То ли благодаря отменному верхнему чутью Сергея Треуголкина, которого за добычливость в отряде прозвали Хантером, то ли подгоняемые доносящимися со всех сторон вечернего леса звуками, характерными для межвидовой борьбы за существование, шляха лесные братья достигли довольно быстро. И теперь Хантер стоял на обочине, пытаясь с помощью своего чутья определить, далеко ли находится Данька.

 — Ну?  — нетерпеливо спросил его переминающийся с ноги на ногу Никс,  — Где они?

 — Никс, ну что ты, в самом деле?  — перебил его Мужиченко, которого за любовь к пиротехнике и мастерское владение шанцевым инструментом все называли просто Сапером,  — Давай я тебе фугас на полтонны прикопаю да взорву. Воронку в сто метров диаметром точно не объедут!

С этими словами он негромко свистнул в сторону. На этот свист из ближайшего куста к нему грациозно и бесшумно выпрыгнул огромный камышовый кот. Нет, это был именно Камышовый Кот. Размером с хорошего сенбернара, он имел великолепную пушистую шкуру болотного цвета в подпалинах, неугасимо горящие желто-зеленые глазища и пышные усы, чем-то напоминающие усы самого Сапера. Сапер приручил его с год назад и научил его ставить мины и пить виски "Гленливет". Иногда они еще играли в шахматы, как правило, с ничейным счетом. Кот потерся о сапоги Сапера, издал мурлыкание, от которого с ветки росшего рядом дуба свалилась сова, и с независимым видом уселся на землю, потирая усы и всем видом показывая, что его все происходящее не касается.

 — Чу!  — сказал вдруг Хантер и принял какую-то странную стойку  — Чую! Едут!

 — Далеко ли еще, Хантеруша?  — жалобно спросил Никс, нервно крутя рукой барабан старенького нагана.

 — Будут здесь через один час и четыре минуты,  — ответил Хантер и почесал за ухом штыком от "Мосинки".

 — Братва, по местам,  — скомандовал Никс и обратилсяк Саперу  — А вам, товарищи Котосапры, особое приглашение?

 — Так что, Никсушко, так-таки и не на полтонны делать? Мален ький-то фугас разве взрыв дает, туды его в качель?  — спросил Сапер, почесывая за ухом Кота.

 — НетЪ! Без этих твоих членовредительских штук!  — строго ответил главарь лесных братьев,  — Только остановить!

 — Понял, понял!  — буркнул себе под нос Сапер и опять негромко свистнул Коту. Тот поднялся, выгнул спину, издал легкое шипение, напоминающее звук вырывающгося из пробитой трубы высокого давления перегретого пара, и прыгнул на проезжую часть.

Через минуту асфальт украшала небольшая ямка, в которую можно было спрятать танк "Леопард", и Сапер заботливо укладывал в нее характерного вида связки из несколько брусочков, озабоченно считая их количество. Через пятнадцать минут все было кончено, и Сапер с Котом, заботливо восстановив асфальтовое покрытие с помощью портативного парового катка, скрылись в темноте.

Еще примерно минут через сорок послышался характерный звук работающего атомного двигателя, и еще через мгновение огромный, сверкающий золотом и сталью, "Бегемобус", смешно подпрыгнув от взрыва, протащился по асфальту метров пятьдесят и встал.

Сбить с петель трехтонную стальную дверь для Хантера и Бывшего Мента было делом одной минуты, и Никс вошел в салон, возглавляя абордажную команду.

 — Слазь! Приехали!  — зычно крикнул он и включил свой фонарик. Его луч отразился в зеленых глазах водителя, который, отложив в сторону книгу, насупился и недружелюбно сказал:

 — Еду, никого не трогаю, книжечку читаю! Между прочим, я вообще не понимаю причин такого резкого обращения со мной! Должен вам заметить, уважаемые лесные разбойники, что контрабандист — древняя и неприкосновенная профессия!

Никс мгновенно узнал говорящего.

 — Арне, старая ты финская калоша, здорово!  — закричал он о стиснул Корелайнена так, что у того затрещали ребра, кости черепа и бронежилет.

 — Но,но,полегче, медведь питерский,  — ответил Арне, освобождаясь из лап Никса. Ты, между прочим, мой "Бегемобус" повредил, а я, между прочим, на трассе юную леди с мальчиком подобрал. И кто из нас более матери-истории ценен?

Никс повел по салону фонариком и увидел испуганную Машу Камышинкину и ничего не понимающего, моргающего с просонья глазами Даньку.

 — Ух! Слава КПСС, живы!  — воскликнул Никс и бережно пожал Данькину руку.

 — Арне, а ты что везешь?  — спросил он и повел носом-Шанель №5 или двухнедельный бигус?

 — Между прочим, надо учить матчасть!  — с издевкой отвечал Арне, — Запах быстрых нейтронов ни с чем не спутать!

 — Ладно, ладно, не стони,  — виновато произнес Никс,  — Сейчас все исправим.

И через минуту Маша с Данькой с удивлением наблюдали за восстановлением "Бегемобуса". Хантер и Бывший Мент споро устанавливали на место дверь, используя для этого шило, пассатижи, газовую горелку и набор "Юный химик". Сапер и Никс, ругаясь, сметали с пола верткие быстрые нейтроны, собирая их в ведро и засыпая обратно в реактор. Медленные нейтроны выскочить не успели, и Арне стряхнул их обратно ветошью. Арне и мастер Ве А Пон, сгрузив бессознательных финских кандидатов в герои Мирного Европейского Протеста в дополнительный багажный отсек, через колено выправляли погутые сборки "Вестингауза", поминутно сверяясь с показаниями электронного карманного курвиметра и время от времени постукивая по ним наномолотками. Через час все было готово. Никс с командой решили ехать в Москву с Арне, тот не возражал, Данька был очень этому рад, а Маша уже ничего не слышала — от усталости ее сморил такой крепкий сон, что она и не заметила, как "Бегемобус" мягко тронулся с места и, набирая скорость, помчался к Москве.

Данька во все глаза смотрел на огромного Камышового Кота, который мирно устроился головой на коленях у Сапера. Тот, в свою очередь, пристроил на голове Кота гранату РГД-5 мс и сосредоточенно ее ремонтировал.

Мастер Ве А Пон и Хантер увлеченно спорили об охоте на водоплавающую дичь с помощью атомных патронов, используя в качестве аргументов пятитомную монографию А. Розенбаума "Утиная охота для чайников". Хантер, тыча пальцем в раскрытую страницу монографии, с жаром доказывал, что одним атомным патроном можно быстро приготовить жаркое на тысячу человек, а если повезет, то и сварить уху из закипевшего озера. Ве А Пон не возражал, но занудно настаивал на дезактивации.
Никс и Бывший Мент что-то негромко обсуждали, склонив друг к другу головы, и скоро тоже задремали.

Старый Арне Корелайнен сидел за своим автопилотом и читал новую книгу восточного философа Коньфуценько "Как ездить на китайском автомобиле и не чувствовать себя последним лохом". Атомный примус мирно пыхтел на своем месте. Впереди была Москва.