Я помню, как всё начиналось...

Это сейчас Ленчик читает Покровского с братьями или на «Биглер.ру» залезет и ухохатывается, а когда поженились - едва ли десяток страниц «Расстрелять...» осилила и фыркала, что мы над «хернёй какой-то» смеёмся. Эволюция чувства юмора моей супруги вполне объяснима и логична, а начало его зарождению положил, пожалуй, этот случай.
Это было в начале лета 1997 года, ко мне приехала моя ненаглядная, теперь уже законная, и я начал в перерывах между «снятиями лыж» водить её по миллионному городу. И Ей это нравилось! Единственное, чего Она не совсем понимала (и это огорчает Её по сей день) - это то, что я, почти никогда, не ходил с ней по форме, по гражданке как-то всё.
И вот стоим мы с Ней на остановках. Да-да, именно так - сразу на нескольких, на площади Сенной, где куча остановок общественного транспорта и можно выбирать. Правда особо это делать не из чего, потому что как-то замерло всё...и солнце поднимается и начинает жарить и хочется уехать поскорей, чтобы добраться до цели пока ещё тут асфальт плавиться не начал и народу на остановках этих тьма. И кажется, что большинство, подозревая в каждом конкурента на вход в ожидаемую дверь, немного ненавидит окружающих...
Вдруг Ленуськины глаза становятся много больше их обычного немаленького размера, её взгляд толкает меня обернуться и я и все замираем...
Идёт моряк. Как обычно - ст.1 ст. На ДМБ почему-то все себе три лычки старались забубенить. Как правило.
Всё чин по чину - брюки-клёш, изогнутый краб с якорем, ленты на «беске» - из похоронного бюро (обычно там заказывали). Всё. Никакого перебора в плане кучи немыслимых аксельбантов, громоздящихся друг на друга значков или десятков нашивок на рукавах. Довольно скромно. Но необычно было то, что у него был очень оттопырен правый карман брюк. Нарочито...навязчиво даже оттопыренный.
Это бросалось в глаза, и народ смотрел на него и вслед ему. С интересом смотрел.
Он вразвалочку подошёл на самый перекрёсток, на поворот то есть, там остановки и трамваев и троллейбусов и автобусов и маршруток, как я уже упоминал - и прямо и направо - народу много, все смотрят. И тут начинается действо: моряк, остановившись, засунул руку в карман и достал оттуда "клубок" цепочки, тогда такие затычки в ваннах к таким цепочкам цепляли, а на конце - якорь, мичманский большой, но не просто, а без рифления и без усиков, и , как я понял спаянный из двух. начинает морячок ме-едленно цепь травить. Все наблюдают, дыханье затаив. И вот, как только якорь лёг на асфальт, старшина убрал излишки якорь-цепочки обратно в карман, достал из второго "Беломор" и спички, закурил. Постоял, покурил, выбросил папиросу в урну. После этого, ме-е-едленно-ме-едленно - много медленнее, чем пять минут назад, начал поднимать якорь.
Поднял, убрал в карман и пошёл дальше.
Все буквально животы надорвали, Ленчик тоже смеялась, а у него, ЧСХ, ни один мускул на лице не дрогнул.

Друзи-товарищи!
в связи с переездом, толком на связь не выходил, но вот уже месяц оченно хочу поделиться рождественским происшествием.
а именно - встречей, причём случайной, с героем своего рассказа.

7 января с.г. в итоговом выпуске "Биглера", посвящённом циклу "Учебка", в тройку лидеров вошли аж два моих рассказа. Это было с ранья. Я был горд.
Следом я открыл "Одноклассники" и увидел, что в гостях у меня был В.Б. - тот самый "боцман", о котором один из рассказов. Мы не были дружны, даже не были знакомы. После его выпуска (на три года старше), я его и не видал. Зашёл он ко мне через друзей друзей.
Ну, я ему возьми и напиши: мол, прочти, боцман, про себя. Капитан 2 ранга Б-н оказался адекватным. Прочёл, ответил, поблагодарил, а ещё прислал на е-мейл своё видение этой истории, которое я и представляю вам, сохранив всё от буквы до точки.

Предистория, уточнение и окончание истории, которую ты знаешь.

Подполковник, который стоял дежурным по училищу (фамилию я его уже не помню), действительно был с кафедры тактики армейской. Ну очень он не любил наш флотский факультет!!! Не было ни одного его дежурства, чтобы начфака, а потом и начкурсов, не отодрали за какие-то происшествия. И высасывал, «собака», всё чуть ли не из пальца, ну или почти всё. В общем, не имея возможности научить моряков-курсантов армейской тактике, он учил нас на своих дежурствах. Мы уж и справки наводили у КИФА про его нормальность и возможных подходах к нему, ответ был один: непреклонен и без компромиссов. В общем, дошло до того, что начкурсы нашего факультета лично и повторно инструктировали дежурных перед его дежурствами. И я как раз попал на такое дежурство.
Будучи лично проинструктированным начальником курса Василием Ефименко, я проникся поставленной задачей и к 2 часам ночи вся территория и помещение курса были вылизаны идеально. Несмотря на то, что это был 4 курс, форму почти все заправили на баночки (я лично контролировал). Кроме того, по училищу дежурила дружественная нам рота, и было организовано оповещение передвижения дежурного по училищу и возможные его планы. В общем, вроде как всё предусмотрел, и о, удача - в 4 утра дежурный решил прилечь в дежурке, о чём незамедлительно нам было сообщено нашей разведкой. Поборовшись со сном до 4.30, я всё-таки решил прилечь, не раздеваясь и накрывшись до глаз одеялом. На тумбочке остался Олег Наконечный. Его задача была при хлопке двери внизу тут же меня толкнуть (прилёг я на второй койке от него). Олег имел свойство столбенеть при виде начальства и переходить на хрип в случае паники. Но я на худшее не надеялся, так как посчитал, что всё предусмотрел.
Глаза открыл непосредственно в тот момент, как меня посчитали. Был я седьмым в общем подсчёте личного состава. Используя подвернувшийся момент и складки местности, я стёк с кровати и вжался между рундуками у окна. Ближним к окну спал Дима Педанов (Педан). Толкнув его и шёпотом объяснив ему, что от него требуется, я стал ждать, когда он с шумом откроет окно рядом со мной. Так как был конец марта, то почти все окна были заклеены ещё. Кроме моего, которое открывали на проветривание. Педан выполнил свою часть дела и пошлёпал в гальюн, шумно зевая и подкашливая, мимо дежурного по училищу и заикавшегося Олега Наконечного, пытавшегося доказать дежурному правильность расхода по курсу.
Я повис на подоконнике. Казарма находилась на втором этаже, и лёд внизу ещё не растаял. Толстый его слой сантиметров 15 толщиной, выпуклой линзой кверху, как раз и виднелся подо мной. Да указанной тобой выпуклой лепнины достать не было возможности, даже имея опыт акробатики.* Я задумался. Пред глазами встал случай, когда в прошлом году Виталик Лымарь (с четвертого взвода), выпрыгнул в окно в «гражданке», спасаясь от глаз начфака, порвал связки. Причём прыгал он летом.
Из размышлений меня вывел вернувшийся из гальюна Педан. Поскольку на улице был не июль, а март, и меня в поле видимости не было, Педан, не задумываясь, закрыл окно. С первой попытки это у него не получилось, так как мои пальцы, крепко цепляясь за подоконник, мешали окну закрыться. Оценив следующий замах Педана «незакрывающейся» рамой, пальцы мои сами собой отцепились. Я планирую на лёд, как зебра, окно закрылось. Приземлился я не очень удачно, всё-таки стукнулся задницей, но без травм. Я потом сам ходил смотреть, куда это я и откуда, впечатлило!!!
Выяснив, что живой, бегом наверх. Моё появление снизу (с территории) привело в радость дежурного по училищу и в панику Олега Наконечного (ведь он сам меня посчитал, и я через дверь не выходил). Доложив дежурному, что все хорошо, и выслушав его тираду, что у меня хреново с математикой, я спросил разрешения дежурного дать указания дневальному по уборке территории. С ехидной улыбкой он наблюдал, как я пытался вразумить очумевшего от всего этого Олега Наконечного, что надо замести и в каком месте (след на льду всё-таки остался). После того, как я взашей вытолкал его на территорию, всучив в его руки «голяк», мы вернулись к математике.
«Тактика» просчитала курс четыре раза! И победу в математике каждый раз неминуемо одерживал флот. «Тактика» задумалась минут на 15 у окна с видом на флаг курса, стеклянными глазами провожая не спешащих увольняемых, возвращавшихся к подъёму. Очевидно, какие-то процессы в мозгу начали работать именно так, как надо, и вопрос в нужном направлении не заставил себя ждать: «А какая высота потолков в казарме?»
Видя игру мысли на лице «Тактики», я к вопросу уже был готов: указав с ходу запредельную высоту, я якобы случайно поведал, что окна снаружи сложно мыть, в прошлом году, вон, Виталя Лымарь, сорвался с ветошью в руках, хорошо хоть обрез успели поймать, отделался разрывом связок. На этом диалог был закончен. «Тактика», поведав мне, что всё это как-то странно, убыл на КПП. Вернувшегося с территории обалдевшего от всего пережитого Олега Наконечного я отправил обратно, уже подробно и обстоятельно разжевав, что и где надо замести.
До 11 часов все происходило в дежурном режиме, согласно распорядка дня. В 11 часов Вася Ефименко, вернувшийся от начфака со сдвинутыми бровями и хитрой искоркой в глазах, поднял меня с койки к себе. Вопроса, как такового, и претензии в несении вахты не последовало, но было непонятно, как это так «Тактика» неправильно мог сосчитать личный состав, а потом вдруг после возвращения дежурного с территории всё сошлось. И кстати, что это я делал на территории!? (Ход мыслей правильный, что делать на территории на 4 курсе). Ответ был дан его же словами, услышанными вчера: что, мол, вы же предупреждали, инструктировали, чтоб без замечаний, вот и расход у меня все же правильно составлен, с личным составом бьёт, и по кубрику замечаний нет, и территорию мы лизали, как у кота, чтоб вообще...
Очевидно, Васю ответ удовлетворил, и он от меня отстал. Ну а я, уже разбуженный, двинулся на КПП, узнать из первых уст данные разведчиков, что, мол, за переполох такой.
Дежурный по КПП N1, Саня Кагукин, поведал мне следующее. Что сначала «Тактика» настучал начфаку, что, мол, какие-то странные вещи происходят на 4 курсе. То бьёт расход, то нет. Услышав от начфака одобрительное, что, мол, достали уже, щас всех «порву», он пошёл дальше. Генералу знать про это не следовало, очевидно решил «Тактика», а вот полковник Ивашина, наверное, оценит. Ну и доложил. То ли Ивашина был не в духе, то ли мистическая история ему не понравилась, не знаю. Но крик стоял у КПП жуткий. «Тактика» с грустным видом двинулся в дежурку.
Дальше рассказываю, что узнавал из разных источников.
«Тактику» сняли с дежурства после обеда. Снял Ивашина. Как говорят, он написал подробный рапорт о случившемся с ним ночью. Что уж он там указал, я не знаю. От меня отстали, хотя дня три интерес держался как у взводного, так и старшин взводов. На третий день я старшинам взводов рассказал, что было.
На следующее дежурство «Тактика» заступил через неделю. На разводе он лично предупредил всех моряков, что будет сам считать, проверять, и что все дежурные по первому свистку, и чтоб никакой территории, и чтоб всё никуда... Не успел проверить. Вечером дежурство принял помошник, а его увезли на «скорой» в госпиталь. Одни говорят, что давление, другие, что нервный срыв.
Увидел я его спустя месяца два. Случайно проходил через коридор кафедры тактики, и он выходит. Увидев меня, он слега шарахнулся в сторону, взгляд у него был полон ненависти то ли ко мне, то ли ко всем морякам. Дежурным его не ставили почти год. К нашему выпуску ближе он заступил опять дежурным, но что странно, больше он к морякам не поднимался. Подходил к казарме, вызывал дежурных и спрашивал на улице, всё ли в порядке, получив удовлетворительный ответ, убывал на свое штатное место.

Вот так все и было. Не знаю, интересно я всё рассказал, или нет. Литературных способностей у меня, наверное, нет. А вот истории, в которые я вляпывался периодически, я помню подробно. Пишу и как будто сам её переживаю еще раз. Да и чувство совести всё-таки за подполковника этого грызёт.

Лишние люди

Конец четвёртого курса. Тепло, почти жарко. Пятый час утра.
Саня Жерновой по кличке Боцман стоит дежурным по курсу. Ночью тихонечко смотрели видик, играли в шахматы и карты. Но дневальные-то отдыхали, тем более, чего в солнце весной делать на территории? Когда верхние веки примагнитились к нижним настолько, что разомкнуть их стало возможно только при помощи рук, Саня решил покемарить.
- Если что, я на территории, - дал указивку дневальному Боцман, - всё равно, поди, считать не будет.
Снял только туфли и накрылся одеялом, только моська торчит. Провалился в сон.
А дежурный по училищу всё же нагрянул. И, надо ж было такому случиться, стал считать людей.
В этом «возрасте» никаких заправок формы на баночках уже давно не делалось. Всё аккуратно висело на плечиках в шкафах (тогда мы говорили об этом: «в рундуках на тремпелях»). Поэтому внешне всё подразделение было однородно и Боцман был благополучно посчитан вместе со всеми.
Посему расход личного состава «не бил». Мало что может быть страшнее для дежурной службы подразделения, чем когда расход не бьёт. А тут он не просто не бил, а не бил в обратную сторону!
Посчитали вместе с дневальным не на один раз - результат тот же. Сушилка, ленкомната, бытовка, умывальник с гальюном - везде пусто. Все мирно в люлях сопят. Внешне порядок, а пересчитали - бардак.
- Бардак у вас! На флоте вообще испокон бардак! (дежурный - армеец). Почему ваш дежурный так долго? - дневальный только пожимает плечами. - Наверное, он сегодня у меня сядет! И вы, скорее всего, вместе с ним!
Минут через десять, потеряв терпение, дежурный решил-таки удалиться, приказав дневальному:
- Как дежурный вернётся, мухой чтоб летел ко мне!
- Есть!
Боцман встал сразу как хлопнула дверь за дежурным по училищу. Он проснулся во время очередной попытки «счетоводов» свести концы с концами, но появиться вдруг из ниоткуда он, понятное дело, не мог.
Полковник же вышел и занял, как ему, наверное, казалось, хорошую позицию. Здание трёхэтажное. На первом этаже - кафедра корабельного питания и хлебопечения. Естественно, закрыта. На втором - закрыто, там третий курс, они сейчас в Североморске на практике. На третьем - мы. Таким образом, по его расчёту, никто никуда и ниоткуда просочиться мимо него не сможет. Но куда там! Разве может тягаться в изобретательности и смекалке замначальника кафедры тактики с курсантом четвёртого курса, носящим тельняшку?! Нивжисть!
Способ был проверен и отработан поколениями! Корпус наш построен был почти сто лет назад и отличался от серых армейских казарм красотой архитектуры. Сам жёлтый (охровый), а барельефные украшения на нём - белые, золотые и голубые, барельефно же и выступают. Вот некоторые из них, не те, которые недавно были в виде украшений пригипсованы, а те, которые «с рождения» - аккурат подходили под балясины, коими мы пользовались, начиная с КМБ. Год от года всё реже, естественно. К концу четвёртого курса навыков «лазания по канату» Боцман не растерял, в его фигуре не прослеживалось и намёка на тучность. Поэтому он аккуратненько слез с тыльной стороны фасада и как ни в чём не бывало «вырулил» на дежурного по училищу.
- Ну что, товарищ старшина, какой вы там статьи? Это первой, да? А, ну да, первой, - ёрничая начал полковник, - вы уже готовы?
- Куда готов? - Боцман включил «тумблер «Д».
- На вахту, старшина. На гаупти-ическую вахточку, - улыбаясь сострил дежурный.
- А за что? Порядок же у меня, товарищ полковник!
- Порядок? Это вы называете порядком? Бардак у вас, товарищ старшина, а не порядок! У вас люди лишние!
- Кто?
- Люди!
- Где?
- Не делайте из меня дурака, старшина! В подразделении! Вверенном вам! Лиш-ние! Лю-ди! И попытайтесь мне, пожалуйста, объяснить как такое возможно?!
- Что «возможно»? - Боцман начал заигрываться.
- Откуда они могут быть?!
- Кто?
- Лишние люди! Во всех нормальных подразделениях, если вдруг в самоволке кто, не хватает людей! А у вас что?!
- Что?
- А у вас они лишние!
- Так у меня и нет никого в самоволке, товарищ полковник.
- Точно нет?!
- Точно нет!
- А откуда тогда лишние люди?! Или вы хотите сказать, что я уже считать по пальцам разучился?! От старости?!
- Ну что вы, товарищ полковник! - Боцман играл с огнём.
- Может быть, вы компанию мне составите?! Вместе посчитаем.
- Я готов!
- На гауптвахту?
- Если есть за что...

Посчитали на раз. Расход бил.
Потом на второй. Расход бил.
Постояли, посоображали, сверля друг друга глазами.
Ещё на раз посчитали - результат тот же.

Уходя, дежурный по училищу хохотнул:
- А ведь чувствую, что где-то вы меня всё-таки наебали, а? Матросы, мля, железняки...

Оценка - 1,51

Саратовское ВИРХБЗ

На занятиях ввели "моду" сидеть в противогазах.
Сначала час, потом два, а потом 6 часов. Видно, какая-то «редиска» диссертацию писала.
Курсант и так до обеда со сном борется, а тут вообще красота: кто ж разберёт, спит он или нет. Ручкой же вроде по тетрадке водит.
Хотя... это и во сне бывает.
Костя Вырезков заснул, ему на очки противогаза вырезали два круга из черной бумаги. Приклеили на жвачку.
В шутниках же в воинском коллективе, как правило, недостатка нет.
Когда в конце занятия прозвучала команда «Встать!», курсант Вырезков так заблажил и забился почти в конвульсиях, что поначалу хохмачи и сами испугались своей шутки.
И только сорвав с головы противогаз, Костя понял, что на дворе день и жизнь прекрасна.

Прошёл слух, что скоро будет проверка, началось «шуршание».
Чаепития прекратились, а если и были, то длились не более пяти минут, а то и вообще не отрываясь от бумаг.
Сотрудница попросила меня немного помочь.
Я согласился. Не могу отказать женщине.
Тем более красивой. А она как раз такая, метисы вообще, говорят, всегда красивы. Понамешано в ней разных кровей. Но отпуска под Кишинёвом проводит, наверное, бессарабской в ней больше всего...
Она сидит за компьютером в базе данных, я за соседним столом со списками автотехники одного из больших предприятий. В списках этих сотни машин. Со всеми их данными. Что за машина, на какой базе, государственный номер, год выпуска, пробег и т.д.
Я отыскиваю в списке нужное, говорю ей, она проверяет всё ли есть в базе. Работа движется спокойно и споро.
И тут я замечаю интересную аббревиатуру: ППУА-1600/100. Мне стало интересно что это. Потому что все названия нормальные: фургоны, бортовые, тягачи, бульдозеры, автобусы, цистерны...а тут ППУА.
- Алиночка Адриановна, скажите мне, как специалист, что такое ППУА?
Она молчит. Странно, не расслышала что ли.
Переспросил погромче.
Молчит. Только смотрит на меня как-то непонимающе и, вроде как, смущаясь немного.
Я, не успокаиваюсь:
- Алина Адриановна, это что, секрет какой что ли? Скажите же скорее старому майору что такое ППУА!
Она вообще краской залилась и тихонечко так мне:
- Х/й...
Настала моя очередь смущаться.
Зато посмеялись после. Когда разобрались.
А всё потому что название это редкое и неудобнопроизносимое. А сказала она правду. Потому как PULA, с румынского, именно так и переводится.
Вот так анекдоты и рождаются.
---
Парогенераторная передвижная установка ППУА-1600/100 предназначена для депарафинизации призабойной зоны скважин, нефтепромыслового оборудования насыщенным паром высокого давления (ДЛЯ СПРАВКИ)