Навеяно историей про ассоциацию "Наполеон - презервативы"
Фильм сей ("Ватерлоо") снимался под Ужгородом в 1969 или 1970 году знаменитым Бондарчуком, и в массовках участвовали в основном солдаты Мукачевской дивизии, в массе своей рекрутированные на землях Аллаха, одетые в униформы разных войск Наполеоновских времён. Солдат было несколько тысяч, Бондарчук добивался правды. "чтобы верили" и на дубли ни плёнки, ни солдат не жалел. Дело было в разгаре лета, жара, и, естесственно, места массового скопления солдат понравились также дизентерийной палочке, чем солдаты не преминули пользоваться, даже случае отсутствия поноса, дабы избежать изнурительных дублей Мастера. После того, как палочка почти выиграла соперничество в человекоистреблении с воюющими сторонами, был издан армейский приказ - медслужбе, обеспечивающей максимально возможное количество солдат, участвующих в съёмках, освобождение солдату от съёмок в случае жалоб на понос давать только после ректально-визуального осмотра слизистой сигмовидной и прямой кишок, при наличии характерных для дизентерии визуальных изменений. Для непосвящённых: ректоскоп - толстая, в 2 пальца диаметром, никелированная труба с внутренней подсветкой, всовывается солдатику/пациенту в задний проход, и продвигая её вперёд см на 15 - 30, осмативается слизистая кишечника. По задумке, необходимость ректоскопии должна была отпугнуть халаявщиков, пытающихся закосить от съёмок без надлежащей причины. Для чего неподалёку от режиссёрско-операторской площадки развернули палатку с красным крестом и начальником палатки, добрейшим майором медслужбы Е. Виктор Матвеич с утра и целый день был благодушным в силу обладания заветной бутыли с "живой водой", и потому целый день был "живее всех живых". И вот вскорости после приказа, к майору с утра является солдатик, вр.и.о. воина СА, и происходит диалог:
Е: Голубчик, ты сегодня срал ?
В: Никак нет, таварисща майора, не врал, живот силно балит !!!
Е. Ну голубчик, снимай штаны и становись раком на этот столик.
Далее со слов очевидцев: из палатки слышен вскрик - визг, затем РЁВ, затем виден солдатик со спущенными штанами и багровокрасным свежим синяком наискосок через оба полушария, улепетывающий на четвереньках, при этом визжа, затем майор Е., размахивающий ректоскопом ( нехилая труба до 60 см в длину), в халате поверх униформы, и в фекалиях по грудь, поэтому слегка напоминающий бронзовый бюст. Сходство усилила ровная линия на уровне груди, произведенная краем столика для исследования. Майор издавал РЁВ, в котором различимы были только матерные слова, то-есть, довольно отчётливый. После чего майор суёт голову по грудь в бочку с хлорным раствором, стоящей возле палатки, пуская пузыри. К счастью, сержант м/с, фельдшер на гражданке, просёк, что риск ослепнуть от хлорки для майора значительно превышает риск просраться, и резко опрокидывает бочку, ибо майор не отличался равнодушием в том числе и к закуси. Бочка с майором внутри покатилась под пригорок и метров через 50 остановилась сама. После извлечения майора из бочки за ноги, остаток дня ушёл на спасение майорских глаз, Бондарчук смеялся до колик, съёмки отменили, солдат развели в палатки, лошадей в стойла. Лет через 15 в Москве, я услышал отголоски этой истории от знакомого, который слышал, как Бондарчук рассказывал её во время одного из застолий.

Парень из Ленинграда, Калошин, вспомнил, что уже два месяца родителям не писал. А ребята из части как раз в патруль по городу шли, он дал казаху из молодых, Конорбаеву, адрес родителей и деньги, говорит: "Пошлешь телеграмму, мол, жив-здоров, подробности письмом." Через сутки тот пришел из патруля. "Послал телеграмму?"
"Послал". А еще через сутки приехала мать Калошина, вся на ушах. Она получила такую телеграмму: "Калошин жив. Подробности письмом. Конорбаев".

Весна 19хх года.
Тепло, солнышко светит, птички поют, мааленькие такие листочки зенелеют на деревьях - в общем красота и благодать.
Кабинет полковника Гогаберидзе. Раздается звонок телефона:
- Да?
- Товарищ полковник, Вас с гаубтической вахты беспокоят. Тут наш патруль подобрал ваших четверых пьяных десантиков - пришли бы, забрали?
- Эта нэ маи! - Говороит полковник и вешает трубку.
Через несколько минут всё тот же телефон.
- Да?
- Гогаберидзе, приходи и забери своих алканавтов, они у меня тут в камере под лавками лежат и блюют!
- Эта нэ маи! - и трубка снова кладется на место.
...
Спустя несколько часов опять звонок и голос в трубке орет, на грани срыва:
- Гогаберидзе! Твои #удаки проспались, вышибли дверь, повязали весь караул с патрулем в придачу, загнали в камеру, перелезли через забор и ушли допивать!
Полковник(усмехаясь)
- Вот эта - маи!

время действия - 1990 год, место действия - полуостров Камчатка

Служил я там срочную службу на узле связи одной маленькой, но очень удивительной в.ч. Узел связи у нас был - рота солдат, ротный - целый подполковник (!) поскольку рота имела статус батальона. Мотивация этого мне непонятна и, честно говоря малоинтересна. Дело в следующем: на должности старшины роты служил целый старший прапорщик с хорошей русской фамилией Короткий. Хорошая у него была только фамилия, поскольку солдат он любил ничуть не больше, чем Кортес индейцев. Для полной ясности скажу, что именно от него я впервые услышал поговорку "куда солдата не поцелуй - везде жопа".

Так вот, в жилой зоне гарнизона понадобилось проложить телефонный кабель от АТС до другого дома. Старшим наначают нашего доблестного старшину, он нас (6 человек) построил, экипировал грунтодробительными устройствами и привел на место будущих работ. Провел соответствующий инструктаж: копать траншею три метра глубиной, 70 сантиметров шириной. Важная деталь: гарнизон стаял на базальтовой скальной подушке (Камчатка - страна вулканов), технология копания траншеи была непростой - сначала долго работаешь ломом, потом лопатой выгребаешь выработанную породу, поэтому уровень нашего энтузиазма был близок к абсолютному нулю.

Инструктаж закончился и пора бы начинать солдатам работать... Тут наш прапор понимает, что забыл выяснить у начальника АТС ГДЕ именно нужно копать! Минуты две он ритуально поматерился, потому что на уточнение задачи уйдет примерно полчаса, а солдаты-то эти полчаса будут простаивать. Такого попустительства он себе представить не смог, а поэтому выдал фразу, которую я не забуду никогда.

Цитирую дословно: так, вы копайте пока здесь (указал пальцем), а я пойду узнаю где нужно копать. И ушел.

Базальт. Лом. Три метра в глубину. И мы не знали, смеяться нам или плакать.

Изначальный вариант истории с анек.ру - постилось мной в локальную эхо-конференцию kkb.pioneer...
...Те, кто смотрит сериал "Спецназ", наверняка обратили внимание на радиопереговоры спецназовцев... История из времен службы... Отрабатываем "зачистку" в наших горах (точнее, в предгорьях, но с выходом повыше). Наша команда, как всегда, работает за нехороших парней ваххабитской нации, мы,соответственно, устраиваем засаду на колонну, они - хорошие - естественно,
должны отбиться от нас, начать преследование, и, как водится, влипнуть еще в парочку засад. Переговоры в эфире ведутся не абы как, а у "хороших" на скрэмблированном канале, а у нас, так как мы "плохие", на открытом (типа, наши
всегда могут прослушать то, о чем болтают "духи"). Ну мы и болтаем в эфире по полной программе - типа: "Абдулла, вижу колонну неверных, готовность две минуты" - "Понял, пропускайте головной дозор, Муса берет на себя первую машину, Хасид последнюю. Головной дозор я беру на себя." - "Принято,начинаем работать. Аллах Акбар!"...
А теперь внимание - приз в студию !
Серега, который типа Муса, заканчивает разговор - "ВОИСТИНУ АКБАР!"...
В эфире минут пять стоял такой гогот, что если-б я сам не ржал, оглох бы точно.

Примечание. В фильме ребята-спецназовце бегают по горам почему-то без броников и шлемов-сфер. В реальности все работают в сферах, снабженных радиогарнитурами...