Огневая подготовка.

Все четыре года учебы (по два раза в неделю) это, в принципе, был один из самых любимых и халявных предметов в нашей вышке... Нет, ну а что там сложного? ТТХ ПМ и АК, в принципе, как показывает опыт и многочисленные рассказы старожилов биглера можно вдолбить в любую голову с толщиной лобной кости до полуметра, в течение ну, не одного дня, конечно, но за дня три реально...
Сборка и разборка, снаряжение и разряжение также достаточно легко доходят до автоматизма (пара ногтей и выбитых суставов не в счет).
А вот стрельбы... А вот здесь-то и живет маленький северный пушной зверек с пышным хвостом. Как говорил наш кэп-огневик: Пуля - дура и мишень не нае...шь!
А проще, если человек боится ствола, то попасть в мишень нереально, за исключением случаев закона больших чисел.
Скажу честно, мне повезло дважды: во-первых, я был раздатчиком патронов. Должность, конечно, халявная, в минусе - временная глухота, т.к. сидишь с патронами и ведомостями в метре от огневого рубежа, а специальные наушники, которые были в тире, видимо, проектировались по эскизам квадратноголовых чебурашек, т.е. неудобно и неэффективно. В плюсе же... а в плюсе прелести армейского долбое...ма.
Патроны выдавались, исходя из списочной численности взвода, т.е. по списку - тридцать, значит, и патронов для ПМ получаешь либо девяносто, либо сто пятьдесят. А то, что четверо в наряде, трое на хозработах, двое на больничном, зав. склада вооружений не волновало. В итоге по окончанию стрельб ты останешься перед выбором: или идешь на преступление и утаиваешь остаток патронов, либо имеешь геморрой при возврате патронов, кто знает, тот подтвердит, что вернуть патроны обратно можно тока после составления длиннющего акта с обязательным осмотром каждого патрона, с наивной попыткой отстоять честь и целостность каждого из них перед мудрым прапором, который в состоянии разглядеть любую микроскопическую потертость на гильзе или капсюле. После чего, естестно, приходится составлять еще че-то типа акта дефектовки... Короче, муторно, долго и нудно...
В результате был найден компромисс: учитывая, что раздатчик стреляет последним, в случае стрельбы в зачет умильно просишь разрешения дострелять остатки, немного подчищая ведомость. В итоге дело доходило до абсурда: четыре, а иногда и шесть-семь полных магазинов в остатке, и вместе с преподом занимаешься расстрелом мишеней. Попытки модной стрельбы класса фильмов Тарантино из двух стволов сразу долго не удавались, пока мудрый кэп не объяснил что при стрельбе по-македонски один ствол работает на отвлечение противника, а вот уже второй и ведет прицельный огонь... Так что до сих пор режиссерам блокбастеров не верю и не доверяю...
Ну, а второе везение заключалось в том, что мне, ну как и наверное любому нормальному парню, оружие нравилось, стрелять любил, ну и не считал зазорным остаться после занятий для чистки оружия, в результате чего был у преподов на нормальном счету. Хотя, скажу честно, что стрелять из ПМ научился только после того, как досконально освоил ИЖ-53 (Байкал) - пневматический пистолет-переломку, который имел слишком длинный ствол, и при мизерном отклонении посылал пульку в сторону моря... После садомазохизма с пневматикой стрелять из ПМ оказалось легче легкого. Ну, а про Марголин я вообще молчу. По точности боя не пистолет - СКАЗКА!!!
Халява с огневой, как и все, закончилась резко! Четвертый курс, допуск к госам, последняя сессия... Среди сдаваемых предметов - экзамен ОГНЕВАЯ ПОДГОТОВКА. Условия сдачи простые: не попал - два, попал - четыре, попал, рассказал ТТХ - пять.
Все, вроде, просто, вот тока большинство курсантов - краснодипломников приуныло... Т.к. в основном предметы у нас были типа гуманитарные (юристы- вышка МВД), где можно было списать, зазубрить, отмазаться рефератами и т.д., то с пистолетом системы Макарова, как выяснилось, договориться невозможно. Эта достаточно простая и надежная машинка понимала только одну вещь - умеешь стрелять или не умеешь!
А большая часть краснодипломников были, как бы сказать, особями прекрасного пола... Как там в народе говорили: Идут две девушки, одна красивая, а вторая со школы МВД...
Так вот, как-то так получалось, что стрелять у них вообще не получалось... О чем я уже писал ранее (не у всех конечно, мой личный рекорд после стрельбы тремя патронами - 45 баллов, так уж вышло, что стреляющая рядом на рубеже девушка активно долбила по моей мишени.
Двадцать второе февраля, сессия в разгаре, на построение приходит понурый первый взвод, нач курса читает экзаменационную ведомость, (двенадцать двоек из тридцати!!!) заметно теряется в лице и в течении следующих нацати минут устраивает замку первого взвода, ну и всему курсу за компанию, легкий массаж пупка изнутри.
Мы стоим в легком ахуе, нам сдаваться послезавтра, курсовой надвигается к нашему флангу и по методу Х.Насреддина имеет нас на будущее, ну и на всякий случай...
В те славные года 23 февраля еще не было общим выходным, а считалось обычным будним днем, за исключением концерта вечером по телевизору, посвященного нашей славной Армии! Ну типа как сейчас 10 ноября.
Попытки некоторых курсантов просочится на кафедру и договорится закончились фиаско. Преподы-армейцы заявили, нех тут будущим стражникам правопорядка отвлекать их от отмечания святого для них дня, а ежели мент стрелять не умеет, то какой он нах мент, посему лучше и честнее вылететь с двойкой из вышки, пойти в армию, где их быстро и научат нах!
Взвод сидел в унынии... Дело было даже не в том, что кто-то боялся за результаты стрельбы, дело было в принципе коллективизма - одна двойка на взвод и до конца госов - все на казарменное положение, ибо курсовой у нас был мужик крутой, и знал, как и где повысить успеваемость. А наличие во взводе восьми девушек, одна из которых умудрилась чуть-чуть не подстрелить нашего кэпа (рассказ Самострел) энтузиазма не прибавляло.
Замок задумчиво обратился ко мне:
- Не забудь в чипке минералку или пепси взять, на стол преподам на экзамене поставить (ну типа разрешенный прогиб перед преподом).
- Ага, вяло кивнул я, - зайду куплю, тока вряд ли это поможет...
- Кому?
- Ну не нам, и не им... преподам с утра не до пепси будет...
Мы с замком внимательно посмотрели друг на друга! ЙЕЕСССС! Дуракам и гениям мысли приходят одновременно!!!
Двадцать четвертое февраля, утро! Облом, баллон пива перелить в такой же баллон из под пепси нереально! Пенится! Время поджимет... Тааак... ну нах, тупо смываем этикетки, перекидываем на батлы лейблы с пепси, спрайта и соса-солы.
Девять утра. Взвод мерзнет перед тиром, никого нет. Девять тридцать, наблюдаем неуверенную походку лаборанта, который, маскируя зеленый цвет лица под цвет ПШ или наоборот, открывает кафедру и бурчит что-то типа того, что проходим, готовимся, ждем.... Десять утра. На кафедру приходит кэп, смотрит на нас, напрягает мозг, буркает что-то про билеты, скрывается в кабинете. Десять тридцать подтягивается еще два полковника, экзаменационная комиссия в сборе. Поехали...
Билет номер пять, вопрос номер один. ТТХ ПМ - начинает бодро докладывать самый первый и смелый. Преподы в ступоре сидят за столом, им очень тяжело слышать с утра с похмелья молитву про ПМ... Кэп, уставившись на поставленный на стол батл пепси, пытается не уснуть. Внезапно глаза фокусируются на крышке баллона, и мозг начинает тихонечко шевелится. Я напрягаюсь... блиннннн... крышка-то фирменная!!!! (Шихан - марка пива) Влипли, блин! Кэп поднимая глаза на нас, мучительно пытается понять, в чем тут подвох. Наконец рука дрогнула, баллон, крышка, принюхался - ОНО!!!
Кэп толкает локтем полковника и мимикой объясняет ситуацию, тот берет два стакана и зачем-то пряча их под стол, кивает: наливай.
Зрелище еще то! Когда трое взрослых мужиков при немалых звездах, сохраняя серьезность лиц, разливают под столом пиво, делая вид, что тридцать курсантов в классе - это предметы мебели и потому не в теме, это надо было видеть!!!
Теория - отлично! На практику мне выдали секундомер и назначили самым главным по замеру скорости сборки-разборки... Опять всем отлично. Из аудитории выбегает замок, и старательно дыша в сторону, спрашивает:
- Ты скока взял?
- Шесть баллонов!
- Мало, блин! Надо еще стока же, деньги есть?...
- Откуда???
Замок поворачиваясь ко взводу:
- А ну, быстро все бабло в шапку, проставляемся дальше!...
После обеда, показав курсовому почти отличную ведомость всего лишь с одной тройкой (Кэп не забыл своего обещания в части чуть не пристрелившей его девушки) взвод, провожаемый завистливыми взглядами, гордо отправился на волю праздновать и обмывать успешно сданный экзамен.
ЗЫ. Как двое курсантов могут протащить под одеждой через КПП шесть баллонов пива, не скажу - военная тайна!
ЗЗЫ Антирекорд взвода - для выбивания 27 очков одной милой девушкой было затрачено 11 патронов.
ЗЗЗЫ не кидайте камни, из нас же не Евсюковых готовили.

Как я арестовал агента ЦРУ

В жизни всякое случается. Лично у меня такой склад характера, что я лучше запоминаю хорошее. Или смешное. Плохое приходится записывать. Почти как в шутке: Я не злопамятный. Просто я злой и память у меня хорошая.
Это я пошутил, если кто не понял.

Приштина, Косово, август 1999года.
В городе, да и во всем крае полный хаос. Сербы только что ушли, власти нет. Ничего нет. Это сложно представить, но попробуйте.
Итак, пробуем: канализация работает, вода из крана льется, но насосные станции пусты. Обслуживающие их сербские специалисты просто ушли вместе с отступившей сербской аримией. И им на смену никто не пришел. А потому что некому. Нет подготовленного персонала.
Электричество есть, но на электростанции нет персонала. Там есть только несколько низкорослых гуркхов, которые служат в британской армии. Эти гуркхи смотрят своими немного узкими глазами на приборы и ничего не понимают. А электростанция работает. (Проработала так она всего ничего, а потом взорвалась, чего и следовало ожидать. С тех пор в Косово постоянные перебои с электричеством). Ну, и так далее. Во всех учреждениях, люди просто встали и ушли, оставив мебель, документы, телефоны. Я испытывал очень странное ощущение, когда заходил в такие места. Ощущение чего-то нереального.
Одними из первых в Приштину перебросили американцев, немцев, нас и... фиджийцев. Причем американцев нагнали немеряно, несколько сотен, как и немцев, впрочем. Моя станция базировалась в здании сербской полиции. Мне дали рацию, ключи от машины, напарника фиджийца и сказали: ты теперь новый шериф, следи за порядком. И мы поехали. В городе пожары, на улицах люди, вооруженные автоматами. Сначала мы с фиджийцем отнимали у них автоматы, но потом до нас дошло, что их некуда девать. Вы понимаете, что я говорю? Нет тюрем, нет комнат для хранения доказательств, нет ничего... Когда мы привезли на станцию первые 12 отнятых у ликующих албанцев калашниковых, их просто грудой сложили в единственной не разбитой комнате. Комнате без двери и окон, их выбило ударной волной во время бомбежки.
И мы просто стали ездить по городу, демонстрируя ООНовский флаг.
Приштина, особенно старая часть - это очень узкие улочки. Когда ты по ним едешь, то чиркаешь зеркалами бокового вида по стенам домов.
На одной из улочек нас остановили возбужденные местные жители. Никто из них не говорит по-английски, мы не говорим по-албански, переводчиков нет. Размахивая руками, нас куда-то зовут. Идем. Видим одноэтажный домик-киоск с вывеской «видеоигры». Окна забраны жалюзи, на одном из окон жалюзи сломаны, стекло на входной двери разбито. Перед зданием группа подростков, опрокинутое инвалидное кресло на колесах.
Заходим внутрь. Картина Репина, блин. Вдоль стен игровые автоматы, в центре помещения бильярдный стол. Под столом на полу на спине лежит молодой албанец с ножом в руках и со зверским выражением на лице тычет этим ножом в стол снизу. На столе эдаким петушком сидит другой албанец на пару лет постарше, измазанный в крови, и сжимает в руках сломанный кий. При виде нас сидящий на столе начинает громко верещать, а тот, что под столом, переворачивается на живот и очень резво начинает ползти к нам, рыча и трагикомично размахивая ножом.
Опускаю ненужные детали.
Реконструкция события: психически больной полупарализованный парень на инвалидном кресле повадился ездить в этот клуб играть в видеоигры. Но у него кончились деньги. Потом мы посетили его семью. Ужасающая, оглушающая и шокирующая нищета. Я первый раз в жизни увидел земляные полы.
Итак, в один прекрасный день его не пустили внутрь клуба. Бедный инвалид провел два дня, сидя в четырех стенах на этом самом земляном полу. За это время в его больной голове что-то перемкнуло, и вооруженный ножом, он отправился восстанавливать свои попранные права. Подъехав к клубу, он спешился. Попросту говоря, он сполз с кресла и по-пластунски попытался проникнуть внутрь. Дверь ему не открыли. Решительный подросток разбил стекло на входной двери, и подтянувшись на руках, через образовавшееся отверстие проник внутрь. Его попытались выставить, но он стал возражать. Он стал возражать очень активно, подкрепляя свои намерения ножом. В ходе неравной битвы он умудрился сломать жалюзи на одном из окон и обратить в бегство всех присутствующих. Закрепляя победу, бедный инвалид вонзил нож в задницу владельца гнезда азарта. Мальчик вонзил бы ему нож и в другое место, но просто не смог дотянуться. На этом этапе развития событий на месте происшествия появился я с фиджийским капралом.
Мальчика обезоружили и досмотрели. При досмотре помимо ножа английского спецназа у него была изъята антенна от переносной радиостанции Моторола и... удостоверение сотрудника ЦРУ. Всё честь по чести, с фотографией и печатью. Естественно, фальшивое. У нас подобные удостоверения в метро продаются, на все вкусы. Можно купить удостоверение секс-инструктора, например.
А пока надо решать, что с ним делать. Куда его девать-то? Он не может объяснить, где живет. Только мычит и пускает слюни пузырями. Я уже говорил, в городе хаос. Больница есть, но она пустая, весь персонал ушел в Большую Сербию вместе с армией. Я понимаю, что своими силами не смогу решить проблему. Решаю связаться с центральной дежуркой. Пусть они беднягу пристраивают, может даже в военный госпиталь какой-нибудь, у них есть такая возможность.
А еще я решаю немного пошутить. И взбодрить наших американских друзей. Уж не осуждайте меня за это. И происходит следующий диалог:
- Приштина-контроль, это патруль Альфа-25, прием.
- Приштина-контроль слушает.
- У нас вооруженное нападение на видеоклуб, координаты такие-то. Есть раненый, нами ему оказана первая помощь. Подозреваемый задержан, оружие изъято. Помимо оружия у подозреваемого изъяты части устройства радиосвязи (это та самая антенна, но я не вдаюсь в детали) и удостоверение сотрудника ЦРУ.
- Альфа-25, вас не поняли, повторите, чье удостоверение изъято?!
- Приштина-контроль, повторяю: у подозреваемого изъято удостоверение сотрудника ЦРУ.
- Альфа-25, я правильно вас понял: у подозреваемого было удостоверение сотрудника ЦРУ?!
- Приштина-контроль, я подтверждаю это. У подозреваемого изъято удостоверение сотрудника ЦРУ. Произношу по буквам: Ц-Р-У.
Приштина-контроль замолкает. От неожиданности и необычности ситуации связиста-американца заклинило и он даже забывает отпустить тангенту, я слышу в эфире его сопение. Его слышат все, как и весь наш предыдущий диалог. Молчание затягивается, америкос все никак не может переварить услышанное и отреагировать. Наверное, он был один такой тупой, другие соображали быстрее. Внезапно в разных частях Приштины включаются десятки сирен, я понимаю, что все хитрые парни, слышавшие в открытом эфире наш разговор, бросаются на помощь своему. Вызволять, так сказать, своего коллегу, агента ЦРУ, провалившего операцию и попавшего в руки к коварным русским.
Пока звуки сирен приближаются к нам, наконец оживает Приштина-контроль.
- Альфа-25, это Приштина контроль. Вы уверены, что задержанный является сотрудником ЦРУ?
- Ответ отрицательный, такой уверенности у меня нет.
- Но у него при себе есть удостоверение, я правильно вас понял?
- Подтверждаю, задержанный имеет при себе удостоверение ЦРУ.
- Альфа-25, это настоящее удостоверение?
- Я затрудняюсь ответить утвердительно. Я никогда не видел удостоверений ЦРУ и не знаю, как они выглядят.
- Альфа-25, вы сказали, что у него изъято оружие. Что это за оружие?
- У подозреваемого изъят нож. Такой большой десантный нож.
- Только нож? Другого оружия не было?
- Подтверждаю, только нож, другого оружия не было.
- Подозреваемый в наручниках?
- Подтверждаю, подозреваемый в наручниках.
- Альфа-25, он оказал сопротивление?
- Подтверждаю, подозреваемый оказал вооруженное сопротивление.
- Альфа-25, был ли причинен физический вред полицейским ООН во время задержания? У вас есть раненые?
- Ответ отрицательный, раненых среди полицейских нет.
- Альфа-25, подозреваемый ранен?
- Ответ отрицательный, подозреваемый не ранен.
- Альфа-25, вы не могли бы дать ему поговорить с нами по рации?
- Ответ отрицательный, он не может говорить.
- Что с ним?! Почему это он не может говорить?!
- Приштина-контроль, у нас в составе патруля нет доктора и мы не знаем, почему он не может говорить. Визуально: у него идет пена изо рта и он мычит.
- Что?! Мычит?!
- Подтверждаю, мычит.(Я бы еще добавил «и вылупляет глаза», но я тогда не настолько хорошо владел английским).
Я на всякий случай отхожу в сторону, вынимаю патрульный блокнот, ручку и жду развития событий с совершенно серьезным лицом. Наконец с воем сирен начинают подлетать машины, хлопают дверцы, к нашей Тойоте с разных сторон бегут встревоженные америкосы.Некоторые с пистолетами в руках. Подбегают, смотрят внутрь. А внутри фиджиец и несчастный инвалид, весь в слюнях.
Америкосы оглядываются. Видят меня, я невозмутимо переписываю номера их машин. Мне это нафиг не надо, так, по-приколу.
- А где сотрудник ЦРУ?
- Он на заднем сиденье.
- Вот это - сотрудник ЦРУ?!
- Да, у него при себе мы обнаружили удостоверение сотрудника ЦРУ.
- Покажите его!
- А вы кто такие?
- Мы полицейские ООН!
- Вы не с нашей станции, это не ваша зона ответственности. Отойдите от машины и представьтесь. Покажите мне ваши удостоверения, я перепишу ваши имена для рапорта.
Один из америкосов садится на бордюр и начинает ржать. Его правая рука с пистолетом лежит на коленке и пистолет трясется в такт смеху, второй рукой он вытирает слезы. Если бы он был индейцем, соплеменники могли бы дать ему имя «Быстросоображающий олень» или что-то в этом роде.
Остальные молча стоят полукругом передо мной и на их напряженных лицах читается упорная работа мысли. Я стою с блокнотом, жду.
Они переглядываются, вопросительно смотрят на ржущего, а тот просто ржет и всё. Наконец, самый активный ругается матом, с чувством плюёт себе под ноги и идет к машине. Садясь, он громко, со злостью хлопает дверью. Понятно, обидно чувствовать себя идиотом. А главное, предъявить нечего. Я ни слова не соврал. И нападение было, и оружие, и удостоверение сотрудника ЦРУ было.
Остальные тоже рассаживаются по машинам, разъезжаются. Остается только сидящий на бордюре. Он засовывает пистолет в кабуру, закуривает, долго смотрит на меня, подходит.
- Как ты смотришь на то, чтобы после смены выпить по паре пива?
- К сожалению, я не смогу. Как-нибудь в другой раз. В какой-нибудь другой жизни.
Он понимающе улыбается, делает последнюю затяжку, и как-то почти по-русски, щелчком, далеко в сторону отбрасывает бычок. Я тоже улыбаюсь. Мы расходимся по своим машинам.

http://touristforever.livejournal.com/1326.html

Торговля это, несомненно, борьба двух психологий - продавца и покупателя.

Году где-то в 95-м занесла меня судьба в Сирию - рай для тех, кто хочет поторговаться. Там таких людей действительно уважают, и иногда готовы продать товар ниже закупочной стоимости.
СРЗК «Приазовье» Черноморского флота, где я имел честь быть «туристом», то есть прикомандированным, зашел в порт Тартус на побережье Средиземного моря. У нас была почти неделя. Городишко небольшой, но рынков и магазинчиков самого разного ранга в нем хватало. Вообще у меня создалось впечатление, что не менее половины мужского населения города - это торговцы, вторая половина - покупатели. Женщины не работают, они сидят дома - это мусульманский Восток, самое большее - ходят на рынок, любую более-менее серьезную вещь покупает мужчина. Совсем непонятно, откуда берутся материальные ценности и деньги, на которые их покупают. Кроме порта каких-либо промышленных объектов замечено не было. Обычная ближневосточная торговая улица - это ряд чаще двухэтажных домиков, прилепленных друг к другу, на первом этаже - магазин, на втором живет сам продавец с семьей. Соответственно, размер и магазина и дома зависит от достатка продавца. Чаще всего это помещение примерно пять на пять метров, иногда меньше (совсем клетушка), иногда больше, с выходом в задний двор и лестницей на второй этаж. Товар висит в помещении и часть на улице. В некоторых более приличных могут быть стеклянные витрины, приличные двери и прилавок, даже кондиционер, в большинстве же - просто большой проем, закрываемый роллетой. Продавец он же - хозяин, он же - глава семьи, конечно, мужчина. Он сидит на стульчике перед магазином в тенечке, курит, пьет чай, а чаще матэ, очень редко кофе, и зорко оглядывает окрестности в поиске жертвы. Как паук.
Нас мало, а продавцов много.
Неосторожно брошенный взгляд на витрину или просто на висящий над проемом товар вызывает у продавца бурю эмоций. Здесь вам не отвертеться. Вас хватают под руку и ведут в помещение, в тенек. При этом мимика, жесты и речь продавца однозначно говорят о том, что счастье привалило именно вам, а не ему. В вольном переводе с арабского это примерно так: «Аллах столь велик и справедлив, что не дал тебе заблудиться в дебрях этого огромного города и привел именно ко мне, где ты найдешь именно то, что искал всю жизнь, и за совершенно смешные деньги!»
При незнании арабского языка вся торговля происходит жестами и на калькуляторе. Товар, на который неосторожно упал ваш взгляд, моментально снимается, преподносится вам как самый-самый, а на глупый вопрос "Сколько?" продавец рвет на себе волосы, практически плачет, раскаивается до бесконечности, что-то тычет в калькуляторе и, глядя в сторону, осторожно показывает его вам, кося взгляд на вас же.
Вы изображаете на лице дичайшее непонимание происходящего и на типа английском (русский тоже пойдет) скромно интересуетесь: «Сирийские фунты?» Продавец заглядывает в калькулятор, потом вам в глаза, понимая, что первый раунд за вами, опять рвет на себе волосы, проклинает все, что дозволено проклинать аллахом, ссылается на все неблагоприятные обстоятельства, заставившие его совершенно случайно нажать лишний нолик, набивает новую цену и, отдав вам калькулятор, умиротворенно садится на стул, произнося сакраментальное: «О, Аллах! Ты спас меня от случайного обмана честного человека, пусть он и не мусульманин. Как ты велик! Хвала тебе! Все во имя тебя!» В конце фразы слышится боевой клич моджахедов: «Аллах Акбар!», но произносится он в зависимости от обстоятельств и настроения, а в данном случае - как спасибо.
Новая цена тоже велика, и вы с сомнением начинаете рассматривать швы или другие мелочи, которые ясно говорят, что они того не стоят. Здесь очень важно ничего не говорить и не указывать продавцу на недостатки - он и сам о них знает. Через некоторое время он вырвет у вас товар из рук и вручит калькулятор с новой ценой - в два раза ниже, при этом возможно очередное вырывание волос и причитания на тему «чем я буду кормить детишек...» (жаль, что мы не знаем арабского). После этого вам следует показать некоторую заинтересованность, можно даже достать кошелек, потом, правда, засунуть его обратно, покачать головой и твердо, но с обязательно очевидным сомнением сказать: «Нет, спасибо, это мне не подходит». Главное - интонация, язык может быть любым, ваш отказ и малейшее сомнение понятны продавцу на любом языке!
Наиболее вероятный вариант развития дальнейших событий: продавец условно падает на колени, условно рвет на себе рубашку (проявления могут быть разными) и, тыча тебе в лицо калькулятором, со слезами на глазах молча орет (поскольку ты все равно не понимаешь арабского): «Ну, хорошо, урод, сколько ты можешь заплатить за эту потрясающую вещь?»
То, что вы написали на калькуляторе, вызывает у продавца сначала ступор, потом истерический хохот. Затем он бежит через улицу к соседу, и они вместе смеются, глядя на тот же калькулятор. Потом он возвращается к вам, калькулятор летит через всю комнату в угол, но «совершенно случайно» аккуратно падает на диван (что бы, не дай Аллах, не разбился), сам продавец садится и, скрестив на груди руки и поджав губы, говорит: «Хорошо, забирай».
Здесь возможны два варианта развития событий:
1. Вы согласны, и на этом история заканчивается. Вас не начинают уважать - вы просто обычный покупатель.
2. Торговля еще продолжается, и вы, находя все новые и новые недостатки товара, начинаете поглядывать на окрестные лавочки (коих там мириады), продавец начинает нервничать, понимая, что вы от него уходите к соседу, и этого позора ему никогда не смыть. И вот когда он готов почти на все, вы скромно набираете на калькуляторе полцены от последней цены и с грустью в глазах (это важно) даете посмотреть продавцу...
Лучше вам не знать арабского, и что имеет ввиду продавец по этому поводу, «шайтан» там повторяется через слово, и будьте уверены, что это именно о вас. Потом вас легонько подталкивают к выходу, всем видом давая понять, что правоверный мусульманин такого оскорбления не сможет вынести, и вы уходите...
Вам удается пройти 10, 25 или даже 50 метров - в зависимости от стойкости нервной системы продавца, когда он нагоняет вас с тем самым товаром, и, крича что-то невообразимое, типа «Да чтоб ты провалился, да не нужно мне твоих денег вообще! Да подавись ты этой рубашкой (условно)», внимательно смотрит на твой кошелек...
Так, вот, если в этой ситуации ты сможешь выторговать еще что-нибудь, то превзойдешь себя. Тебя не просто будут уважать, предлагая посидеть, отдохнуть, выпить кофе или матэ. Тебя будут уважать с восхищением как «такого шайтана!» (произносится с любовью, интонации на Востоке решают многое) - то есть человека умного, находчивого, веселого, пускай даже и не правоверного (он просто пока еще не нашел свою веру)...
До последней стадии я, к сожалению, не дошел, а покупал дорожную сумку.
P.S.
Однажды мы набрели на магазинчик мужской одежды с весьма неплохим выбором. Одна рубашка мне очень понравилась.
- Сколько? - спросил я на английском продавщицу - рыжеволосую высокую женщину средних лет, со строгими и правильными чертами лица, совершенно европейской наружности, скорее всего, гречанку.
- Десять долларов, - произнесено было на безупречном английском.
- А дешевле?
- Мы не торгуемся, - просто, но строго сказала она. - У нас приличный магазин.
Это - Сирия, страна Ближнего Востока, где спокойно уживаются рядом и не мешают друг другу три религии. Где половина магазинов закрыта по пятницам, а вторая - по воскресеньям. Где, выбежав из ресторанчика посмотреть на мусульманский обряд отправки усопшего в последний путь, можешь узреть попа с кадилом и православные кресты. И где по-прежнему сильны традиции восточной торговли: тебя могут «обуть», заломив невероятную цену, но ни за что не украдут твоих денег: «Друг, у тебя кошелек торчит из кармана. Спрячь поглубже: ведь ты можешь его потерять, а подумаешь, что украли».

Дело в том...
(сказка)

Часть 3. Моня - гнида.

1 мая (наконец-то)

Несмотря на то, что вчерашний вечер превратился в банальную пьянку, которая сказалась на сегодняшнем самочувствии, праздничное настроение это ни капли не подмочило. Намечался грандиозный сабантуй на даче у Павлова, куда мы вчера пригласили и нашего молодого сотрудника Эммануила Роже. В поисках холодной влаги я открыл холодильник, и облизав пересохшие губы, обомлел: на полке стояла бутылочка пива, благоразумно оставленная приходившим вчера в гости младшим братом Родькой. Жадно отпив половину бутылки, я взял сигареты и вышел на балкон. На часах было 8-30. Небо предательски затянуло тучами.
- А вот х#й ты испортишь нам праздник, Бог Погоды, - обратился я к невидимому образу на пасмурном небе, - Ты еще нашего Лужкова не знаешь...
В дверь настойчиво позвонили. Угрозы в адрес разных там Посвистов, Перунов и Стрибогов пришлось прекратить, так и не начав.
- Доброе утро, Александр! - на пороге стоял улыбающийся Роже.
- Ты как мой адрес узнал, молодой?
- Дело в том, что мне сегодня в 6 утра позвонил Константин и приказал тебя разбудить и помочь собраться.
- Вот гандон. Приказал он...
- Что?
- Это я не тебе. Проходи.
На кухне Эммануил достал из сумки пару бутылок холодного пива.
- Молодец, я знал, что ты толковый парень, - похвалил я Роже. - Сиди пей пиво, смотри телевизор, отвечай на телефонные звонки, а я в ванную. Вопросы?
- Дело в том, что...
- Открывалка над раковиной.
Побрившись до синевы, приняв контрастный душ, я напялил халат и вышел на кухню. За столом, разговаривая на какие-то возвышенные темы, сидели Эммануил и Вера - законная супруга Павлова.
- Доброе утро, Верочка!
- Привет, Шурик!
- А где..., - заикнулся я и скосил глаза на окно.
- Да, да, да, - засмеялась девушка, - подняться он отказался и отправил меня. Когда вчера ночью брат Коля со своим другом Женей приехали, то они сразу втроем приступили к репетиции. Сейчас, судя по времени, у них началась генеральная.
- А в шесть утра что у них было? - спросил у Веры Роже.
- Они про Селиверстова вспомнили.
- Хорошо хоть не в три ночи у них память проснулась.
Я выглянул в окно и увидел стоящую у подъезда пассажирскую «Газель» синего цвета. Я этот агрегат узнал сразу - он принадлежал родственнику моего друга, Коле из Рязани. Задние дверцы автомашины были открыты, и вокруг них стояло три гуманоида, которые, выражаясь протокольным языком, «распивали спиртные напитки в общественном месте».
- А кто, Солнышко, у нас за рулем? - задал я риторический вопрос, - Понятно... Эммануил, у тебя права с собой?
- Да?
- Ты когда-нибудь «Газелью» управлял?
- Дело в том...
- Б#я, ты можешь ответить «да» или «нет»!!! - прикрикнул я.
- «Газелью» нет, а на микроавтобусе «Рено» приходилось ездить.
- Уже хорошо, сядешь за руль. И не пей больше, я тебе на даче штрафную налью.
- А я не пил.
- Радуешь ты меня, Эммануил, - по-отцовски произнес я, открыл пиво и пошел одеваться. - Угости Веру кофе.
Через пару часов, затарившись недостающей провизией и огромным количеством спиртного, собрав с разных адресов друзей и подруг, мы кортежем из трех машин «вылились» на Дмитровское шоссе. Всего на праздник жизни направлялось 19 человек. В «Газели», в которой ехали зачинщики всего этого безобразия, в том числе и ваш покорный слуга, творилось что-то невообразимое. Салон автомобиля был превращен в балаган на колесах. Единственно трезвым человеком был Роже. Следует отметить, что машину он вел уверено, без рывком, что позволяло без проблем употреблять спиртное из пластмассовых стаканчиков. Оставив город Лобню позади, коллектив отдыхающих принял решение сделать музыкальную паузу. Самозванец-дирижер Павлов, вооружившись сосиской и вилкой, взмахнул руками, и из глоток трудящихся хлынуло: «Наша служба и опасна и трудна, и на первый взгляд...». Полагаю, что в других машинах происходило то же самое. Но, может быть, отличие заключалось в песенном репертуаре.
Ну, вот и приехали...
Самостоятельно выйти из машин смогли немногие. Павлова выносил из салона я. Если с вилкой, которую он использовал в качестве палочки дирижера, он расстался без сожалений, то сосиску отдавать категорически отказался. Его и еще шестерых «утомившихся» путников мы положили для релаксации в беседке. Таким образом, спонтанно создалась группа бездельников под предводительством Командора-Павлова. Затем все происходило так, как и должно было происходить. Женщины занялись готовкой пищи и приготовлением спальных мест в доме, а мужики мясом, дровами, мангалом и баней. В принципе, все шло по ранее составленному плану. Муравейник жил своей автономной жизнью, которому не стоило мешать излишним руководством.
Достав из холодильника початую бутылку водки и выклянчив у Веры пару бутербродов с ветчиной, я подозвал Эммануила:
- Пошли остограммимся, а то как-то не по-человечески. Все пьяные, а у нашего Мони не в одном глазу.
Мы присели на террасе, выпили и стали трепаться о всякой ерунде. Роже поведал много интересного о своей семье, предках и о том, что о службе в милиции мечтал с детского сада. Рассказывал он живо, красочно и увлекательно, некоторые детали своего детства описывал с юмором. Скажу честно, слушать его было приятно. Незаметно за разговором прошел час. В стане «утомившихся» началось брожение. Из беседки один за другим выходили опухшие зомби и направлялись в сторону дома, где стояли заветные холодильники с пивом. Доносившиеся до нас женские крики «сколько же можно» и «зае@али» говорили о том, что «медикаменты» бойцам Командора достаются с трудом.
Докончив бутылку, я предложил Эммануилу собрать соратников из числа мужчин и направиться в баню, которая к этому времени уже раскочегарилась. Любителей пара и дубовых веников оказалось предостаточно. Однако среди них не наблюдалось Павлова. Да и пёс с ним.
Не успели мы зайти в предбанник, как нас остановил грозный рык Кости:
- Т-А-А-К, Б#ЯДЬ, ВСЯ СТРАНА РАБОТАЕТ, А ЭТА КУЧКА ЛЕНЬТЯЕВ И ХАЛЯВЩИКОВ ИДЕТ ПРИВОДИТЬ СВОЕ ТЕЛО В ПОРЯДОК!
- Что, проснулся, оперок, - с сарказмом заявил я. - Иди похмелись, если Верунчик даст.
- Да ладно, чё вы, я так... пошутил. Я с вами.
- Костя, - настойчиво позвала мужа жена. - Помоги нам.
- Чего? - заорал друг.
- Сюда иди, оболтус.
Тяжело вздохнув, Костя поплелся на заклание.
- Может, я помогу? - предложил свою помощь Роже.
- Стоять. Ей нужен не помощник, а ее законный супруг и твой наставник майор Павлов, - вразумил я молодого. - Отряд! Кру-у-у-гом! На помывку шаго-о-о-м марш!
Как же хорошо себя ощущаешь после настоящей русской бани. Приятная истома расходится по всему туловищу. Слабость в распаренных мышцах компенсируется легкостью тела. И какое же это наслаждение влить в разгоряченное нутро холодное пиво. Чистые, довольные и протрезвленные участники первой группы, отдыхающие под моим чутким руководством, вывалили из бани.
- Next! - заорал братан Павлова Коля, отмахиваясь мокрым веником от приставшей к нему мухи.
- Мы, мы следующие, - раздались женские голоса, и ватага наших боевых подруг и жен кинулась доставлять радость телу и душе.
- Вера, а где Костя? - спросил я у супруги Павлова.
- За пилой к соседу пошел, - крикнула женщина и закрыла за собой дверь в баню.
- На#уя ему пила? - задумался я. - Так, мужчины, идем собирать старый павловский стол и сооружать места для посадок.
Моя команда быстро выполнила возложенную на нее задачу. Группа Павлова без дела слонялась по участку и втихаря глушила водку. Их Командор отсутствовал. Здесь стоит вспомнить, что уныние и отсутствие командования погубило не одну армию мира.
Солнце медленно стало падать на горизонт. Наш женский батальон, давно уже напарившийся, наводил марафет. Всем самцам под угрозой кастрации было категорически запрещено подходить к дому ближе, чем на пять метров. Дабы не мучиться от тоски, я предложил выпить по маленькой для аппетита. Принято единогласно. Выпили. Началось слюноотделение. Ветерок доносил от мангала ароматный дымок готовящегося шашлыка. В этот же момент во двор неровной походкой вошел Павлов с ножовкой в руках. Продефилировав мимо нас с безразличным видом, он стал неумело карабкаться на огромную яблоню, под которой был установлен стол. Все молча наблюдали за сим действием.
- Может, не надо? - с надеждой в голосе спросил земляк Коли Женя.
- Мне Верка сказала спилить ветку, и я ее спилю.
- Константин, давай я это сделаю, - попытался избавить друга от экстрима Роже.
- Отставить! Я мужик или х#й соси? - спросил у окружающих Костя и..., ломая ветки, полетел вниз. Удар был глухой. Я бы сказал, приглушенный.
- ОЙ Й-О-О!!!! У-У-У!!! СУКА-А-А-А!!! ВЕРА-А-А-А!!! - заорал мой друг, сидя на земле и держась за ногу.
- Пи#дец, - прошептал Коля и перекрестился.
На вой этого пожилого орангутанга из дома выбежали женщины. Их внешний вид заставил нас на несколько секунд забыть про раненного Командора. Они были прекрасны. Некоторые с испугу забыли поверх нижнего белья накрыться халатами.
- Котик, Котик, что с тобой, - запричитала подбежавшая к супругу Вера, - где больно?
- Нога, - простонал Павлов.
Усадив Костю на скамейку, мы сняли ему кроссовку. Правая нога опухала с каждой секундой. Все понимали, что травма нешуточная.
- Значит так, товарищи, я везу его в травмпункт в Дмитров, - принял я решение, - а вы начинайте веселье.
- А можно, я посмотрю? - раздался сзади тихий голос Эммануила.
- Ну, посмотри, если делать не#уя, - великодушно разрешил травмированный.
- Дело в том, что это обыкновенный вывих и я, в принципе, могу его вправить.
- А откуда..., а, действительно, ты же говорил, что у тебя мамка врач-травматолог, - стукнул я себя ладонью по лбу. - Точно сможешь вправить?
- Смогу, - уверено проговорил Эммануил и добавил. - Если Константин не будет против.
- А кто его спрашивать будет? Вправляй! - закричал Коля и обхватил брата механизаторскими руками сзади за шею.
- Минуточку..., - попытался сопротивляться хозяин дачи.
- Держи его, - скомандовал я, и как в тиски зажал в своих руках его левую ногу.
- Костенька, милый, это ради твоего же блага! Я тебя люблю! - ворковала Верунчик, держа благоверного за руки, - сейчас тебе ножку вправят и ты, мой золотой, будешь водовку пить.
- Не хочу водку, пустите, ироды!!! А-А-А-А!!!!
Ловкая манипуляция руками и... ХРЯСЬ!
- У-У-У!!! ТВАРИ!!! СЕЛИВЕРСТОВ, ИУДА!!! ПРОДАЛСЯ!!! МОНЯ, ГНИДА!!! ДА ЛУЧШЕ БЫ МОЙ ПРЕДОК ТВОЕГО В ДВЕНАДЦАТОМ ГОДУ ПОД МОСКВОЙ ЗАВАЛИЛ БЫ!!! А ТЫ, ВЕРКА..., ЕЩЕ ЖЕНОЙ НАЗЫВАЛАСЬ, НОСКИ МОИ С ТРУСАМИ СТИРАЛА!!! - голосил пьяным голосом Павлов.
- Вера, принесите бинт, - вежливо попросил Роже, - Ему надо туго перебинтовать связки и приложить холод.
- Коля, пулей за холодным пивом и пустым ведром, - отдал я распоряжение родственнику страдальца.
- Расступись, - раздался голос Жени, в руках которого была рюмка с водкой и тарелка с маринованным огурчиком. - Прими, стресс снимет.
- Да пошли вы со своим стрессом..., - пробурчал друг, но от рюмки не отказался.
Через некоторое время все забыли этот неприятный инцидент и дружно с головой ушли в мир Бахуса. Один лишь Костя, сохраняя раненную ногу в ведре с холодными бутылками пива и стряхивая пепел в свою тарелку с шашлыком, тихо шевелил заплетающимся языком:
- Эх, Роже, Роже... Без наркоза, сволочь. Пригрел паука на своей оперской груди. За что же мне такое наказание? Ну, погоди, Папа Дорсет, получишь ты в следующий раз раскрытие за сутки, я тебе висяков навешаю...

Продолжение следует.

ВАТСОН
(из цикла «Будни АГП»)

Во время службы в Заполярье многие обзаводились домашними питомцами.
Полчасти, например, разводило декоративных рыбок в аккумуляторных банках, списанных с узла связи. Банки были из сантиметровой толщины зеленого стекла, рыбок в них разглядеть можно было с трудом, а уж породу определить - совершенно невозможно, зато раздобыть такую банку можно было у связистов практически даром - не пропадать же добру!
Жившие на территории части неженатые двухгодилы держали леммингов. Лемминги двухгодилам тоже доставались даром - их приносили в общежитие дневальные по отделам (пушистые зверьки безбоязненно шмыгали по казармам). У дневальных был свой резон - они с удовольствие наблюдали, как глупые двухгодилы собираются по вечерам у распахнутого окна общаги, выпускают на подоконник своих леммингов и зачарованно смотрят на них в напрасном ожидании, что те начнут прыгать с четвертого этажа, как и положено нормальным леммингам.
Начальник четвертого отдела майор Герцен, по его словам, «разводил на продажу породистых доберманов». Доберман, правда, у него был всего один, и то какой-то больной - то уши у него вовремя не вставали, то ноги не вовремя подкашивались. Жена Герцена в морозы и метели самоотверженно выгуливала этого добермана на руках в надежде на скорое исцеление несчастного животного. Куда там! Хитрый цуцик быстро просек, что болеть выгодно - и, знай себе, пердел и кашлял, не собираясь слезать с рук до скончания жизни.
У нас на астрономо-геодезическом пункте жил кот Ватсон, официально числящийся «средством борьбы с биологическим вредителем», а попутно выполнявший другие полезные функции, как то - протягивание кабелей в патернах и создание на техническом здании неповторимой ауры домашнего уюта. По примеру большинства советских воинов, служебными обязанностями Ватсон себя не утруждал - с биологическим вредителем боролся без энтузиазма, предпочитая мышам столовские харчи, кабель через патерну протянул всего один раз, и то не добровольно, а с подачи начальника АГП майора Окорочкова. Что же касается неповторимой ауры домашнего уюта, то после случая с патерной мстительный кот периодически гадил под дверью окорочковского кабинета, и уж такая при этом аура была на здании - будь здоров! Неудивительно, что в моих глазах Ватсон был просто банальным кошаком, ничем особенным из рядов своих помойных соплеменников не выделявшийся. Но жизнь полна сюрпризов.
Как-то раз, на подходе к техническому зданию, мое внимание привлекла странная дыра в сугробе метрах в пяти от крыльца. Приглядевшись внимательнее, я рот раскрыл от удивления - в сугробе зияло средних размеров отверстие, из которого по направлению к зданию вилась змейка кошачьих следов. Именно от дыры к зданию - следов, ведущих от здания к загадочной дыре, не было! Это противоречило всему, что я до сих пор знал о котах, но было совершенно очевидным фактом - морозной полярной ночью кот спал в сугробе, а утром вылез из него и пошел на здание завтракать! И этим котом мог быть только Ватсон, сидящий на обледенелых ступеньках и насмешливо косящий в мою сторону - что, мол, Дуст, не ожидал от меня такого?
Взбудораженный невиданным явлением, я бросился делиться своим открытием со старшими товарищами. Первым, кто мне попался, был старший лейтенант Вовка Агапов, смотревший в комнате отдыха телевизор и фальшиво подтягивающий певцу Добрынину, убеждая кого-то не сыпать ему соль на рану.
- Это кто ж его так достал на здании? - вяло отреагировал Агапит на новость о том, что Ватсон ночует в окрестных сугробах, и снова уткнулся в телевизор.
Несколько разочарованный Вовкиной реакцией на очевидное-невероятное я поспешил в аппаратную, где заполнял журнал приема-сдачи дежурства капитан Королев. «Академик» был человеком здравым, и рассказ про необыкновенные способности Ватсона не должен был просто так проигнорировать. Правда, налетали на него в последнее время периодические приступы дебильного веселья - наверное, переслужил в Заполярье - но сегодня, похоже, он был в норме.
- Ну, надо статью писать в журнал, - задумчиво протянул «Академик», выслушав мой рассказ. Потом глаза у него загорелись адским огнем. - В «Советский воин», ха-ха-ха!
Я молча вышел из аппаратной и зашагал по коридору к учебному классу. Злости на «Академика» не было, я грустно размышлял о том, на какой стадии своей жизни умные, образованные люди перестают замечать удивительное, адекватно реагировать на неведомое? Неужели и меня со временем одолеет этот вирус равнодушия ко всему на свете?
Нет, не бывать этому! «Академик», сам того не подозревая, дал мне хороший совет - конечно же, надо написать про Ватсона в научный журнал! Правда, из научных журналов про животных мне был известен только «Юный натуралист» и еще мистический журнал «Свиноводство», на который офицеры четвертого отдела, якобы, каждый год подписывали Герцена. Масштабы моего открытия сразу отметали «Юный натуралист», что же касается «Свиноводства», то, во-первых, я не был до конца уверен в его существовании, а во-вторых, Ватсон, хотя и был временами порядочной свиньей, все-таки формально относился к кошачьим.
Справедливо рассудив, что узнать про другие солидные журналы можно будет в библиотеке, я отправился к нашим бойцам за фотоаппаратом - снежная лежка Ватсона, следы и сам виновник происшествия должны быть надежно запротоколированы для истории! По пути мне внезапно пришло в голову название журнала «Нешнл Джиогрефик» и я поймал себя на том, что уже знаю, как будет называться моя статья на английском - «Рашен Сноу Кэт».
В учебном классе паковал материалы регистрации рядовой Аладушкин.
- Саша, у тебя есть фотоаппарат? Я сейчас такое обнаружил! - завопил я с порога.
- А в чем дело, товарищ лейтенант? - искренне заинтересовался Аладушкин, которому смертельно наскучило паковать материалы регистрации.
Увидев неподдельный интерес к своей истории, я возбужденно поведал Аладушкину о таинственной норке, следах и очевидных необыкновенных способностях Ватсона. «Рашен Сноу Кэт» сидел тут же на подоконнике, с удовольствием слушая дифирамбы в свой адрес.
- Ну что ты об этом скажешь?- на пафосной ноте закончил я свой рассказ. - Можешь как-нибудь по-другому все это объяснить?!
Вопрос был риторический, но Аладушкин задумался, а потом спокойно сказал:
- Думаю, что могу, товарищ лейтенант.
Взяв за шкирку не особо возражавшего Ватсона, Аладушкин решительно направился к выходной двери. Я, опешив, последовал за ним. Выйдя на крыльцо, Аладушкин молча метнул кошака в знакомый мне сугроб. Ватсон пролетел метров пять по воздуху и, извернувшись, ловко приземлился в снег, образовав в сугробе аккуратное отверстие средних размеров, из которого сейчас же выскочил и поскакал обратно, оставляя цепочку следов, ведущую к зданию.
- Утром снова насрал у товарища майора и пытался свалить на Хунаева, - сурово пояснил Аладушкин и ушел обратно в класс.
Я остался стоять на крыльце, чувствуя себя полным идиотом. Рядом вылизывался довольный Ватсон, периодически бросая лукавые взгляды в мою сторону.
- Ну ты, Дуст, и лошара! - сияли его бесстыжие зеленые глаза.