Дай все-таки господь, чтобы такие неудачники жили на этой планете всегда, иначе...» (В. Конецкий, «Невезучий Альфонс»)

БУ: АЛИК-2
Каким становится человек, на которого постоянно сыпятся удары судьбы? Одни, как это было с Альфонсом Кобылкиным, начинают получать мазохистское удовольствие от валящихся на них несчастий. Другие, не оставляя попыток перешибить судьбу, сопротивляются. Наш Алик был из последних.
Когда крейсер принимал различные делегации и высокопоставленных чиновников, он безропотно мог отправиться в придуманное для него патрулирование кладбища северной стороны Севастополя, по замыслу руководителей - от греха подальше. Приказ есть приказ. Но отчаянно боролся с любыми попыткам начальников изменить свое личное представление о службе. И добился таки некоторых результатов. Замечено, что у его родимого «бычка» - командира БЧ-7, при упоминании имени своего подчиненного пятнами покрывалось лицо и начинали слезиться глаза...
Капитан 2 ранга Катаржнов, был человеком, безусловно, достойным, но очень сильно переслужившим в плавсоставе и от этого приобретший некоторые дурные привычки. Такие люди-вехи есть не только в подводном флоте где, говорят, за ящик коньяка прыгают в ледяную воду или приседают по двести раз. В надводном флоте такие вехо-человеки склонны к менее безобидным импровизациям. Как наш помощник по снабжению, любивший в хорошем настроении прикусить ухо пойманному во время погрузки продовольствия матросику. У Катаржнова другие были фишки. Матросам-разгильдяям и примкнувшие к ним молодым мичманам и офицерам, любовь к корабельной службе прививалась весьма своеобразным образом - прижатые к переборке бедолаги подвергались медленному удушению посредством элементов одежды. В процессе этого действа произносилось одно лишь грозно-многозначительное: «Ну!». Когда тело бедняги готово было обмякнуть, экзекуция прекращалась, и участники сценки молча расходились в разные стороны. Один- уверенной походкой сделавшего доброе дело человека, другой - неуверенной поступью нашкодившего школяра...
Но было у К-7 и другое, любимое занятие, из-за которого чуть не пострадал - близок был к инфаркту. Нравилось ему выкуривать своих подчиненных, уединившихся в каютах во время различных корабельных мероприятий с помощью хлорпикрина. Газ такой учебный для проверки герметичности противогазов. Наберет он этой жидкости в громадный шприц и сует в замочную скважину, после объявления какой-нибудь тревоги или аврала. Управленческие функции понимал он так в конце своей корабельной карьеры. А управлять ему было чем, хозяйство большое, офицеров, мичманов и прочих матросов много. Кто-нибудь, где-нибудь, да филонит.
В тот день, после объявления аврала, зная точно, что Алик после вахты спит в каюте, он произвел контрольное распыление этой гадости в замочную скважину и стал ожидать результатов. Но реакции, вопреки ожиданиям, никакой. Волноваться стал, дежурного по связи позвал, уточнил, есть ли Алик на посту. Нет.
- Может быть, вы его отравили, он же спит как убитый! - высказал гипотезу дежурный.
Катаржнов побледнел. Как Алик спит, знали все. На одном из отчетно-выборных собраний, убаюканный пламенной речью замполита, Алик так громыхнулся со стула, что долго еще не мог придти в себя.
- Интересно, - поинтересовался тогда замполит, уставший ждать, когда Алик сумеет сфокусировать свой взгляд и разобраться с вестибулярным аппаратом, - а мы ему не мешаем?
Все это быстро промелькнуло в голове испуганного «бычка» и, не желая тратить время на поиски «сокамерников» с ключами, он всей своей мощью вышиб хлипкий дверной замок. То, что открылось взорам любопытных, скопившихся к этому времени у каюты, наверное, до сих пор передается из уст в уста на нашем крейсере. Алик, конечно уже проснувшийся, лежал на койке, со сложенными крест на крест руками и делал вид, что спит, но... в ПРОТИВОГАЗЕ!
От обычной катаржновской экзекуции его спасли только прединфарктное состояние начальника и необычная атмосфера каюты - невозможно дышать и сильно слезились глаза. Казалось, кавторанг плачет от бессилия сделать что-либо с этим офицером...

Давным-давно, в 70-х годах прошлого века партия и правительство решили поставить на поток дело подготовки космических разведчиков. Питерская академия имени Можайского была преобразована из авиационно-технической в ракетно-космическую, получив попутно титул Военного института. Я был курсантом в том потоке, который впервые готовился по новому направлению с самого первого курса. На последнем курсе была, как положено, преддипломная практика. Проходили ее в одной из частей военно-космических сил. Часть была новая, недавно созданная, интенсивно строилась и оборудовалась, в общем бардака было выше крыши. А тут еще пригнали курсантов, с которыми неизвестно что надо было делать. Вскоре, правда, местное начальство сообразило и стало использовать нас просто в качестве дармовой рабочей силы.
Два моих товарища, назовем их Коля и Сережа, получили как-то раз по банке с краской и задание - подновить миру. Мира - это испытательная картинка для тестирования фотоаппаратов. В простейшем случае представляет собой круг, разделенный на секторы, которые через один покрашены в черный и белый цвет. Для спутниковых фотоаппаратов используется такая же мира, только диаметром метров 20, нарисованная на специальной бетонированной площадке. А площадка расположена на полянке посреди глухого подмосковного леса, и люди на ней появлялись не чаще одного раза в несколько лет. Коля и Сережа прошли по спецтропинке и увидели облупленную миру, причем в центре ее был полностью незакрашенный круг размером метра полтора. Коля и Сережа покрасили те места, которые и раньше были покрашенными, перекурили, убедились, что солнце еще высоко, а в банках осталась краска, и, будучи людьми добросовестными и не ленивыми, продлили закрашенные сектора до самого центра миры.
Окончание этой истории я услышал позже, когда стал служить в соответствующем Центре, связанном с ГРУ. В общем, через несколько дней после трудового подвига Коли и Сережи шеф ЦРУ устроил страшный разнос своим резидентам в Советском Союзе. «Растяпы, дармоеды, - кричал он, - У вас под носом русские разработали новый спутник-шпион с неслыханной разрешающей способностью и уже собираются его испытывать, ДАЖЕ МИРУ ПРИГОТОВИЛИ!!! А вы ничего не знаете!»
Как вы поняли, раньше середину миры не закрашивали просто потому, что из космоса такие мелкие детали абсолютно неразличимы.

"БОКС 40" или "ЗАГАДКА"

Молодым офицерам, в армии, частенько приходится работать в режиме классического мултитаскинга. Это когда все чего-то от тебя хотят. Хотят срочно и, причём, одновременно. И никого послать на ты ещё не можешь, потому что яйца ещё зелёные. Вот тогда молодые офицеры и прибегают к помощи своего любимого личного состава(с ударением на первом слоге).

Под рукой лейтенанта Семёнова оказался только старослужащий Андрей Слепцов, от одного только вида которого офицера перекосило (как Новодворскую от коммунистов).

- Слепцов!
-Ну?!
-Карданы гну! В сороковом заливают площадку. Проследишь. Закончат - никого не пускать, чтоб не ходили там, удоды! Один следок - стреляю в затылок и здравствуй кича у десанта. Дождаться меня. Я у комбата. Вопросы есть?

-Никак нет, разрешите выполнять! - наигранно браво козырнул сержант, примерно с четверть часа после этого продолжая извергать словосочетания с ненормативными составляющими(про себя).

-А вообще, - жизнь удалась, жизнь хороша, - подумал Андрей Слепцов, - Дембель же, вот уже две недели как. А заняться будет чем.....

Ему и вправду, было, чем заняться. Он готовился к прощанию. С феерверком и прочей пиротехникой. Отпустили б сразу, - ничего бы не было. А так... - пусть терпят. Сбегал в шхеру, вынул заготовки и уселся поодаль, на связке досок, с удовольствием наблюдая, как приезжие стройбатовцы потеют и дышат цементной пылью.

Перед Андреем стояла разрезанная, по линии бёдер, канистра, в которой покоилась адская смесь. Сержант был талантливым подрывником, и в его послужном списке было зарегистрировано немало злостных антиуставных действий. Нормальные, практичные граждане перед дембелем слегка смирели. А этот.... Честно пробовал, - не вышло. Ну, нет царя в голове, - сбежал, пороховым дымом захлебнувшись. Батальонное командование, наверное, вздохнёт с облегчением, когда Слепцов уйдёт домой или трагически погибнет при исполнении. Ему даже аккорда не давали.

НО. Слепцов, даст аккорд САМ.

-Ого-го, какой аккорд!!! - сладко мечтал сержант, набивая порошок в пустые спичечные коробки.

План гениально прост. У лампочек аккуратно отбивались колбы. Нити накаливания упрятывались в подготовленный коробок и конструкция вворачивалась в патрон, заместо штатной лампы. И....всё. Нужно было только выбрать жертву. А потом делать невинное лицо.

Андрюха с любовью рассматривал опытный образец, когда его подозвал некто из стройбата и сказал, что заливка бетона закончилась.

-Нехай, - махнул рукой Слепцов и, стоя у входа в бокс, мельком глянул на работу.

Через каркас крыши, посреди строения, была перекинута большая переноска с разбитой лампой и идея об испытании изделия явственно заворочалась в мозгу бойца. Он с нетерпением ждал, пока чумазые строители отмоют бетономешалку, соберут свои манатки и свалят. С особой тревогой сержант наблюдал за фонарём.

Всё прошло гладко, и лампа была благополучно забыта. Помня о заветах командира, Слепцов полез на стену, чтоб не оставлять следов на бетоне. Затем прополз по каркасу крыши и, проявив чудеса эквилибристики, вкрутил бонбу на место..........

Момента взрыва Андрюша не помнит. Помнит только, как очнулся на влажном рыхлом бетоне. в облаке дыма. Уселся, держа закопчённую голову руками, и встретился взглядом с ротным. Тот молча стоял на пороге и задумчиво почёсывал затылок козырьком фуражки. Спустя минуту из-за его спины появился ещё кто-то.

-Ну что? Что случилось? Есть пострадавшие?
- Вряд ли, - с сожалением ответил лейтенант.
-А ты что замёрз, как вкопанный? Тоже задело?
-Думаю!
-О чём? О бАбах?
-Да нет. Думаю вот, как же ж эта сука выжила, если его взрывом аж туда забросило....




ЗЫ. (Гегемон байки - Саша Лурье.)

собсно не история - анекдот, честностянутый с anekdot.RU:

В Израиле группа репатриантов проходит собеседование. Один из вопросов такой: какие проявления антисемитизма вы испытывали в СССР. Отвечает пожилой летчик, полковник:
- В июне 1967 года наша эскадрилья в Египте получила задание - готовиться бомбить Тель-Авив. Так они меня отстранили от полетов!!!