Предупрежу сразу - история достаточно пошлая и поборникам высокой морали ее лучше не читать; долго думал, стоит ли вообще ее писать, но случай забавный, хоть и потерявший часть красок в моем корявом изложении.
Да, вместо слова «хрен» следовало бы употреблять другое, но это уже было бы совсем неприлично :) И, как обычно, всякие совпадения с реальными юридическими и физическими лицами случайны и появились исключительно в рамках теории вероятности.

В начале девяностых в стране торговали всем. Не знавшие умного слова «диверсификация бизнеса» но искренние в стремлении к обретению денежных знаков многочисленные конторы считали своим долгом продавать одновременно все, от автомобилей (грузовых) до мыла (детского); походы в гастроном за одеждой или в книжный за пивом стали обыденными и уже не вызывали у граждан первоначального интереса к неизведанному и непредсказуемому.
Да и в наши дни, стоит полистать учредительные документы едва ли не любой фирмы, как отголоском из тех лет прозвучит занимающий пару страниц перечень видов деятельности которыми эта фирма собирается осчастливить человечество. Сейчас, конечно, больше декларативно, а вот тогда - реально.

- Не, ну это как-то...
- Да что «не», на цифры глянь! Тут же дно золотое, это же этот... как его... о! клон дайка настоящий! Бабла лопатами не угребем. Только вложиться, конечно, поначалу надо, так я просчитал все, отбиваем на раз...
Владелец (он же генеральный директор) издательства призадумался. Нутро чуяло прибыль, но необычность предлагаемой идеи настораживала.
- Эх-х-х... ну, етицка сила... попробуем!..
...В ближайший понедельник на традиционном совещании директор поделился новыми веяниями с соратниками:
- Я тут подумал - будем продавать хрены!
Собравшиеся оторопели и почему-то покосились на главного бухгалтера.
- А может, лучше кредит возьмем? И не отдадим? - смутившись общего внимания робко предложила та.
- Кредит тоже возьмем, - отмахнулся генеральный. - Но и хрены продавать будем. Да не бледнейте вы так, не ваши, а резиновые! Резиновые! Так что слушаем тему и начинаем ее думать...
Вот так неожиданно для себя издательство вильнуло в секс-индустрию. Не все, но частично.
Специализируясь на серьезной научной литературе к проекту подошли так же основательно, для начала заказав на соответствующей кафедре медицинского научное исследование с изготовлением натурного образца в масштабе один к одному и разработкой чертежей в трех проекциях со спецификациями.
Активизированная наличными медицина напряглась и вскоре, на очередном совещалове, технические консультанты устроили презентацию своей концепции хрена с показом слайдов и демонстрацией макета. Ознакомившись с научным видением вопроса директор помрачнел:
- Не, какой-то хреновый хрен получается. Больше скажу, это хрень, а не хрен. Нахрен.
- Но статистические данные... медицинские наблюдения... - пытались отстоять свой гонорар разработчики. - Вот у нас тут таблицы, диаграммы... В реальности...
- Значит, хреновая реальность! А мы будем продавать не реальность, а мечту о ней...
Через несколько дней генеральный снова собрал народ и гордо выложил на стол свой вариант проекта. Пластилиновый, в трех экземплярах, различавшихся размерами.
- А это скелет Чапаева в детстве... - ошарашено прокомментировал кто-то из замов.
- Вот! Сам, своими руками! - представил образцы генеральный; вопрос вдохновлялся ли он в своих монументалистических изысканиях реальностью или мечтами о ней остался нераскрытым в силу явной не политкорректности.
Производство опытной партии заказали на помиравшем от развивающегося капитализма заводе детских игрушек «Кругозор». Там поначалу удивились, вроде какие-то не совсем детские игрушки получаются, но кушать хотелось и конвейер заработал. А что, какие времена, такие и игрушки; новая трактовка классического «Ваньки-встаньки».
И ведь делалось все на чистом энтузиазме, как в годы первых пятилеток! То есть подрядчики-производители на предоплате, а вот издательство - на едином порыве всех причастных. На собственных машинах готовую продукцию с завода забирали.
Как-то у площади Курского вокзала гаишник зама тормознул, в ходе беседы содержимым коробок, не только багажник, но и салон забивших, поинтересовался - а вдруг что интересное и в хозяйстве полезное внутри найдется.
- Не поверишь, командир - хрены везу!
Гаец действительно не поверил и захотел подробностей; вскрыли коробку, зам заботливо выбрал хрен покрупнее:
- Во! Всем хренам хрен, высший сорт! Свежак, только с завода, теплый еще! Дарю! Ну, я поехал? - с тем и убыл, и долго еще стоял посреди Садового кольца удивленный гаишник и, позабыв о жезле, вертел в руках резиновый хрен...
Разместили в газетах типа «спид-инфо» - много их тогда расплодилось самых разных, народ расхватывал словно раньше размножались исключительно почкованием - рекламу и стали барыш поджидать. Закинули, как тот старик, невод в синее море и уселись на берегу... без невода.
Долго и терпеливо ждать не пришлось, неделя-другая и - как плотину прорвало. Сильна оказалась потребность народонаселения в хренах, первую партию в момент смели.
Процесс пошел. Издательство активно охреняло сограждан. С конвейера исправно шла продукция, работницы завода, поначалу робевшие даже прикоснуться к изделиям из нового ассортимента, освоились, осмелели и даже случайно чуть не зашибли метко брошенным хреном заехавшего ознакомиться с производством директора; отправка потребителю шла в две смены. Единственный сбой произошел с почтой, отказавшейся таскать такое количество корреспонденции непосредственно в издательство и настоявшей на самовывозе полученных заказов, но и это было лишь еще одним свидетельством победы.
И калькулятор, и вычисления на клочке бумаги, и даже бухгалтер показывали бешеную рентабельность; генеральный потирал руки и удивлялся обилию покупателей - спрос на плотское сильно опережал спрос на интеллектуально-духовное. Воодушевленные, на волне успеха попробовали издать «Камасутру», но оказалось что в инструкциях народ уже не нуждается.
Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Не прошло и года как сначала незаметно, украдкой, а потом сотнями тысяч в страну хлынули китайские хрены, уступавшие качеством, но бравшие ценой и всяческими усиками, не предусмотренными природой и отечественными разработками. Это потом они станут ломиться и в другие отрасли - коварный первый удар был нанесен ниже пояса.
К внешнему врагу добавился внутренний - автор идеи все настойчивее требовал пересмотра былых договоренностей и более жирного куска пирога чистой прибыли, уже потихоньку снижавшейся.
Последней каплей стал какой-то издательский форум на котором коллеги по книгопечатанью встретили генерального с нарочитым удивлением:
- А что это вы здесь делаете?.. Ах да, вы же еще книжки какие-то вроде издаете...
С форума директор вернулся на двадцать часов раньше ожидаемого, трезвым и очень недобрым.
Проект закрывался одним волевым решением. Остановился конвейер, погрустнели работницы «Кругозора»; убрали рекламу, даже оплаченную заранее; какое-то время склад еще отгружал поступившие заказы, а когда их поток иссяк начали сворачивать и его.
Но свернуть оказалось не так просто - счет хренов шел не поштучно, а кубометрами.
Сперва решили захоронить хрены где-нибудь в укромном уголке за МКАДом, но тщательно проинструктированный водитель проявил инициативу и, отъехав на квартал, выгрузил все у мусорных баков - к радости ребятишек с детской площадки неподалеку. Когда мамы и бабушки заметили чем именно детишки ковыряются в песочнице удивлению их не было границ, а отведенные чадами к источнику импровизированных лопаточек и совочков вовсе впали в ступор. И не выходя из него вызвали милицию и почему-то санэпидемстанцию.
Эх, зря ругают у нас правоохранительные органы! Ведь могут хорошо работать, если захотят. Буквально через час милиция уже была в издательстве, первой же фразой войдя в легенды:
- Вы тут сидите, а там дети хреном землю роют!
Для опознания предъявили несколько изделий с которых в спешке утилизации забыли снять бирки с контактной информацией, после чего поинтересовались, какого хрена хрены делали на детской площадке и нет ли здесь скрытого растления малолетних.
Генеральный достал коньяк и запросил бухгалтерию сколько наличных в сейфе.
Вторая попытка освободить склад была более кардинальной - сжечь; огненное погребение гарантировано отправляло хрены прямиком в Валгаллу.
Столб дыма, растекавшийся по безоблачному небу, был виден километров за пятнадцать.
На этот раз вместе с милицией примчались пожарные, по пути сметя вместе с воротами пытавшихся их остановить сотрудников, торопливо подбрасывавших в костер импровизированные дровишки. Потушив хрены пожарно-милицейская делегация знакомой тропой отправилась к директору...
Запасы на складе уменьшились незначительно, зато теперь сильно пахли жженой резиной.
Не преуспев в кремации пришлось вспомнить методы более традиционнее. Договорились с трактором, выкопали на территории яму да и захоронили все хрены под кустом сирени, заранее предвкушая удивление будущих археологов; вот такое оригинальное послание потомкам.
А один хрен еще долго стоял в кабинете генерального среди наиболее успешных книг издательства как память о не вошедшем в учебники удачном примере диверсификации бизнеса...

Нагло- и цельно-тянутое с http://u-96.livejournal.com/2201922.html из комментариев.

О прикладной педагогике
Только связано с замполитом

А замполит этот - бывший капитан-лейтенант Скорик Женя, мой старый друг, сейчас профессорствует в одном вузе.
Было это на бербазе 9 дивизии подводных лодок, ТОФ, Конюхи, 82, кажется, год. И объектом воспитания выпало стать еще одному нашему дружку, капитан-лейтенанту Романову, начальнику ТТБ.
Зима, скука. Женя пишет хренову тучу характеристик на матросов для отправки во Вьетнам, в Камрань. Офицеры, естественно, туда едут не наши. Из других, стало быть, мест - из Москвы там, или, в крайнем случае, из штаба ТОФ, который где-то там, в сияющем Владивостоке...
В каюту Женьки вваливается капитан-лейтенант Романов. За почтой, газетки раскидывали в ячейки в замовском кабинете. По ходу Жора сует нос в бумаги на столе.
- Чего пишем?
- Да вот, характеристики. Людей во Вьетнам...
- Вьетнам?! - разгорается глаз человека, ни разу не ходившего в отпуск летом. - Жень, друг, а пошли меня во Вьетнам! Там пальмы, там солнце! А что, я, сам знаешь, Родине и партии предан! Политику КПСС не понимаю, но поддерживаю. И давно хочу до конца выполнить интернациональный долг!..
- У тебя ж "фитили", кто тебя во Вьетнам пустит, - от нечего делать валяет ваньку Скорик.
- Дык я исправлюсь! Уже исправился! Собирай партком, сымай "фитиль"...
- А служебные?..
- Завтра же ТТБ будет сиять как у кота взрыватель. Убеди Нагдасева. Всю документацию распишу пальмами и залью духами любимой супруги!
- Ну, не знаю, не знаю, - Скорик ему. - Ты же даже с женой не посоветовался...
Хлопнула дверь - Романов кинулся через сопку в МИС, где жена работала, советоваться. А Скорик пошел к командиру бербазы. Кап три Нагдасев, тоже тот еще фрукт приморский, лежит на диване в шинели, холодно, книжку читает. Скорик ему: прожект есть, дескать, как можно быстренько вывести ТТБ в отличное подразделение. И рассказывает о воспламенившемся Романове.
Нагдасев перед таким подарком судьбы не устоял...
Словом, дали они "добро" парню "кровью смыть позорное прошлое", тогда-де и Вьетнам не исключен.
Через неделю ТТБ и Романова не узнать. Блестят и пахнут - хлоркой, соляром, впервые по назначению использованным спиртом... Полный Вьетнам! В смысле военно-морского героизма.
Героизм нельзя было не признать. Скорик, уже понимая, что добром это не кончится, вынужден был принять рапОрт Романова с просьбой о направлении оного в ДРВ.
Оказался прижат к дивану и Нагдасев. Поставил свое "ходатайствую по существу рапорта" и сразу же свалил с освобождением на трое суток, чтобы не видеть крушения всех романовских мечт, а пуще того, - физиономии командира дивизии, когда до которого все докатится.
Надо знать контр-адмирала Смолярчука, редкого по мореходным и многим другим качествам человека и парохода, который тогда рулил всей этой ракетной дивизией. По имени-отчеству он был Петром Павловичем, то есть, практически, вообще библейский персонаж, даже спаренный. И выше него над всеми сирыми и убогими в наших краях был сами знаете КТО...
Петр Палыча, увы, никто о педагогических изысках на бербазе не предупредил. И бумага легла на его стол большим испытанием способностей понимать внезапное.
Первые десять минут ППС терзал стоящих насмерть секретчиков насчет офицерской штатной единички во Вьетнам - почему ему о ней ничего не известно. Убедясь, что такой единички отродясь не было, адмирал взялся опрашивать Романова, кто из них двоих больший идиот.
Окончательно рассвирепев от неопределенностей, выскочил на крыло мостика ПКЗ и стал доводить через всю бухту, что он с Нагдасевым, с его бербазой сделает...
Детали опустим, подведем итоги. Будучи, как уже сказано, человеком, пароходом и совершенно библейским персонажем, потом Смолярчук рапорт взял и... подписал.
Ухмыляясь сатанинской улыбкой.
И отдал в секретную часть, чтобы направили в штаб флота. Подозреваю, с флотскими кадровиками у него были свои счеты.
Как бы то ни было, в Камрань старший лейтенант Романов отбывал совсем не по блату.
Пошто - старший лейтенант? Это уже другая история.

«Нет, ребята, я не гордый...»

В середине 80-х гг. в камчатском смешанном полку морской авиации провожали на пенсию старого, как мне тогда казалось, руководителя полётов - подполковника П., отлетавшего, перед тем как стать РП, 20 лет на вертолётах.
Как это обычно бывает, перед строем полка зачитали приказ, вручили подарок и выслушали «прощальное» слово новоиспеченного пенсионера. А по окончании торжественных официальных мероприятий, П. пригласил к себе домой нескольких офицеров - «обмыть это дело». Наряду с комэсками, замами командира полка, старшим штурманом, в число приглашённых попал и автор этих строк, бывший тогда молодым и перспективным капитаном. Видимо потому, что именно я «достал» через знакомую товароведшу японский спиннинг, выступивший в роли ценного подарка на вышеупомянутом построении.
В назначенный час все приглашённые прибыли по знакомому адресу. О дальнейшем догадаться нетрудно: как это водится, сначала кончился коньяк, затем водка. Кончился и спирт. И меня, как самого «зелёного», послали за «подкреплением», благо, что военторговский магазин располагался неподалёку. На обратном пути я неудачно поскользнулся (дело было зимой) и, спасая драгоценный и хрупкий груз, упал на левый бок, подняв вверх руку с сумкой. Бутылки остались целёхонькими, а, вот, мои часы разбились...
Узнав о моём несчастье, загрустивший было от количества выпитого П., внезапно оживился - это, мол, ерунда! Он достал из письменного стола картонную коробку и высыпал из неё десяток наручных часов. В основном «Командирских». Новеньких, вернее не бывших в эксплуатации.
- Выбирай! - щедро предложил П., и, обращаясь к собравшимся офицерам, продолжил, - и вы, мужики берите. На память.
- Откуда это у тебя? - поинтересовался один из замов.
И виновник торжества рассказал, что, летая на Ми-8, часто возил различных адмиралов
и генералов, прилетавших с инспекционными целями из Владивостока и Москвы, по заповедным камчатским местам. На охоту, на рыбалку, на горячие источники, просто на «экскурсию»... Начальство ведь надо развлекать. А по итогам всех этих проверок издавались приказы, в которых провинившихся наказывали, а отличившихся поощряли. Вертолётчика, «катавшего» генералитет, никогда не забывали. Он награждался ценным подарком. Как правило, часами. Вроде неплохо. Но! Все эти часы были именными, т.е. с гравировкой, и, по сей причине, в «комиссионку» сдаче не подлежали.
П., посетовал, что он снабдил часами всех своих родственников, и всё равно - излишки налицо...
- Берите, - повторил он, - куда мне их девать!
Присутствующие посмеялись, но от подарков отказались. Подумав, отказался и я. Ну, в самом деле, зачем мне чужие именные часы?
П.С. Через два месяца на Камчатке состоялись очередные флотские учения, в которых принимал участие и наш полк. Экипажам разведчиков, обнаруживших АМГ условного противника, которую изображал в районе Южных Курил такр «Новороссийск», и экипажам противолодочников, «поймавшим» в Авачинском заливе иностранную подлодку, была объявлена благодарность. Единственный ценный подарок получил командир вертолёта Ми-8, возивший представителей ГШ ВМФ в Долину Гейзеров. Это были именные часы.
Вывод: армейская аксиома «подальше от начальства, поближе к кухне» не всегда верна.

УТРО НАКАНУНЕ ПРАЗДНИКА
(история ни о чем)

В ночь перед отъездом пошел дождь. Нет, не так - в ночь перед отъездом разверзлись небеса и оттуда разом вылилось все, что насобирали беременные тучи по злачным углам крымских гор. Вода с гулом падала на землю слипающимися струями. Десять минут всемирного потопа, фотографические судороги молчаливых зарниц - и тишина. Гробовая предутренняя тишина, которая словно воском намертво залепила уши. Истерично пискнула какая-то промокшая пичуга, прогрохотал по проспекту шальной грузовик, зашевелились под ветерком деревья - а потом дождь вернулся. На этот раз такой, как положено всем приличным дождям: с колыбельным шелестом капель, навевающим сон.

Вообще-то мы собирались с утра купаться. Словно герои Джерома, сложили в сумки купальные трусы и приготовились к получить заряд бодрости. Только солнце, только мышцы - ну, все помнят наверное. Искупаемся, позагораем часок, и вернемся аккурат к завтраку. Гениальный план.
В шесть утра я продрала глаза и в качестве зарядки открыла окно. Пластиковая рама, повернувшись, налила мне на ноги добрую кружку воды. Небо снаружи не блистало голубизной - мягкие темно-серые тучи плотным строем висели над морем. Вывешенные с вечера для просушки полотенца поливали слезьми полный дворик веток и листьев. Стена была расписана сопливыми следами улиток - у моллюсков была в разгаре утренняя оргия.
С верхней веранды сырым призраком спустился Слухач.
- Ну, как погодка? Купаться идем? Или спим до завтрака?
- Я бы пошла. Тепло ж на улице. Мне кажется, это все растащит скоро. Или можно сейчас встать, начать собираться, потом поесть и потом уже сгонять с чистой совестью. Так что?
- Не, уж лучше сейчас.

Мы шли к морю дворами. Несмотря на ранний час навстречу то и дело попадались бабушки в панамках, обернутые в полотенца или легкие накидки.
- Мда, бодрый народ, ничего не скажешь. Богатырские бабули.
- Это у них бессонница, вот и купаются с утра пораньше.
Влажное тепло нагретого асфальта сменилось прохладным ветром, и с пригорка стал виден серо-синий горизонт. Мы на рысях проскочили открытую пока еще калитку, и свернули направо, вдоль заросшего батарейного рва. Высокая желтая трава пахла сырым сеновалом, все тропинки заполонили улитки. Ниже, ниже, мимо домиков музейщиков, мимо базилики с чуть полосатыми колоннами, на небольшой пляж под самым берегом.
- Ну ни хрена же ж себе...
Да уж... Ночной ветер раскачал нешуточную волну и теперь бешеными фонтанами о берег билась желтая мутная вода. Барашков не было, поэтому мы даже не предположили никакого криминала, когда смотрели на море с горки.
- Ну и что будем делать? Купаться?
- Эээээ... Че-та мне неохота, наверное...
Для изнеженных северян заход в воду на Херсонесе даже в спокойную погоду проблема, а уж о том чтобы сунуться в эту окрошку из камней и водорослей, речи вообще не шло.
- А давай подальше пройдем - там не так мелко, и вроде волна потише?
Под колоколом, на остатках портовой башни и впрямь виднелись люди - там волны были уже зеленые и разбивались у самой кромки берега.
- Не, ну если вот прям взять и прыгнуть подальше, то там глубоко и об камень не треснет.
- А выбираться как?
- Ну, выбираться... Выберемся как-нибудь. Вон от того большого подальше держаться, и все отлично будет. Проскочим между волнами.
Мы разделись. Камни были противно-холодные, ветер свистел в ушах, волны выглядели совсем не гостеприимно, но ведь вечером уезжать, и моря не будет до следующего года. И вообще: на кой вставали в такую рань и волочились в такую даль?
Оступаясь и чертыхаясь, проковыляла по дырявому фундаменту башни (не, не Маугли, чего там) и осторожно наступила на скрытый под водой огромный выглаженный булыжник.
Море тут же вздохнуло, поднявшись до колен тугой волной. Неожиданно теплая вода подтащила за собой следующую волну и я едва не шлепнулась задом на камни.
- Ах ты ж... Ммммать...
Замахала руками, извиваясь и балансируя, утвердилась, перевела дух, оглянулась. Слухач с большим интересом следил с безопасного расстояния за акробатическими этюдами.
Постояла, поджимаясь, пропустила все удобные волны, увидела приближающийся девятый вал и поняла что сей момент окажусь вверх тормашками в лягушатнике за спиной. Отступать было поздно, поэтому со страху сиганула прямо в водяной хребет, начавший уже заворачиваться белым.
Очень памятное оказалось купание. Чуть дальше от берега море просто качалось вверх и вниз равномерными горами, и можно было просто дрейфовать по их скатам, представляя себя бодрым сухогрузом. Где-то далеко со стороны Южнобережья появился клинок голубого неба, от которого медленно и неохотно уползали тучи. Просвет все разрастался, и вот над морем уже тянется шеренга кучевых столбов, розоватых от пока что невысокого солнца. К тому времени как мы выбрались на берег и переоделись, тучи позорно бежали в сторону Евпатории.
- Без десяти восемь. Ну, раз уж так все знатно устроилось, пойдем глянем как флаги поднимают - там за горкой у катеров гнездо, только жаль что бинокля нет. Но можно хоть послушать.
Однако ветер унес звуки горна, и за дальностью расстояния нам досталось только зрелище оранжевого жилета, от которого после еле слышного шестого пикания часов отделился светлый прямоугольник флага и лениво заколыхался за кормой ближайшего вояки.
- Что, вот это и всё? Это вот и есть святая святых - начало военно-морского дня?
- Не, а чего ты еще хотел? Часы слышал? Флаг видел? Ну и чем тебе не ритуал? Непонятно что-то мне ваше возмущение.
- А где же личный состав? Где белые форменки в шеренгу и вообще - где командир? Что это за бардак?
- А я почем знаю? Может, личный состав весь на задании, да. Тайком от супостата. И вообще, хорош возмущаться, пойдем, я покажу тебе доисторический унитаз.
В этой части Херсонеса я и сама была всего раза три или четыре, поэтому минут двадцать мы лазили по развалинам среди росистых кустов, пока не оказались в самом дальнем углу крепости. Я изображала из себя экскурсовода, извлекая из памяти скудные обрывки курса "Знай и люби свой край", тайком подслушанного здесь же лет пять назад.
- Это вот воинский квартал, тут селилась охрана стен и всякие отставники. Его главная часть - башня Зенона. Какой-то хрен при деньгах спонсировал ее постройку и тем прославился на пару тысяч лет
- Да, это вам не Березовский. Хотя какой шанс остаться в вечности!
- Кстати, богатая идея. Родина бы одобрила, не сомневаюсь. Вот если бы к примеру... Ой, это что такое?
Из-за соседнего забора донеслось загадочное - сначала слаженный топот десятков ног, равномерные звонкие удары металла о металл, потом словно кто-то трижды подпрыгнул на пустой железной бочке, еще раз лязгнуло железо - "клац-клац", словно закрылся гигантский затвор, и наступила секундная тишина. Следом прилетел вопль:
- Здравствуйте, чудо-богатыри!
- Здрав! Желав! Владыка! Морей!
Вытаращив глаза, мы уставились друг на друга.
- Однако же, Устав здорово изменился за двадцать лет. Или это усовершенствованная протоукровая версия?
- Да там вроде наши должны быть... С чего это их разобрало, интересно.
За забором снова залязгало. Раздираемые любопытством, мы взобрались на фундамент башни, но по периметру части росли густые деревья и прояснения не случилось.
- Слушай, давай с другой стороны влезем - там вроде можно было подняться на самый верх. Я ж умру на месте, если не узнаю, что они там делают.
Пока мы спускались на землю и обходили башню, из-за забора неслось утробное "ЫГ! ЫГ! ЫГ! ЫГ!" - словно на взвод Ктулхов напала икота. Затем эти душераздирающие звуки сменились командным голосом.
- ... ... мать! Не надо мне тут синеть и давиться! Убрать руки, я сказал! Кому что неясно? Всем сделать вдох через нос! Маска сама прилипнет! Смирно! Напра-во!
- Походу, они там акваланги осваивают.
- И маршируют в них штоле?
- Сестра, это ж армия! Даже хуже - флот! А уж какие флотские затейники - это все знают.
- Тогда уж в скафандрах. От одних аквалангов столько грохота не бывает.
- Гы-гы, и в ластах заодно.
Мы выбрались на верх башни, и погрузились в созерцание захватывающих флотских будней. Три десятка матросов строевым шагом гуляли по куску асфальта, и на них (вот диво-то) в самом деле были акваланги. Промаршировав мимо нас в одну сторону, они где-то за деревьями развернулись и притопали обратно, остановившись перед металлической лестницей, наполовину скрытой от нас листвой. То, что это лестница, мы поняли когда некое тело в кремовой рубашке и почему-то нежно-голубых шортах (не верю, что это были семейники) принялось молотить по ее перилам гаечным ключом (превед, Гaмлєт!) После трех ударов аквалангисты (это не игра) протопали по гудящим ступенькам наверх, громко лязгнули пару раз и застыли.
- Здравствуйте, чудо-богатыри!
- Здрав! Желав! Владыка! Морей!
- Аххх... Ахренеть... Нептун, итить его...
Меня вдруг осенило.
- Это знаешь что? Это ко дню флота мерлезонский балет. Прикрутят понтон перед памятником, и они будут на него вылезать, в чешуе как жар горя.
- А когда день флота-то?
- Дык аккурат через три недели, последнее воскресенье июля. А ты спрашивал, где личный состав, гы-гы...
- Да, похоже на то.
- Только чем же это они так лязгают?
- А гляди, это у них узко, где лестница вниз идет, вот они когда шагают одновременно, то чемоданами своими и сталкиваются
Шеренги меж тем одна за другой "выходили на берег". Когда последняя тройка клацнула железом и застыла у лестницы, "Нептун" взял слово. Довольно внятно и весьма матерно он описал перспективы службы для тех, кто не проявит должного усердия в важном деле празднования, объяснил еще раз, каким местом и как вдыхать, степень родства самых нерадивых с окружающей действительностью вообще и с ним лично, и завершил этот праздничный адрес предложением прогуляться по кругу еще раз пятьдесят. В общем и целом, основное действо мы уже увидели, и можно было бы подумать о завтраке - сегодня в гостиничке подавали блины. Я повернулась, чтобы изложить все эти соображения. Слухач смотрел в небо и в глазах его было невыразимое.
- Ты чего?
- Погоди, я слушаю... Вот знаешь, эти все дебильные прогулки строем, все эти праздники чего-нибудь и бессмысленная муштра во имя их же...
ЭТО Ж ЮНОСТЬ МОЯ!

Сундук

Честно говоря, я уже не помню имени этого человека. Во-первых, дело было уже даавно, несколько лет назад, во-вторых, в любой конторе водитель с личным автотранспортом - человек по определению временный, в агентстве, где я в то время работал, они менялись через несколько месяцев, всех не упомнишь. Ну и главное, практически сразу я стал называть его про себя «Сундуком». Уж больно его внешность и манера поведения соответствовали стереотипному облику прапорщика-«сундука»: внешне простоватый, если не сказать туповатый, но на самом деле крайне ушлый и хитрожопый тип, постоянно высматривающий, где что плохо лежит, и как с этого можно поиметь выгоду.
Да простят меня честные прапорщики, которые в Париже... тьфу ты, в Вооруженных Силах, несомненно, есть, но как говорится, из песни слова не выкинешь.
А вскоре после нашего знакомства Сундук подтвердил свое негласное прозвище на все сто.
Мы возвращались в офис после деловой встречи в другом конце города. Встреча прошла удачно, документы подписаны, в общем, я пребывал в благостном настроении, за что и поплатился...
- Ты не против, если мы пассажира возьмем по пути, денег заработаем? - обратился он ко мне.
- А в офисе что скажем, если задержимся?
- Ну, скажем, в пробке стоим или колесо пробили.
Особо срочных дел у меня в офисе не было, а с водителями целесообразно дружить, поскольку манагеров, желающих ездить по делам на машинке, а не ходить пешком, всегда больше, чем этих самых машинок. Поэтому я решил не возражать против мелкого злоупотребления рабочим временем и казенным бензином, и согласился.
Сундук приободрился и принялся высматривать на обочинах потенциальных пассажиров. Вскоре цель была обнаружена и захвачена, но как только он начал сворачивать к обочине, какой-то более наглый «бомбила» обломил его, технично подрезав из левого ряда.
-Вот ведь пидорас, это ж мой клиент был! - запричитал Сундук. - Я ж уже поворотник включил, ну что, блять, за люди, изо рта кусок рвут!
Еще некоторое время, пока не попался другой «клиент», я выслушивал сундуковсие стенания на тему подлости и гнусности рода человеческого.
Пассажиром оказался очень толстый азербайджанец, остановивший нас возле вещевого рынка. Он быстро договорился с Сундуком об адресе (ну да, «по пути» - чуть ли не назад возвращаться придется) и размере оплаты, и попросил подождать, пока он сходит за сумкой.
Азербайджанец ушел не появлялся довольно долго, почти десять минут, и я начал терять терпение:
- Давай уже поехали, сколько можно его ждать?
- Давай еще подождем пару минут, мы с него больше денег возьмем за ожидание!
Кстати, это он только так говорил «давай возьмем пассажира, мы заработаем, мы возьмем больше денег» - делиться доходом он, судя по всему, не собирался (что и подтвердилось в последствии). Да я вовсе и не претендовал на «долю в бизнесе», но такая постановка вопроса исподволь раздражала.
Наконец азербайджанец появился, волоча на себе два огромных баула с какими-то коробками. Загрузив баулы с помощью Сундука в багажник, пассажир с трудом разместился на заднем сиденье, и мы поехали. Как назло, по дороге мы попали в пробку. Я все больше сожалел, что согласился на предложение водилы взять пассажира.
Когда мы наконец добрались до места, Сундук выскочил из машины помогать разгружать вещи и, надо понимать, договариваться насчет увеличения размера оплаты. Неожиданно быстро он вернулся, бросил на «торпеду» смятую сотку и, заметно торопясь, тронулся с места. Явно что-то расстроило его планы, поскольку сто рублей были очень скромным гонораром за извоз с дополнительным ожиданием.
- Что случилось?
- Тихо, тихо, валим отсюда быстрее! - сквозь зубы шипел водитель.
Когда мы отъехали от подъезда, к которому направился азербайджанец со своими баулами, Сундук буквально подпрыгнул на сиденье.
Как оказалось, от счастья.
- Я знал, что мне повезет сегодня! С самого утра предчувствие было, что пруха мне будет! Все-таки работает интуиция, не подводит!
- Да что случилось, ты можешь сказать?!
- У толстожопого из баула коробка с обувью выпала в багажник, а он не заметил! - Сундук просто лучился счастьем. - Я багажник захлопнул и за руль, даже не стал про деньги говорить, за то, что мы его ждали!
Мне было абсолютно наплевать на незаконное отчуждение собственности азербайджанца, как говорится, «тихо спиздил и ушел, называется нашел», но, понять, и тем более, разделить бурную радость Сундука я не мог. Мне одновременно было смешно и противно. Да и вообще, достал меня этот хмырь на сегодня проявлениями своей жлобской натуры.
- Ну ты и «сундук»! - вырвалось у меня.
- Вот бы там мужские туфли, - казалось, он не заметил моей реплики, - да еще бы мой размер! А то мне как раз нужна обувь на лето. Да хоть бы и не мой, рублей семьсот - восемсот они по любому стоят, я за пятьсот сдам, всяко лучше, чем ничего.
Неожиданно он затормозил.
- Пойду прямо сейчас посмотрю, что там, - нетерпеливо пояснил Сундук, выходя из машины.
Я остался в машине, матерясь про себя и мысленно обещая себе больше таких поблажек Сундуку не давать. Мало того, что мы уже больше часа катаемся по дальним ебеням, так еще и настроение испорчено.
С улицы раздались горомкие матюги. Причем по эмоциональной насыщенности они не отличались от недавних восторгов, только смысл был диаметрально противоположный - Сундук сетовал на невезуху и злую судьбу.
- Что опять? - спросил я, когда он вернулся за руль.
- Да пиздец, ты не поверишь, открываю коробку, там мужские туфли! Летние! Мой размер! И сука оба левые! Это же блять нахуй нарочно не придумаешь!
Вот тут пришла моя очередь веселиться. Я смеялся от души, громко и цинично, до слез, до икоты, почти до истерики. В общем, моральная компенсация стоила потерянного времени и настроения. А Сундук сквозь зубы матерился, зачем-то разворачивая машину...
Он вернулся к подъезду и догнал-таки азербайджанца у лифта. Отдал ему коробку и отмутил за это пятьдесят рублей. Одно слово - «сундук», он же «кусок».
Всю дорогу в офис меня периодически «пробивало на хи-хи».
- Ты только в конторе не говори никому...
- Постараюсь, - хмыкнул я, предполагая, что вряд ли мне удастся сдержать это обещание.
- Кстати, а что ты меня «сундуком» назвал? Я, между прочим, офицер запаса.
- И в каком полку служили, ваше благородие?
- В окружной тыловой бригаде на складе ГСМ.
- А что ж ушел с такого места?
- Да как тебе сказать, в общем - подсидели... сократили....
- Бывает...