Дуврский пролив

Ранним августовским утром восемьдесят седьмого года огромное и яркое солнце только начинало, лениво потягиваясь и играя лучами, выбираться из своей уютной спальни, устроенной где-то в глубине Северного моря. В предрассветном мареве четко были видны вколоченные в небо звезды, а отчётливая линия горизонта очерчивала терминатор слияния двух Океанов - небесного и морского.... Было самое лучшее время для «качания» звёзд, определения координат корабля при помощи секстанта. В пять часов мы уже были на астрономической палубе и занимались астрономией, а учебный корабль «Перекоп», тем временем, начал входить в Дуврский пролив, который на всех картах, кроме морских, по какому-то недоразумению, называют Па - де - Кале. Надо было спешить, звезды таяли, горизонт пропадал. Секстанты качались вверх - вниз и мы судорожно записывали время, углы и названия звезд....
Становилось светлее, исчезал горизонт, море сужалось. Я отложил секстант и замер. Никогда до этого момента мне не доводилось видеть ничего подобного. Да и потом, когда много повидал, никогда не испытывал такого восторга, удивления и предвкушения чего-то необычайного... Солнце вставало над Францией, слева, заливая ослепительным светом изумрудно-зеленый холмы, сбегающие к ровным пляжам.... Свет еще не пересек пролив и справа, совсем рядом (ширина пролива немногим больше тридцати двух километров), справа, затемненные, из воды вырастали меловые скалы Дувра, на английском берегу. Даже в сумерках, они отливали своей белизной и сливаясь с темнеющим небом, вертикальными колоннами пытались задержать продвижение Солнца. Все замерли, пораженные величием и красотой природы. А солнечные лучи стремительно бежали по каналу. И скалы вспыхнули, показалось, что загорелось море и огонь стремительно помчался наверх... Оказалось, что скалы совсем не мрачные и они совсем не средневековая мрачная крепость, а прекрасные алебастровые колонны, блестящие и отражающиеся в море. Я вертел головой, пытаясь запомнить навсегда то, что мне открылось в эту минуту - изумрудно мягкую Францию и чопорно-блестящую Англию, подсознательно уже зная, что никогда не испытаю подобного восторга.... А корабль шел вперед и берега удалялись друг от друга, приближался Английский канал, завтрак и развод на занятия. Впереди были Брест и Гибралтар, но уже никогда не было такого удивления и восхищения окружающим миром. Может быть, потому, что оно было первым?
Я закрываю глаза и снова вижу солнечные лучи, связывающие оба берега и опять поражаюсь великой красоте мира!

Чукча знает, дельтаплан плохой птица.
Чукча два раза стрелял, пока человека освободил

Все кроме эпиграфа перевод. Так что строго не судите.
Была песня у Леонтьева про дельтаплан. Я ее на дух и сейчас не переношу.
1986 год. Денежку уже иметь не зазорно. ОБХСС обленилось, все хотят кожаный пиджак и ондатровую шапку.
Приходит ко мне швагер:
-Владимирович, давай купим виндсерфинг.
И такая мода тогда появилась.
-А цена?
-650 рублей. Разборный.
-Налопапам?
-Как всегда.
(у меня на двух работах около 700 руб., у Ромки на ЖБК- 500. немножко курочек имеем, в хорошем смысле слова. немного еще есть доход. можно скинуться).
Едем в спортивный магазин. 2 штуки есть в наличии. Оба красные как «цвет пролетарской революции». Ходил тогда такой анекдот. Может быть, кто-то и помнит. Значит выбора по цвету не будет. Покупаем который в упаковке , а не на витрине. Девочка-продавщица несколько ошеломлена (берут не в кредит), но виду почти не показала. А у меня новенький ВАЗ-21063 цвета кофе с молоком. Грузим на багажник на крышу. А у Ромки 2105 синий. Не новый, но 3 летка.(обошлась в 1,5 раза дороже моей нулевки). В его задний багажник грузим какую-то мелочевку. Покупаем книжки про парусный спорт. Все. Экипировка закончена. Едем домой.
Взяли по паре пива, чтобы дух перевести. И возникает вопрос , что с этим хозяйством делать. Одна книжка интересная попалась. Перевод с английского. Очень дельные советы.
Решено. Едем сначала на дачу к моему бате, на речку. А только потом на море, к тестю. Собрали виндсерфинг на месте, в Риге. У меня длинный багажник на крышу, под универсал. На седан садится, тоже. Чуть подработал. Все погрузили. Кинули жребий кто туда едет за рулем, кто обратно.
Утрем раненько берем мою жену и дочь(Ромка до сих пор не женат). И по коням.
А я даже к отцу не стал заезжать. Сразу на пляж приехал. Смысл резонный. Он все равно придет купаться. А если он задумает на лыжах покататься, пропала вся моя затея. Тащи мотор, бензин и тд, катай полдня. Приехали. Разгрузились. Начали тренироваться. Получается, и неплохо получается.
Но тут как всегда появляется форс мажор в виде друзей с соседской дачи. А у них тоже парусная конструкция. Дельтаплан называется.
Обрыв у реки высокий. Ребята красиво так пролетают и на пляже садятся. Мы тоже не отстаем. Выписываем круги.(кстати против ветра легче управляется виндсерфинг. Во всяком случае мне)
Естественно здоровки. Вопросы про агрегаты. Им интересен наш аппарат, нам их.
И КЛАССИКА: -дай покататься.
-А почему нет.
Привязывают меня за яйца. Иначе эту подвеску я и не назову. В руке труба. Объясняют, как и что. Да ладно я ученый. Галлая читал. И вот я полетел. Ничего так. Спокойно. Красиво. Даже повернул вдоль пляжа. Какие беси меня потянули не приземляться, а попытаться продолжить полет я не знаю. А в конце пляжа обрывы кончаются. И ровненько так справа мелкий подлесок. И от туда всегда дует. Это чувствуется и пешком и на велике. Может он прогревается и в сторону речки идет поток. Не знаю, потом мы это обсуждали, но общего вывода не нашли.
И меня понесло ветром. Я сначала не испугался. А потом, чувствую, что этим аппаратом я не управляю. И чем больше я пытаюсь парировать его движения, тех хуже. Ощущение дурацкое. Не сопротивляюсь - он летит. Но не туда куда надо. Пытаюсь управлять- еще хуже. Начинает пикировать. Потом на земле мне сказали, что мой пилотаж в стиле Чкалова продолжался менее минуты. Мне он показался вечностью.
Но прочувствовал я идею. Дошло, что за обрыв опять надо. И вот я не управляю, и меня тащит поток. Потом пикирую почти до воды и выравниваю. Небольшой доворот и у берега булькаюсь в воду. Какое тут приземление на ноги.
Обделались все. Но судя по эмоциям встречавших меня на земле, точнее в воде, я меньше всех.