Имя - Николай. Отчество - Владимирович. Фамилия - Сиротинин. Рост - Сто шестьдесят четыре сантиметра. Вес - пятьдесят четыре килограмма. Звание - старший сержант. Русский. Воинская профессия - артиллерист, командир орудия. Возраст - двадцать лет. Деревенский. 55-й стрелковый полк, 6-я стрелковая дивизия.

Пушка УСВ, калибр - 76 миллиметров, вес в боевом положении полторы тонны. Карабин, патроны.
Вес снаряда - шесть килограмм. Наиболее действительный огонь по бронированным целям - 600 метров. Направление обороны простое - за Родину.

Противник - Вторая танковая группа любимца фюрера - Гудериана. Четвёртая танковая дивизия вермахта, авангард. Колонна из 59 немецких танков. Основной немецкий боевой танк Т-III: вес - 20 т, Двигатель Maybach HL 108TR мощностью 250 л.с., скорость 32 км/ч, Экипаж - 5 человек. Габариты: 5690х2810х2335 мм. Вооружение: 37-мм пушка KwK L/46,5 и три пулемета MG 34. Рота пехоты в грузовиках. А именно: четыре офицера, 26 унтер-офицеров, 161 солдат, 47 пистолетов, 16 шмайссеров, 132 карабина, 12 ручных пулемётов, 3 противотанковых ружья, три 50-мм миномёта. Гусенично-колёсные бронемашины. Мотоциклисты. Направление движения - Москва.

17 июля 1941 года. Маленькая белорусская деревня Сокольничи. Мост через неширокую речушку Добрысть. Заболоченные берега. За речкой в зелени второго месяца лета затерялась в маскировке единственная пушка и солдат. Арьергард артиллерийской батареи стрелкового полка. Перед мостом с другой стороны реки забитая немецкими танками до самого видимого окаёма дорога. Сзади лихорадочно спешащий на новый рубеж обороны родной стрелковый полк.

- Думаю, они тебе больше тридцати раз пальнуть не дадут, - сказал командир батареи, - заткнёшь мост и отходи. Замок от пушки - с собой в вещмешок. Лошадь за сарайчиком. Догонишь.
- Ничо, таварищ старший лейтенант, я всё сделаю. Я деревенский, вы мене токо оставьте ещё снарядов, и вам быстрее ехать будет, и лошадям проще, не так тяжельше, - маленький сержант смотрел снизу вверх спокойно и уверенно, как будто перед тем, как сделать привычную и тяжёлую сельскую работу на своей земле.

Обер-лейтенант Фридрих Фёнфельд. Цитата из дневника: «Это был настоящий ад. Больше всего нас удивило то, что против нас бился один единственный боец. Мы думали, что в нас стреляет целая артиллерийская батарея».

Полковник сказал: «Если бы такими были бы все солдаты фюрера, то мы завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Всё-таки он русский. Надо ли такое преклонение? Всех поразило, что герой был юнцом, почти мальчишкой. В строю немецких солдат он стоял бы последним на правом фланге. Он произвёл по нам пятьдесят семь выстрелов из орудия и потом ещё бил и бил по нам из карабина. Уничтожил десять танков и бронемашин. Рядом с его могилой осталось целое кладбище наших солдат».

Имя - Николай. Отчество - Владимирович. Фамилия - Сиротинин. Рост - Сто шестьдесят четыре сантиметра. Вес - пятьдесят четыре килограмма. Звание - старший сержант. Русский. Воинская профессия - артиллерист, командир орудия. Возраст - двадцать лет. Деревенский. 55-й стрелковый полк, 6-я стрелковая дивизия.
Похоронен со всеми воинскими почестями солдатами и офицерами четвёртой танковой дивизии вермахта на берегу реки Добрысть, у села Сокольничи.

Без комментариев. Я просто попробовал представить себе, как это было.

Компрессия - вещь тяжелая!

Наверное, кое-кто уже улыбнулся. Хоть и шутка стара, как двигатель внутреннего сгорания. Поэтому, середину рассказывать не буду, пусть каждый домыслит по-своему. А с меня - только начало и окончание.
При союзе славных независимых республик каждый крупный город имел свой аэроклуб. При аэроклубе обязательно - парашютный кружок. А поскольку города большие, желающих много, то парашютный кружок (и не один), был в каждом районе. Где-то - в виде клуба юного десантника, где-то - при дворце пионеров, где-то в школе. Но он был в каждом районе (и не один). Захотел прыгнуть с парашютом - милости просим. Вот тебе теоретическая подготовка, вот тебе укладочный стол. Раскладывай парашют, укладывай его, да распускай по-новой. И под присмотром собирай обратно все шмотки, да и занеси обратно в класс.
Кто же в основном шел в эти клубы? Насмотревшись фильмов «В зоне особого внимания» и «Ответный ход» пацаны мечтали о «дЕсанте». И я мечтал. Да и тысячи мечтали. В фильме же не показали - что ты только 5 минут орел, а 23 часа и 55 минут - ты ломовая лошадь. Но не об этом...
В аэроклубе была практика: выносили списанные Д-5, Д-6, раскладывали по укладочным столам (укладочный стол к кухонному столу не имеет отношения -)) и отдавали на откуп «понаехавшим». Почему понаехавшим? Да просто мы, пацаны из подобных кружков, добирались своим ходом (аэроклуб за городом) - потому и понаехавшие. Из какой школы, из какого клуба - неважно. Вот вам парашюты, учитесь укладывать. Мы укладывали списанные парашюты (тренировались), а метрах в 100 - укладывались те, кто сегодня прыгает.
Ну, а у Летчика аэроклубовского, было своеобразное чувство юмора. Поскольку возле «понаехавших» укладочных столов постоянная текучка (действительно, сегодня из одного клуба приехали, завтра из второго), то инструктора там нет. Да и лень инструктору бегать между укладкой «на взлет» и «тренировочной укладкой». И, вот, каждую новую смену окружающих этот укладочный стол, он просил то одного, то другого «сгонять к механику, а то у меня компрессии осталось только на один взлет». А как отказать - тебя, пацана, целый ЛЕТЧИК просит. О! И бегали. Если бы не бегали - то не запомнилось бы на всю жизнь. Да и Летчик был - рубашка накрахмалена так, что порезаться можно. Одним словом - Летчик.
Я не видел в эти моменты механика, но представляю его лекцию просителям компрессии по основам двигателей внутреннего сгорания. Скорее всего, он те много лет своего обучения сокращал до нескольких минут общения. Может, еще короче.
Именно в тот день Летчик шел на работу на 2-ю смену. Сейчас попробую объяснить, что это значит, «вторая смена». СССР, Работали два АН-2. Когда 1 садится - второй взлетает. У первых двух летчиков - рабочий день с 6-00 до 14-00, у вторых - с 14-00 - до покуда не стемнеет. Задание - сжечь ТО количество топлива, которое выделяется. (здесь оставлю многоточие...)
Шел Летчик на работу немного загодя. Поэтому ему хватило цепкого взгляда на очередь (О-о-о, очередь) определить, что он успеет эту очередь отстоять, и в аэроклуб не опоздает. Ведь времена такие были - если очередь, то её нужно непременно занять, и неважно, что дают, важно что: очередь = дефицит = нужно брать, даже если не нужно. Молодым не понять...
Отстояв очередь, и почти не опоздав, пришел в аэроклуб бравый Летчик с ВЕДРОМ! Прошу не смеяться. Потому что ведро было дефицитное. Если кто представляет себе ведро в виде усеченного конуса, оцинкованное, то он ошибается. Ведро было цилиндрической формы, снаружи - зелёная эмаль, внутри - белая эмаль. Что характерно - крышка имела такую же расцветку. Да еще и ручка у ведра деревянная..
Пройдя ворота аэроклуба, он понял - картина «Летчик с ведром» нисколько не уступает в поэтичности «Девушка с веслом». Поэтому решил сразу же отправить ведро на хранение к механику (это через все летное поле топать). Проходя мимо нас (тренировочная укладка), он по привычке сказал: «Эй, щеглы». Если бы он просто попросил отнести ведро механику Механычу - мы бы вскочили и понесли. Целый Летчик попросил. Но... Окинув взглядом возящихся пацанов и не найдя знакомых лиц (значит, новички), «Остапа понесло». Наверное, автопилот сработал...
- Ребята, мне тут надо самолет чинить. Компрессии не хватает, а у меня через полчаса взлет. Мне совсем немного нужно. А туда сходить (через поле), да назад... я со своими больными ногами только через час вернусь. А вы молодые. Вам туда-сюда сбегать - и 20 минут хватит.
Я уж было хотел бежать, да «Остапа» несло по-полной.
- Слышь, щегол. Не разгоняйся. Компрессия - вещь тяжелая, вот пусть эти двое (на ребят постарше) сходят. Одному - не донести. А чтобы не тяжело было нести - вот вам ведро...
Ребята, счастливые тем, что их Целый Летчик попросил, умчались очень скоро. Если бы кто с секундомером стоял, очень бы удивился. И взял бы в сборную по бегу. А как иначе - до «во-о-от» того домика (через все летное поле, километр, так точно там есть) они добежали за пару минут. А потом мы их не видели.
...Самолет приземлился, из него вышел Летчик на перекур. Прошло уже около 40 минут «с момента». Вдруг «молодежь» загалдела: - Несут, несут... На горизонте нарисовались 2 «щегла». Было видно, что ведро, которое они несут, тяжелое. Каждый, со своей стороны, держался за дужку ведра, но вторая, оттопыренная рука, указывала, что несут что-то тяжелое. Наверное, компрессию. Летчик не показал вида, но по его состоянию было видно - удручен.
Ведро они донесли, и начали наперебой рассказывать Летчику:
- Механик сразу взял ведро. Сказал, что это лучшее хранилище для компрессии.
-- Попросил нас подождать, сказал, на склад нужно сходить.
- Сказал: подождите здесь, мне 15 минут нужно.
-- Потом пришел с ведром, сказал: ребята, можете нести.
- Сказал - ребята, компрессия - вещь тяжелая, донесете ли? Мы сказали - донесем.
-- Ага, потом сказал - не поднимайте крышку ведра. Компрессия - очень летучая - поднял крышку, и полведра нет. А у меня на сладе - это последняя, потом выписывать нужно..
- И еще: скажите Летчику, что вечером жду у себя на складе, ему расписаться надобно в ведомости расхода компрессии!
А летчик... А что летчик... Поднял крышку от ведра, и понял, что механик его обманул. Вместо такой нужной ему сейчас компрессии, подсунул полное новое ведро солидола...

Дело было под славным городом Димона (где нельзя летать самолётам и где водятся самые большие в мире вороны). История случилась из-за того, что мы, молодая поросль инженерных войск, задолбанная постоянными дежурствами на свежем (антиастматичном, кстати) пустынном воздухе, знали звездное небо наизусть! Ну в самом же деле, не на песок же смотреть! А высокое, как тогда казалось, начальство в чине капитана и в должности ком. роты не было избалованно нахождением на столь целебном воздухе.
И вот как-то в одну теплую, безветренную ночь начальство решило проверить, как мы там проводим время - спим, бдим, не заехали ли на секретный объект супостаты на танках (как опция- верблюдах), не высматривают ли оные чего с самолетов или других летательных аппаратов типа дирижопль кустарный!
Пришло, значит, начальство высокое, с сурьезным лицом пришло, не просто так! И давай пытать молодежь сонную вопросами: " А что вы делаете если..." и как завернет ситуацию! Солдат же, даже только что срочно разбуженный собратьями по дежурству, может выкрутиться, и мы выкрутились. Казалось бы. А начальство, видя, что интеллект, пусть даже сонный, победил, решил проявить бдительность и помучать бинокль. Но не успел он до конца определиться с намерениями, как вдруг замер. Замахал руками, тыча пальцем в черное, ехидно подмигивающее звездами, небо:
- Там!
- Что? - мы испуганно попятились на всякий пожарный в сторону бетонады. Сумасшедших капитанов мы еще пока не видели во время своего почти годичного пребывания в армии обороны Израиля.
- Вы пропустили самолет!
- Какой? - донеслось уже из-за бетонады.
- Вон летит! На нас! Докладывайте куда следует, быстро! - не надеясь на солдат, которые все еще пугливо выглядывали из укрытия, пытаясь рассмотреть вышеупомянутый самолет, капитан стал вызывать базу, ВВС и т.п.
В какой-то момент солдат озарило! Они поняли, что так возбудило ком. роты!

Мы наблюдали это явление уже 2 месяца и уже даже привыкли, хотя в начале тоже чуток нервировало. А единственная русская, которая даже знала, что это за явление, пока еще недостаточно владела языком предков, чтобы рассказать всем о Марсе (планета, четвертая от Солнца), который приблизился на рекордно близкое расстояние к Земле за последние несколько сотен лет.