Просьба сильно не ругать - проба пера-)

Виталик

Февраль 1997, где-то в Саратовской области. Полигон училища, на котором несет службу дежурная батарея и полигонная команда. Дикий некомплект солдат и младших офицеров породил явление «через день на ремень». Составов караула два, меняющих друг друга, соответственно, и начкаров два, да и дежурных по полигону тоже два. Есть еще и комбат дежурной батареи, находящийся в алкоголической нирване, просыпающийся периодически для заглатывания очередного стакана спирта и задавания одного и того же вопроса:
- Дежурный, какое сегодня число?
И так продолжается второй месяц.
При очередном докладе по телефону о смене дежурный по училищу «обрадовал» одного из старлеев, сказав, что его хочет видеть дивизионное начальство. Вырваться с полигона - праздник! На утро, приведя в себя в порядок, Виталик отправился на остановку, дабы автобусом (за свой счет, кстати) отправиться в город. Надо отметить, что автобус ходил два раза в сутки и прибывал на полигон вечером в 17 часов. Предпосылок для волнения не было: офицер успевал и на инструктаж и на развод. День на полигоне прошел как обычно, ничем не отличаясь от предыдущих: комбат опорожнил очередную бутылку и поинтересовался дважды, какое сегодня число. Время приближалось к 17 часам, пара несущая дежурство: начкар старлей Г. и дежурный старлей Д. готовились к смене, заступающий начкаром старлей Л. вяло пытался инструктировать л/с караула на караульном городке - все как обычно. Первым спохватился старший лейтенант Д.:
- Мужики, время 17.30 а Виталика нет! Может, автобуса вечернего не было?
Кинулись на узел связи, дозвонились до автобусной станции (благо, телефоны были). Там подтвердили, что автобус был. Подумав, позвонили в дивизион и у дежурного, аккуратно, дабы тот не заподозрил ничего, поинтересовались, был ли Виталик в дивизионе, и когда покинул. Получив утвердительный ответ и время - «около трех свалил», забеспокоились серьезно. К 19 часам Виталик не прибыл. Старый дежурный, старший лейтенант Д., провел развод и отправил караул меняться. Подходило время доклада дежурному по училищу. Вместе со сменившимся начкаром, старлеем Г., сидя в столовой, решали проблему: как выкрутится, чтоб Виталика не подставить и самим не подставится.
Не придумав ничего умного, офицеры двинулись на узел связи, где и был произведен доклад, что старший лейтенант Д. дежурство сдал, а Виталик (за которого вел разговор старший лейтенат Г.) это самое дежурство принял. Закончив разговор по телефону, офицеры вышли на крыльцо узла связи и закурили.
- Мороз крепчает, уже минус 25 на термометре - констатировал старлей Д.
- Ты, уж коли на вторые сутки на орбите остаешься, скажи дежурному водятелу, чтоб на ночь аккумулятор снял, а то не заведем в случае чего. Мало ли, может поедем еще искать Виталю, - кинул мысль Г. Мысль, что он может и не появиться, даже не допускалась, зная его обязательность.
Виталя появился около 21 часа. Дверь в комнату, где сидели Г. и Д., отворилась и на пороге материализовался старший лейтенант Виталя. Собственной персоной, но! в повседневной форме одежды (уезжал он в полевой, которую и носили на полигоне).
Сев, Виталик молча начал расстегивать брюки. Такой поворот событий был для Г. и Д. неожиданным, поэтому оставалось молча наблюдать. Со стоном - «бля» - Виталик спустил брюки. Увиденное поразило и самого Виталика и присутствующих. Взору открылись красные от ожога морозом ноги. Первым среагировал Д.: кинувшись к своей сумке, извлек бутылку водки, плеснул в кружку и влил в Виталика. Через минуту, скинув наконец-то шинель, Виталик поведал свою историю.
Прибыв домой, он скинул полевку и переоделся в повседневку, ибо начальство драло всех без разбора за появление на территории части в полевой форме, не важно, откуда ты прибыл. Уладив все дела, Виталик покинул расположение дивизиона около трех, как и сказал дежурный. Надо было спешить, автобус отправлялся со станции в 15.45. По пути к КПП его перехватил начальник строевой части и, узнав, что он отправляется на полигон, приказал зайти к нему и забрать на полигон чистые бланки постовых ведомостей. Объяснять подполковнику, что «Михаил Светлов» может сделать скоро «ту-ту» без него, он не стал, т.к. это бесполезно. Выбравшись, наконец-то, за пределы КПП, Виталик, как был, ринулся на автовокзал. Он не успел ровно на минуту - увидел лишь корму удаляющегося автобуса. Встал извечный русский вопрос: что делать? Было два пути: вернуться в дивизион и доложить, что на автобус не успел (санкций не было бы никаких, т.к. офицерам дежурных батарей было запрещено покидать пределы полигона без разрешения командира части, а вызывало его «свое», дивизионное, начальство), но тогда старший лейтенант Д. оставался бы дежурным на вторые сутки. Второй путь - добираться своим ходом. Покурив, Виталик стал ловить попутку. К 20 часам он смог на перекладных добраться до поворота с трассы на полигон (60 км от окраины города). Там предстояло еще 7 км. Машин в ту сторону не предвиделось. Мороз «давил» прилично. В уставных ботинках и в повседневке, опустив уши у шапки, где бегом, где шагом Виталик двинулся в путь. Низ туловища он перестал чувствовать довольно скоро. Когда, наконец-то, он увидел КПП полигона, то чуть не завыл от радости: ему казалось, что эта пытка холодом и эта дорога не имеют конца.
Отогревшись, поддев все, что можно, взяв оружие, Виталик ушел нести службу. Г. и Д., перекурив на сон грядущий, начали укладываться спать, как в дверь в комнату вновь открылась, и в проему вновь стоял Виталик:
- Мужики, бля, совсем мозги заморозил. С этими словами из внутреннего кармана шинели, как иллюзионист, Виталик достал непочатую бутылку водки и торжественно поставил на стол. Д. и Г. молча переглянулись, т.к. мысль посетила их одна и та же. Затем Г. выдал:
- Виталь, а какого хрена ты ее тащил? По дороге же мог пригубить, кровь разогнать, не околел бы так! Хрен бы с ней, мы и так бы обошлись!
- Не, мужики, не мог. Знал, что вы тут прикроете при смене, да и не пью я в одиночку.