О ГЕОМЕТРИИ.

Развод на работы - это вам не просто так. Развод на работы - это торжественный ритуал, производимый ежедневно, по два раза, исключая выходные и праздники. Поэтому священный долг каждого - присутствовать. Тем более, если сам выступаешь в роли ритуального имущества. Торжественно развестись, так сказать. А после обеда - особенно. И нет прощенья тому, кто пренебрегает такой важной обязанностью, как послеобеденный развод на работы. Умри, но разведись. А особенно, если из всего сигнального отделения ты один не занят в нарядах. И к тому же, служишь уже третий год. Работой в таком случае можешь и не заниматься, но развести себя все равно обязан. Вот так.
- Командирам отделений развести личный состав на работы, - подвел итог послеобеденного построения дежурный офицер.
Оставшийся в гордом одиночестве сигнальщик, носящий высокое звание старшего матроса и специалиста первого класса, пару минут подождал для приличия, а потом направился в сторону своего боевого поста, размышляя по дороге: куда самого себя лучше развести. Поскольку вокруг было лето, Черное море и третий год службы плавно подходил к отметке два с половиной... Ну кто, скажите, на Флоте работает летом? Особенно если юг, солнце, Севастополь... да и третий год ведь...
Выбор был довольно широким. От - просто заснуть в кубрике до - позагорать на мостике.
Погружаться в темное брюхо корабля как-то не хотелось. Спать, кстати, тоже.
Поэтому сигнальщик задумчиво поднялся на мостик, и глядя с высоты тридцати метров на причальную стенку Графской пристани, решил, что самой лучшей для него работой будет дочитать книгу, чудом найденную среди шедевров корабельной библиотеки, которой заведовал матрос-молдаванин, бывший по совместительству механиком вертолетного комплекса и большим другом замполита.
И только-только эта мысль окончательно сформировалась в нагретой южным солнцем голове сигнальщика, только-только тело само двинулось в направлении желанного источника знаний... В этот самый момент нагрянул на мостик, татаро-монгольскому игу подобен, командир боевой части. Связист. В погонах капитан-лейтенанта, роскошных усах цвета спелой пшеницы и фуражке с шитым крабом.
- Ганитулин говорил, что у вас есть конус, - сказал командир боевой части, не отвлекаясь на глупые вопросы.
- Есть, - ответил сигнальщик, не меняя расслабленной позы и воспринимая командира как нечто подобное миражу.
- Покажи, - потребовал командир боевой части.
Сигнальщик лениво сделал два шага и, ткнув пальцем в сигнальную фигуру, сказал:
- Вот.
- Что вот? - не понял командир.
- Конус, - лаконично ответил сигнальщик мысленно занятый выбором места для чтения.
Да, чуть не забыл. Вам же, наверняка, не ведомо, что такое Конус. Так вот, Конус - это не только геометрическая, но еще и сигнальная фигура. А смысл, вкладываемый в нее, следующий: Дать самый полный назад и работая машинами удерживаться на месте. Ясно? Тогда оставим конус, тем более, что используется он крайне редко, и вернемся в Севастополь.
- Это конус? - подозрительно спросил командир.
- Конус, - подтвердил сигнальщик, в суть проблемы вникать абсолютно не желавший.
- Э-то ко-нус? - снова спросил командир. По слогам, надеясь, видимо, интонацией чего-то достичь.
Сигнальщик нехотя повернул мысли в сторону службы. Он посмотрел на командира, на конус, пытаясь понять чем второй не угодил первому, провел ладонью по шершавым ребрам сигнальной фигуры.
- Конус, - ответил сигнальщик. И пожал плечами. Мол, чего ж вам еще, товарищ капитан-лейтенант? Это уж точно конус. Конусей не бывает.
- Это не конус, - авторитетно, как обухом по голове, заявил командир.
Сигнальщик служил третий год, а, следовательно, первый закон службы, гласящий, что командир всегда прав постиг на собственной шкуре. Но, кроме того, он еще и окончил школу. А в школе изучал геометрию, по которой имел только положительные оценки. Быть может, он не знал, как выглядит додекаэдр, но такую простую фигуру как конус узнал бы в темноте и на ощупь.
Однако годы службы научили его осторожности и, вместо чтобы сказать как ранее: "Ой, не морочьте мне голову!" сигнальщик осторожно поинтересовался:
- А какой, по-вашему, конус?
- Не, по-моему, - ответил командир боевой части, связист, с высшим образованием, - а по-настоящему.
- Хорошо, - сказал сигнальщик. - Какой по-настоящему конус?
Командир, хитро прищурившись, достал блокнот и несколькими ловкими штрихами изобразил на клетчатом листе ромб.
- Вот, - сказал он довольный. - Это конус.
- Это ромб, - сказал сигнальщик, имевший по геометрии только положительные оценки.
Рядом с конусом командир изобразил цилиндр.
- Это ромб, - сказал он, тыча пальцем в то, что, по мнению сигнальщика, именовалось вовсе не так.
В глазах сигнальщика плеснулся ужас. С одной стороны он прекрасно понимал, что конус - это конус, ромб - ромб, а цилиндр, хоть и тоже является сигнальной фигурой, рядом с ними и близко не стоит. И весь многолетний курс красивой науки геометрии от бедняги Архимеда и до наших дней ясно определяет, как и что выглядит. Но, с другой стороны... С другой стороны образованный сигнальщик служил уже третий год. И знал, что прав не тот, кто имел по геометрии только положительные оценки, а тот, у кого звезды на погонах крупнее.
Не иначе, врал нам Архимед, - шевельнулась под черепом подленькая мысль. - Столько лет.
Следующая мысль была уже не такой подлой и старину Архимеда оправдывала не хуже, чем адвокат из золотой десятки.
Ходили слухи о принятии нового устава, - вспомнил вдруг сигнальщик. - Так может, приняли уже? И согласно новому уставу ромб отныне именуется конусом? А Архимед и вовсе ни при чем, а?
Это успокаивало. Но годы, как теперь оказалось, убитые зря на изучение красивой науки геометрии, ни за что не позволяли согласиться с тем, что даже такая высокопоставленная шишка как министр Обороны имеет право присваивать новые звания геометрическо-сигнальным фигурам.
Эти самые годы подсказали, что специально для таких случаев рабочие завода по производству сигнальных фигур, глядя в учебник геометрии, пишут на них, на фигурах, то есть, конус, ромб, цилиндр и так далее.
Сигнальщик, вытягивая шею, осмотрел конус со всех сторон. И успокоился. Потому что вновь поверил в Архимеда. На одном из ребер, белым по черному, кириллическим шрифтом было ясно выписано: конус.
Слава, тебе, красивая наука геометрия, - подумал сигнальщик. И ткнув пальцем в надпись, торжественно произнес:
- Во!
- Что во? - не понял его командир боевой части в звании капитан-лейтенанта и с высшим образованием.
- На нем же написано, что это конус, - улыбаясь от уха до уха, пояснил сигнальщик.
Командир боевой части, связист, капитан-лейтенант с высшим образованием соображал быстро. Иначе он не был бы командиром. Он посмотрел на надпись, на радостного сигнальщика и тоже улыбаясь, причем, ничуть не хуже сигнальщика, произнес знаменательную фразу, которая при переводе с исконно русского на просто русский поясняла, что нельзя верить всему, что написано. А то прочитал, поверил, а там на самом деле дрова лежат.
Сказал и уставился на улыбающегося, уже по инерции, сигнальщика.
Сигнальщик пожевал губами, хлопнул глазами пару раз, а потом вспомнил, что существует такая все поясняющая книга, как Справочник сигнальщика флота, куда, заикаясь, посоветовал заглянуть командиру.
- И правда, - сказал посерьезневший командир боевой части.
И удалился, оставив обалдевшего сигнальщика размышлять о взаимодействии красивой науки геометрии и корабельного устава.
Как говаривал, бывало, Козьма Прутков: Если в зоопарке на клетке со слоном написано "буйвол", не верь глазам своим. Так-то.