Цитата:
Сообщение от BigMaximum
>>>
Применять изощренные пытки, это не надо уметь, это творчество, если хотите, полет фантазии. Одно дело настучать жульбану по почкам и голове, за дело, другое - долго и нудно, с фантазией, его пытать. Никогда не уважал "пытальщиков", хотя видел их достаточно много. Большей частью - молодые, которые не задержались. Нюхнули чуток власти и зарвались. За что и поплатились. Старые есть тоже чударасы, но мало. У нас давно их нет в рядах. Некоторые недавно освободились.
|
Вот! творческая профессия. Я же говорю - делают вдохновенно.
А палачи всегда были особняком. При чем повсеместно. А нормальные люди соприкасаясь с ними обычно приходили в ужас, даже не будучи жертвами, а просто от одного соседства с такими персонами.
Цитата:
Эту последнюю фразу Семен Грядущий произнес с особенным ударением. Вслед за тем он вынул из кармана красную феску с большой золотой кистью, надел ее на голову и повелительно произнес:
-- Кум! Встань-ка туда у двери... задом!.. Облокотись на дверь, будто представляешь, что приготовился к наказанию. Видели ли вы, выше высокоблагородие, как плетьми наказывают? -- обратился он ко мне. Хотя я и был очень озадачен неожиданностью приготовлений и мог бы, разумеется, прекратить это, ответив, что видел, и не раз, но, заинтересованный исходом, заявил, что никогда не видел.
-- Так вот как это производится! -- воскликнул Грядущий.
-- Кум, стой! С этой грозной фразой будущий палач, у которого в правой руке уже оказалась плеть, а левая была засунута за пояс, в одно мгновение сбросил с себя поддевку, с каким-то остервенением заломив на сторону ермолку, произнес: "Берегись..." -- и стал медленно подходить к имевшему в это время очень жалкий вид куму.
При следующем слове "ожгу..." у кума подкосились ноги, и он, не выдержав, воскликнул:
-- Кум, не могу больше -- страшно!..
-- Вот! -- обращаясь ко мне, произнес палач. -- Ваше благородие, вот моя сила где! Надо было как-нибудь закончить эту дикую сцену. Я спросил Грядущего, безразлично ли для него, куда бы его ни назначили для исполнения этих обязанностей, и получил ответ:
-- Я бы желал в одном из больших городов, там практики больше!.. Узнав от него затем, что сам он из Тверской губернии, я попробовал было заметить, что ведь для испытания способностей его могут послать именно в Тверскую губернию, а там, может быть, к его несчастью, ему придется наказывать не только односельчанина, но даже родственника, на это зверь-человек ответил:
-- Да если бы и отца родного пришлось наказывать, так я не пощажу... А ежели он перенесет тридцать ударов, то я буду просить начальство сечь меня, покуда сам не помру. Сказать по правде, столкнувшись со столь ярким проявлением человеческой жестокости и бездушия, я почувствовал себя отвратительно.
-- Вот что, братец, -- сказал я Грядущему, -- назначение в палачи от меня лично, как ты знаешь, не зависит. О твоем желании и о том, что я видел, передам начальству, как оно решит, так и будет.
|
|
