ФЛОТСКОЕ ГОСТЕПРИИМСТВО.

БПК "Адмирал Исаченков" дрейфовал в Мотовском заливе. Ожидали подхода торпедолова, который должен был доставить на корабль командира дивизии атомных подводных лодок для руководства ракетными стрельбами своих сил на Гусиной банке.
- Сигнальщики! Повнимательнее смотрите! Среди офицеров должен быть капитан 1 ранга.
- Есть! Так точно! Он рядом с контр-адмиралом стоит! - радостно возвестил сигнальщик форс-мажорную весть для Командира.
Вместе с капитаном 1 ранга Калашниковым на торпедолове шёл начальник штаба 1-й флотилии контр-адмирал Голосов, а каюта для высокого гостя была приготовлена только одна. Условия обитаемости на корабле проекта 1134А не ахти какие, но законы флотского гостеприимства требовали решительных действий.
В надстройке на одном ярусе с каютами Командира и Флагмана размещались каюты N13 и 14, где жили временно все, кому не лень: офицеры штабов, доработчики, а иногда и гости Командира.
- Иосиф! - отдавал по телефону приказание своему вестовому кэп. - В секунду освободить и привести в порядок каюту N13! Любого, кто там проживает - к ... матери!
- Есть, та-а-щ!

Пару слов об Иосифе. Это была колоритнейшая фигура: рост под два метра, пудовые кулаки, нежный румянец на щеках и голубые непосредственные глаза пятилетнего ребёнка. На многих кораблях командиры старались заполучить в качестве личного кока и вестового непременно кавказца. Наш герой как нельзя лучше подходил на эту роль. По национальности - сван, он, по всей видимости, с гор спустился впервые только на призывной пункт. О его детской непосредственности лучше других говорит такой случай.
В Ленинграде Иосиф был арестован и доставлен в комендатуру в нетрезвом состоянии. При задержании нанёс множество травм пытавшемуся задержать его комендантскому патрулю. Командир беспощадно уничтожал своего любимца на комсомольском собрании, публично обещал написать родственникам всю правду об опозорившем их род земляке, которому кроме водки в этой жизни ничего не надо.
- Я нэ пыл водку, - размазывая по щекам слёзы, зло отвечал Иосиф, - я выпил всего лишь двэ бутылки пыва.
- Хорошее пиво, - продолжал воспитательный процесс Командир, - ты бы мне его название подсказал, я бы тоже - не прочь.
- Название нэ помню. Помню, что на этикетке был бык нарисован.
Ну, подумаешь, человек пиво с "Зубровкой" перепутал. Не казнить же его за это! Но вернёмся к основной части нашего повествования.

Иосиф приближался к каюте N13. Если он ответил: "Есть!", - значит, приказание будет выполнено, как и положено, беспрекословно, точно и в срок. Откуда ему было знать, что в той злополучной каюте с дьявольским номером нежился в койке заместитель командира бригады по политчасти Анатолий Дмитриевич Зайцев. Это был пожилой, переслуживший все сроки дедушка, который перед увольнением в запас, вероятно, в последний раз решил выйти в море. Командир о его нахождении на борту не знал, а может, просто забыл, что на Флоте иногда случается.
Войдя в каюту, Иосиф начал с фанатизмом наводить там порядок. Вдруг из-за прикроватной шторки вывалился ничего не понимающий замкомбрига. Его пламенная речь тут же была прервана тактичной репликой нашего героя:
- Освободите, пожалуйста, каюту, да побыстрее.
- Вон отсюда! Десять суток ареста! Да я - замкомбрига! - орал находящийся в предынфаркном состоянии начальник.
- А Камандыр сказал, что любого, кто здэсь проживает - к ... матери! - невозмутимо принялся менять постельное бельё Иосиф.
Не обращая внимания на ледяной пронизывающий ветер, замкомбрига в одних трусах и майке через открытую антенную площадку ворвался в ходовую рубку, где в это время Командир с гостями обменивались рукопожатиями и взаимными комплиментами.
- Что вы себе позволяете?! Я доложу начальнику политического отдела! Я ... , - не унималось уязвлённое самолюбие Анатолия Дмитриевича, в то время как наблюдавшие эту картину и всерьёз опасавшиеся за его здоровье присутствующие искренне недоумевали о причинах подобного неадекватного поведения.

Конфликт со временем был улажен. После того, как получивший массу извинений замкомбрига, держась за левую сторону груди, удалился восвояси, для сверхпланового гостя была приготовлена каюта N14. Командир и гости тоже долго не могли успокоиться: ржали как малые дети, вновь и вновь обсасывая перипетии случившегося. Уходя отдыхать, командир дивизии попросил нашего Командира подать к нему в каюту традиционный флотский чай.
- Ну, ты и дал, джигит! - не зная, ругать или успокаивать расстроенного Иосифа, продолжал потешаться Командир. - Ладно, завтра разберёмся. А сейчас приготовь и отнеси чай в каюту N13.
Что заставило его оговориться? Да, наверное, всё та же злополучная цифра 13.
Иосиф долго расталкивал принявшего горсть таблеток и наконец-то уснувшего замкомбрига. Открыв глаза, Анатолий Дмитриевич в спектре синего дежурного цвета с ужасом разглядел лицо насмерть обиженного командирского вестового, сующего ему под нос стакан ароматного чая.
А что было дальше, представить нетрудно.