не Россия!". Мазеповцы ласково называли их "бандерлогами".

— А Данька-то мой... ну, как есть раззвездяй! — подумала Маша. Все никак его в "бандерлоги" не принимают — вечно тест по Украинской Духовности заваливает!-Нет, ну это же надо-заявить, что Киев-мать городов РУССКИХ! Как вообще из лицея не отчислили? Нет, пора принимать меры, а то совсем разболтался!

С такими мыслями Маша не заметила, как доехала до бывшего Эрмитажа. Припарковавшись на площади Мазепы, как раз у подножия памятника герою Украины номер один, она вышла из машины и привычно залюбовалась на колоссальный монумент Степану Бандере работы Церетели, который всего за полгода вырос на Охте, там, где когда-то хотели построить небоскреб "Газпрома". Сегодня в Мазеповске-на-Неве было облачно, и памятник был виден только до колена. Впрочем, и при хорошей погоде горожане могли любоваться монументом только до гульфика. Остальное находилось на такой высоте, что над бывшим Петербургом запретили летать спутникам.

Вдоволь налюбовавшись шедевром Церетели, Маша пересекла площадь и вошла в здание.

— Слава Украине! — традиционно приветствовала её старенькая консьержка Клава, которая после установления протектората переименовалась на шведский манер в Брунгильду.

— Сала, сала! — рассеянно махнула ей рукой Маша и поднялась на второй этаж, где занимала небольшой кабинет пополам с начальником службы безопасности. Никто во всем Центре не знал его настоящего имени, знали лишь то, что когда-то, еще при москалях, он служил в легендарном репрессивном аппарате «Кровавая Гебня», а еще то, что у него очень добрые глаза. И называли его между собой уважительным полушепотом — Бывший Мент. Соседа на месте не было. Маша открыла буфет и достала двухлитровую ПЭТ-бутылку "Шустовского". Налила себе полную солдатскую кружку и выпила тремя большими глотками.

— Чёрт, где сушеная вобла? подумала она — Опять БМ всю съел... ладно, придется без закуски.
Коньяк был хорош и оказал на Машу привычное действие. С тех пор, как Украина была провозглашена Центром Мировой Духовности, все виноделы из Франции, Италии, Испании, Израиля и Чили переехали в Нэньку, бросив плантации Шампани и Бордо вымирать. Через три месяца Украина наладила выпуск элитных сортов алкоголя всех известных брендов. Коньяк "Шустовский" на Украине особым спросом не пользовался — местные предпочитали изысканные сорта горилки с перцем, а также виски "Джек Дениелс". "Шустовский" же стоил полгривны за цистерну и поставлялся в Россию в двухлитровых ПЭТ-бутылках.

Маша села за стол и попыталась заняться документами, но мысли ее были далеки от работы. Попытавшись сосредоточиться, она стала смотреть в окно. Внизу, на площади Мазепы, проходил традиционный Гей-парад в поддержку демократии — уже четвертый в этом году.

 — Вот всем хорош Питер... ой, конечно, Мазеповск, — думала Маша. Вроде бы и духовность есть, и демократия — а чего-то не хватает. Ну как сравнить это захолустье с мировыми культурными центрами?

Маша вспомнила, как полгода назад ездила на стажировку в Жмеринку. Мегаполис поразил ее провинциальное воображение. Всюду, как грибы, росли гигантские небоскребы, которые строили гастарбайтеры из Кувейта, ОАЭ и Силиконовой долины. А музей Украинской Духовности и Культуры на пятистах тысячах гектаров был просто за гранью человеческого разумения.

 — Эх, вот бы где поработать!  — замечталась Маша.

Из задумчивости ее вывел звонок мобильного телефона. По характерной мелодии "Светофоры, дайте визу..." она поняла, что звонит Санитар.

— О! Сибирские медведи объявились!  — с добрым юмором подумала Маша и взяла трубку.

 — Алё,Маш!-голос Санитара в трубке прерывался помехами, как будто звонивший сидел в подвале.  — Мы тут с Еленой где-то в степи застряли. Дрова в паровозе кончились.

 — Санитар, что случилось? Куда вы ехали и где вы сейчас? — с тревогой спросила Маша.

 — Да едем с Леной в Нэньку... точнее, сначала в Москву, в посольство за "жовто-блакытной картой". От Уфы отъехали, первые два дня ничего, а километрах в ста от города дрова в паровозе кончились. Не знаешь, у кого тут их купить можно?

 — Погоди! Там где-то ЮрьМитрич недалеко вроде...

 — Да видел я его! Нету у него дров! Оптоволокно предлагает. Удавиться мне на нем, что ли?

 — Ладно, не дрейфь! Я сейчас на Ямал позвоню и в Тюмень. Там, вроде, на брошенных скважинах остатки нефти находят, подойдет?

 — Ну-у-у...скажешь тоже! Она же дорогая!

 — Да ладно! БигМасимум на оленях пару бочек подвезет — четыре литра "Шустовского" отдашь. Найдется?

 — Ну, четыре-то найду! Спасибо, Камышинка!

 — Бог подаст! Должен будешь... все, бывай!

Положив трубку, Маша задумалась. Уж если из такой замшелой дыры, как бывший Новосибирск, а ныне Юле-Тимошенск, всякие санитары уже едут в Нэньку... Решение созрело мгновенно.

 — Еду!  — сказала сама себе Маша. Собраться и написать записку Бывшему Менту было делом одной минуты. Через полчаса, забрав Даньку из элитного лицея, она уже выбиралась через пробки на бывшее Московское шоссе, ныне-шлях Небесной сотни героев Майдана. Впереди ждала Москва.