Их было два Краснознамённых Высших Военно Морских--имени Фрунзе и имени Кирова Сергей Мироныча. Академически спорили они всегда с момента образования имени Кирова в 1939 из никого иного как....имени Фрунзе. Кировцы располагались в городе Баку и звались Каспийцами, хотя добрая половина данных Каспийцев шла служить на Север с Чёрным морем, часть даже добиралась до КТОФ, а также Каспийцы поставляли комкорпус Морчастей Пограничных Войск КГБ СССР. И если Каспийцы всегда с гордостью боролись на верхушке за лавры академически эффективных курсантов, то в плане дисциплины Каспийцы вместе с Макаровцами из ТОВВМУ как правило замыкали гордый список всех наличных училищ в системе ВМУЗ, руководил которой тогда естественно выпускник-Каспиец Вице-Адмирал Косов.

В связи со своим своеобразным географическим расположением Каспийское Военно Морское Краснознамённое Училище им Кирова жило также весьма своеобразно, не в последнюю очередь в силу необходимости контактировать с местным Азербайджанским населением и промеж собой курсанты этого училища называли его Системой. Данная Система была известна также тем, что изловчилась подготовить за свои многие годы большинство комсостава флотов Кубы, Ливии, Въетнама и даже Германской Демократической Республики (ГДР) вот о ней и пойдёт речь. Готовились курсанты--иностранцы на двух факультетах и конечно же крупнейшей была группа из ГДР.

Баку в те годы был дружелюбным и приветливым городом--красивый и просторный он предлагал почти неограниченные возможности в плане интересного времяпровождения для своей молодёжи, над которой естественно всегда довлел дамоклов меч правосудия служителей Бакинского правопорядка в лице знаменитой Бакинской Милиции, естественно укомплектованной процентов на 99 национальными кадрами. И вот с этими национальными кадрами курсанты--Каспийцы очень часто имели различные мелкие неприятности в виде значительных мордобоев (часто не в пользу Бакинской Милиции) а также других проявлений взаимной неприязни. Восток--дело тонкое как говаривал тов.Сухов.

Было дело году этак в 1984--пятый курс. Пятый курс, все знают, люди очень серьёзные и вот когда пятый курс на кампусе есть у него такой наряд как ПДУ--не Портативное Дыхательное Устройство--а Помошник Дежурного по Училищу. Кроме повязки Рцы и пустой кобуры от пистолета данный наряд в те времена не сулил никаких иных преимуществ и более того ставил курсанта пятака в полную зависимость от двух офицеров с которыми он заступал на данное дежурство--главным было отсутствие сна с 01 00 до 05 00, в то время как сам ДУ и его Старший Помошник отдыхали. Дежурство неслось в весьма представительной стеклянной кабине в главном холле училища где также стояло Знамя училища. Вот пожалуй и всё. Один мой друг вот так вот и заступил--ПДУ в один день. В это же самый день два курсанта (причём чистокровных Бакинца) 4го курса Штурманского Факультета с фамилиями Зайцев и Кадерли убыли в увольнение в город Баку. Убыли они в классической Каспийской манере--переодевшись в гражданское в ротном помещении и в направлении КПП-3, где всем на всё было наплевать, в отличие от КПП-1, где иногда ловили. Нужно заметить однако что Бакинская Милиция знала о существовании иностранных факультетов в КВВМКУ им Кирова. Очевидно ни Зайцев ни Кадерли не имели чёткого плана увольнения поскольку после бесцельного шляния по городу очутились в одном из баров гостиницы Новый Интурист где они и разошлись в плане горячительныз напитков. Горячительные напитки в Каспийском училище никогда не были чем то особенным--даром чтоли это было единственное в Союзе высшее военное заведение, соседствующие с пивзаводом. И потому Зайцев и Кадерли выражаясь простым языком надрались в сиську, результатом чего стало необузданное желание проявить себя подвигами нечеловеческими то бишь побиванием морды кому угодно. Очевидно что потасовка в баре была не слабая постольку поскольку появилась Бакинская Милиция, которая и повязала и Зайцева и Кадерли и начала в полном соответствии с законодательством писать протокол. Результатом данного протокола стало следующее событие о котором и поведал мой друг, стоявший тогда ПДУ.

01.30 Звонок на пульт Дежурного по КВВМКУ им Кирова—мой друг снимает трубку:

--Алло! Эт Каспийский Училищ, эээ? Эт каптан Мамэдов каварит!!!
--Да, Помошник Дежурного по Училищу на связи
--Ала, слуш памошнык, мы тут ваш два нэмецкий кураснт взял в Интрурыст—савсэм нажрат и полный мардабой учинил а па русски савсэм едва панимат!!!! Мне чего с ным делать—савсем буйный!!
--Мы вышлем дежурную машину—однако у нас вроде все с 3 его (Соц Страны) Факультета на месте. Хм!?
--Ара какой на местэ—такой патасовка такой патасовка—буйный савсэм!!!
--Ладно, Вы протокол составили—дайте их фамилии, я сейчас буду высылать машину за ними....
--Канечна составил пратакол—записывай фамилий: один Карл Либкнехт а другой, самый гад такой—Эрнст Тельман!!!!
--!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Пауза и потом вопрос:
--Слущайте Мамедов а с ними Клары Цеткин с Розой Люксембург не было?!!
--Ара как нэ было—биляти немецкие—но они убежали

Зайцев и Кадерли провели следующие пять суток на Бакинской Гпрнизонной Гауптической Вахте и там к ним относились как к истинно русским революционерам...т е без жалости. Они также попали в Дисциплинарный Указ по ВМУЗ где в очередной раз грозя пальцем отличникам и академическим и политическим Система произнесла—служи (учись) по уставу—завоюешь честь и славу или станешь Карлом Либкнехтом. На подведении итогов за месяц факультета при зачитывании дисциплинароной практики никто не сидел—все лежали—и даже суровый НачФак бывший Кэп 670 проэкта улыбнулся—Революционеры ети их мать!!

Автор заметки от 2.11. правильно отметил связь верблюдов с военным делом.
Где-то прочел я такой эпизод.
В конце ноября 1941 года группа москвичей, мобилизованных для рытья рвов, увидела немецких мотоциклистов. Оружия не было - решили уходить в Москву.
Несколько дней шли лесами, потом отважились подойти к дороге. В морозном лесу разносились непонятные жуткие звуки. Любопытство пересилило страх, подошли ближе: наши или немцы?
Упряжка верблюдов изо всех сил тянула из грязи орудие. Солдат лупил их палкой по чем попало. Верблюжий рев заглушался ядреным матом.
Наши: ни с кем их не спутаешь...

Марафон по-грузински или тропа Хо Ши Мина

В конце 70-х годов я работал по распределению в грузинском городе Рустави. Когда мне пришла повестка на военные сборы, я с удовольствием сунул ее в руки начальника цеха и пошел собираться.
Не то чтобы я был милитаристом, однако 40 дней вдали от нелюбимой работы были уже подарком. Оказалось, что в Кахетии будет разворачиваться цельная зенитно-артиллерийская бригада ПВО. Нас привезли в поле, где стояло какое-то заброшенное строение. Там устроили офицерское общежитие. Солдаты жили в больших палатках по 80 чел. в каждой. Содаты призывались из местностей в радиусе 100 км от места сборов, поэтому личный автопарк на окраине расположения был довольно внушительным. Если солдат не ездил домой за пополнением еды и питья, заботливые родственники и друзья восполняли этот пробел. Короче, пьянка шла практически непрерывно в течение всех 40 дней сборов. Какова же была моя скромная роль во всем этом? Не угадаете! Если я вам скажу, что за все дни сборов я не выпил ни капли, вы, конечно, не поверите...но все по порядку.
К тому времени, я уже вил в Грузии больше года, да и неоднократно там бывал в горных походах, и кое-какой опыт пьянок с местными у меня уже был. Увидев, как в первый же вечер все 13 офицеров запаса были уложены в рядок на травке возле одной из палаток, я понял, сопьюсь, если только начну. Дело в том, что делать мне на сборах было практически нечего. Меня назначили командиром радиоприборного комплекса, но в руки его не дали(ибо жалко), не дали даже литературы(ибо секретная). Подчиненных у меня было всего 5, так что даже в наряд по кухне мы не попадали. Оставался только караул(примерно раз в неделю). Поэтому я стал бегать. Менял сапоги на рабочие ботинки и убегал в поле. Много раз мне попадались наши бойцы, устроившие пикник на природе. Настойчиво звали т. офицера к столу. Но у меня уже был готовый ответ - готовлюсь, мол, к марафону, а потому пить не могу. Через несколько дней цель была достигнута - от меня отстали. Что они думали о моем душевно здоровье, меня не волновало. Кроме того, в ходе пробежек был обнаружен безопасный выход на шоссе в 10 км от лагеря, откуда на попутке было легко доехать до ж. д. станции, а там, 3 часа - и я в Тбилиси. Дело было в том, что единственная дорога в город, проходившая мимо лагеря не только патрулировалась г.г. старшими офицерами во главе с полковником Туманяном, но и злющими волкодавами из придорожных ферм. Пешему там было просто опасно, а проситься "на хвост" к кому -нибудь из моторизованных бойцов мне не хотелось.
Вот и потекла моя жизнь по накатанной колее - отбыл караул, дождался следующего утра - и в путь, по знакомой тропе, которая получила кодовое название в честь знаменитой тропы из Сев. Вьетнама в Южный. Дошел до шоссе, проголосовал - грузины солдат подвозили охотно и без денег до станции. По дороге домой, я делал остановку на полпути на станции Иори - был сезон сбора облепихи, так что в рюкзаке у меня было все необходимое для этого болезненного процесса. Дома я пару дней обрабатывал добытый урожай, маникюрными ножничками состригая ягоды и пересыпая их сахаром. Потом со спокойной совестью уезжал в Тбилиси на гульки. И так до следующего караула. Однажды на полевой дороге вечером меня застиг бегущим сам комдив. Выяснив, что я не дезертирую, а тренируюсь, полковник вывел меня перед строем на утренней поверке и приказал всем брать с меня пример(бегать и не пить), что еще более углубило всеобщее мнение, что у меня не все дома. Конечно, через час после этой поверки я уже был на тропе Хо Ши Мина по пути домой.
Так бы и шла моя беззаботная служба, если бы не 100-летие со дня рождения самого известного в мире грузина(нет, не Церетели!). Начальство наше имело строгий приказ закончить сборы до 21 декабря, чтобы кабы чего не вышло, пока они на страже. Подозревая, что меня могут запрячь на оформление документов для 700 партизан, я решил за 3 дня до этого сбежать еще разок - пособирать облепихи, отвезти ее домой и вернуться как раз за военным билетом.
Сначала все шло как по маслу - я добрался до станции, сел в поезд, со мной были еще трое русских солдат-молокан. Затем они сошли на своей станции, и я остался один в вагоне. Подложив под голову ушанку и самоучитель грузинского языка и накрывшись шинелью, я заснул безмятежным сно военного...
Разбудила меня испуганная проводница, что-то причитающая по-грузински. По лицу у меня текла кровь. Как я понял(не сразу), что какой-то байстрюк бросил камень, и из всех окон в поезде, ухитрился попасть в то, под которым лежал я, счастливчик.
Меня сняли с поезда и усадили в чьи-то Жигули. Обивка салона быстро стала красной, т.к. кровь из меня хлестала будь здоров, однако хозяина это, казалось, не волновало(Спасибо, тебе, батоно!). Привезли в больницу. Оказалось, что воды у них нет, поэтому меня просто обтерли простынями и наложили швы, забинтовали голову, потом отпустили. За облепихой я уже не поехал, естественно, поехал сразу в Тбилиси. Прихожу к подружке, чтобы помыться - в Рустави воду давали только на два часа в день, а на завод я, конечно, пойти не мог, - а они(вся наша гоп-компания) в Оперу собрались! Пошел и я. Давали что-то из Палиашвили и зал был абсолютно пустой. Мы пересели в первый ряд, но нас оттуда попросили уйти - у певиц сбивался голос при взгляде на ранетого ахвицера с забинтованной головой и пропитанной кровью гимнастерке. Ночью она одиноко стояла в углу.
На следующий день я вернулся в часть, где все были настолько пьяны,празднуя ябилей со дня рождения великого языковеда и друга детей, что не заметили ни моего отсутствия, ни повязки на голове. Лищь комдив, отдавая мне военный билет, поинтересовался, что со мной. "Стекло упало", правдиво ответил я. "Ну-ну" - только и сказал мудрый полковник Туманян.
На этом закончился мой военно-грузинский марафон.

Настоящий же марафон я пробежал только через 23 года и совсем в другой стране...

Под Новый год

В первых числах декабря 1985 года командиры РТД и группы гидроакустиков, строго насупив брови дали мне последний совет. Мол не вздумай задерживатся в отпуске и заканчивается он у тебя 31 декабря 1985 года, а не 1 или же 2 января.Так же намекнули, что мое увольнение в запас следующей весной будет напрямую связано от того, как я вернусь на корабль. В срок или нет ?
Время отпуска пролетело как один миг и вот я снова в аэропорту Мурманска. Таксисты дружно атаковали толпу прилетевших из Москвы. Не долго думая я решил ехать на теплый корабль, а не мерзнуть до утра на жесткой лавке в аэропорту. Цена меня вплне устроила - 25 рублей, не так уж много да и не хотелось таскатся по автобусам с 4 огромными сумками забитыми всевозможной домашней снедью.
Вьежая в Североморск вижу, на конечной автобусной остановки стоит офицер согнувшись под натиском ветра и снега. Обратившись к таксисту говорю:
- Шеф давай офицера подбросим, сколько ему здесь ждать ? Наверняка ведь до утра, замерзнет...
Едва согревшись ''каплей'' (капитан-лейтенант) сразу же завел разговор.
- С какого ты корабля , матрос ?
- С ''Cовременного'' .
- Я с ''Адмирала Исакова''. О да мы ведь сейчас соседи, на одном причале стоим !
- А я только из дома, в отпуске был...
- Ну тогда предлагаю сначало зайти до меня в гости, а потом вместе дошлепаем к месту службы.
Я даже не знаю, почему согласился на такой вариант. Выгрузив из такси все мои баулы, дружно двинулись в подьезд. После длительного и продолжительного звонка за дверью послышались уверенные шаги и раздался раздраженный женский голос.
- Опять пьяный приперся, не пущу ! Шагай на корабль !
- Ха, а вот и не угадала. Трезв как стеклышко ! Я быстро возьму кое-что и на ''Исаков'', открывай ?
Недоверчиво выглянув в открытую дверь и убедившись, хозяйка квартиры с удивлением произнесла.
- Надо же чудеса, трезв. Не вздумай только напоить молодого человека !
Мы стремительно прошмыгнули в открытую дверь и я оказались в жилище офицера ведущего настоящий холостяцкий образ жизни. Кроме кровати в комнате был стул, плечики с парадной формой, кораллы на подоконнике и пара темно-зеленых 25 литровых канистр в углу.
''Каплей'' негромко c опаской поглядывая на дверь прошептал:
- У тебя закуска найдется, а то на кухню мне нельзя сейчас показыватся, заклюет ведьма.
Я молча кивнул головой, а мой новый знакомый дрожащими руками стал осторожно наполнять литровую кружку из канистры одновременно обьясняя почему у него такое богатство. Оказалось, oн инженер БЧ-7 на БПК ''Исаков''... Выпив изрядную дозу казенного спирта за знакомство, запив его водой и закусив кубанским салом новые приятели покачиваясь словно корабли под напором океанской волны, медленно, но уверенно двинулись в путь для прохождения дальнейшей службы.
- Ты держись за меня и не шатайся, когда через проходную пойдем. Молчи, если вдруг будут спрашивать ! Я сам с ними разберусь !
Предупредив меня у ворот старший по званию и в его голосе я ясно услышал командирские нотки. В ответ же он услышал лишь мое невнятное мычание...
Проходная спрашивать нас не стала, там царил мертвецкий сон и вместо ненужных вопросов, оттуда доносился дружный храп. Тепло распрощавшись у трапов и пожелав друг другу удачи в дальнейшем каждый из нас двинулся восвояси. После этого, я так не увидел больше моего случайного знакомого...
Первым, меня встретил вахтенный у трапа и сразу же спросил.
- Пожрать есть что-нибудь ?
- Бери, что cможешь достать.
Был мой ответ. Служивый быстро нащупал в сумке жареную курицу и начал выкручивать ей ноги, а я тем временем решил заглянуть в рубку дежурного офицера.
Дежурного по кораблю на месте не оказалось. На его месте сладко дремал дежурный телефонист. Я взглянул на часы, время было около 4 часов утра. Не став прерывать сладкие грезы спящего я направился в свой кубрик. За считанные секунды от тепла в коридоре меня ''развезло''. Успел дотянуть на ''бреющем'' до кубрика и с надеждой крикнуть:
- Дневальный !
И тут же падая услышал, как по палубе дробью загрохотали рассыпавшиеся грецкие орехи...
В то утро иногда мой тяжелый сон прерывался и тогда я слышал дружное чавканье и рычанье, это уничтожались щедрые дары Кубани. На следующий день, когда командир РТД зашел в наш кубрик и увидел меня cпящим, то это не вызвало у него гнев. Он лишь сказал:
- Пусть отдыхает , из отпуска вовремя вернулся...

Случилось мне давеча ...

Случилось мне давеча последним вечерним автобусом возвращаться домой. Одет я был прилично - галстук, очки, борода, но при себе имел карабин. Как и положено, карабин был зачехлен, но тряпочный чехол не оставлял сомнений относительно его содержимого.
Стою себе у открытого окна, дышу свежим воздухом. Народу по вечернему времени в автобусе мало, не все сидячие места заняты. Усталая публика сидит тихо, искоса на меня поглядывает. Человек с оружием всегда вызывает у окружающих некоторый особенный интерес.
На следующей остановке в автобус входит парочка. Молодые, красивые, хорошо одетые парень с девушкой. Какие симпатичные ребята - подумал я. Девушка что-то тихонько говорит своему спутнику (как впоследствии выяснилось - обо мне). И этот любимец публики ей отвечает. А говорит он теплым заботливым голосом не нарочито громко, но так, что слышно всему автобусу, следующее: «Ну что такого? Киллер на работу поехал. Все в порядке.»
Мне его реплика очень нравится. Я, уставясь в окно, кусаю губы, чтобы не заржать в голос. Вот - думаю - трепло какое прикольное! Решив поинтересоваться реакцией остальных пассажиров, оборачиваюсь. Ни на меня, ни на него не смотрит никто! Все сосредоточенно изучают пейзаж ночного города за окном. И ни одной улыбки. Парень ловит мой взгляд и опять-таки вполне слышно говорит: «Гм!» Меня уже по-настоящему душит смех, но я держусь.
Слава богу, что следующая остановка была моя. Я, стараясь соответствовать, максимально воровато озираюсь, нервным движением поправляю сползающий с плеча ремень карабина и суетливо выскакиваю из автобуса.
На остановке я даю волю раздирающему меня хохоту после чего иду домой. И что-то становится мне грустно ...