История, произошедшая с моим сослуживцем, случилась в начале девяностых, когда наша элита сдавала Западу всё, что они просили. Как, наверное, многие помнят, был подписан договор «Открытое небо», по которому американцы имели возможность вести аэрофотосъемку и радиотехническую разведку всех интересующих их регионов, чем они и воспользовались, сэкономив миллиарды долларов. Нам же такая возможность тоже была предоставлена, но, учитывая ядерную доктрину того времени, особой пользы мы от этого не получили.
И вот мой товарищ, выполняя приказ, был откомандирован на Камчатку для работы с американцами по этому договору, так как он был специалист соответствующего профиля. Прибывшие из Америки офицеры ВВС, в общем-то, плохо понимали по-русски - это были сугубо технари по авиационному оборудованию, и сначала общение шло через переводчика, причем весьма туго. Потом потихоньку лёд растаял (кстати, военные между собой быстро находят общий язык - это давно замечено) и работа стала проходить в более непринужденной обстановке.
Понемногу начался обычный ритм работ, и в конце недели наши офицеры решили устроить американцам небольшой банкет по-русски. Собралась компания, понемногу выпили, но не рассчитали сил противника, который оказался явно слабее наших людей. А надо сказать, что один из подопечных американцев в этот же день должен был лететь на другой аэродром, где стоял их самолет, и вылетать он должен был на нашем борте. Словом, повели американца под рученьки к самолету, и наши офицеры немного перепутали борт - положили его в другой экипаж, сказав, чтобы его доставили по назначению. Как всегда бывает, самолёт летел совсем в другую сторону за тысячи километров, и непросохшего янки сдали на другом аэродроме местным начальникам. Велико же было удивление всех участников пьянки, когда на вопрос «где американец?» все утверждали, что он улетел, но почему он не добрался до места назначения, никто понять не мог. Что испытывал он сам, когда протрезвел, видимо трудно представить: ни слова по-русски, местное начальство тоже не поймёт, откуда он свалился им на голову - словом, знаменитое «коварство» русских. Возможно, бедному янки пришло в голову, что он стал объектом провокации злобного КГБ, уже доставлен по этапу в ГУЛАГ и никогда ему не выбраться из Сибири; словом, Джек Лондон отдыхает.
Проведя логический анализ, местные командиры всё-таки нашли концы, и связавшись со штатниками, переправили американца по месту назначения с задержкой по времени. Что думал сам американец, останется загадкой, и вполне возможно, где-то на исходе своих лет он расскажет своим внукам, как его мужество спасло честь Америки - позорное КГБ не устояло перед его верностью своей Родине.
Между тем, дальнейшие облёты продолжались согласно программе. После того, как закончилась вся работа с этой группой американских офицеров и они собирались отбыть на Родину, было решено провести заключительный банкет, чтобы до конца объяснится в любви и дружбе с нашим вероятным противником. Как всегда, приняли немного на грудь, и полилась задушевная беседа - украшение любой пьянки.
И вот мой друг решил спросить того самого американца, что же его больше всего поразило в России. Возникла пауза, все притихли, ожидая судьбоносного ответа, заранее предполагая немыслимые варианты. Американец долго думал, перебирая свои воспоминания последних дней, и выдал: «Отсутствие горячей воды утром в номере гостиницы».
Сказать, что наши люди попадали со стула - значит, ничего не сказать. Они просто не могли прийти в себя от смеха. Люди, побывавшие на многих аэродромах, где иногда случались вообще перебои с водой, и приходилось топить снег, даже и не предполагали, что такая малость могла поразить нашего вероятного противника. И их невольно всколыхнула простая гордость за русских людей, которым похрен не только вода, но и весь остальной мир на планете, ибо только наш человек может спокойно переносить вся тяготы и лишения жизни, даже их не замечая.
И кто бы мог разбить армию такого народа?
С.М.

Ну, в общем, хватило с меня пехотной романтики в АОИ, и закосил я через психиатра армейского (кабана), да так удачно, что попал я в роту охраны. Я-то закосил понарошке, и к тому же помогло образование психолога, которое я получил до армии, а вот в роте охраны были такие, что совсем даже не понарошку. Полупсихи, полудебилы. Кто-то по ночам вопил, кто-то темноты боялся, был там и некий курд... да что там говорить! Помню, я по ночам их пугал рассказами про ведьм из советского детского сада, помните, там про зеленую руку, да про черные ногти... умоляли прекратить.
Со времен службы в пехоте остались у меня подштанники, такие облегающие кальсоны цвета хаки. В других родах войск они не полагались, но нас само собой никто не проверял на всякие уставные тонкости, лишь бы на вышку могли залезть. Поэтому я их носил под штанами.
Как-то раз, когда вернувшись со смены, я переодевался, я вдруг заметил удивленные взгляды моих однополчан. "Что это у тебя за смешные штаны?" - спросил один из них.
Совершенно неожиданно для самого себя я ответил, что в России долго занимался балетом, и должен поддерживать форму, и поэтому принес с собой в армию одежду для занятий балетом и собираюсь теперь каждый вечер репетировать. Засим произвел несколько па из "Лебединого озера" с пируэтом в подштанниках с дыркой для члена... В казарме повисла гробовая тишина. От "русских" в Израиле привыкли ожидать всего. Здесь уже поняли, что любой "русский" может оказаться как профессором, так и киллером... Я полагаю, все почувствовали, что меня нельзя беспокоить и волновать, мало ли что я еще способен сделать... Я явно переборщил, но было поздно. Я прослыл главным психом среди "кабанистов". Вот так человек с университетской степенью оказался паханом у идиотов...

Прочитал отклики на историю «Бармалей», решил написать продолжение:
С загипсованными пальцами Бармалей мог рулить, но копаться в моторе приходилось мне. На том и подружились. Однажды он меня спросил: «Почему в мобильнике эхо?» Дело в том, что на рынке сотовой связи Афганистана две фирмы. И так они между собой враждуют, что не имеют между собой прямой связи. Попасть из одной сети в другую можно через международный код. В этом случае сигнал проходит через спутник, а до него 40 тыс. км. В результате появляется эхо. Что я и рассказал Бармалею. Он задумался, потом спрашивает: «А что такое спутник?» Рассказываю, что такое спутник. Снова задумался: «А почему он не падает?» Объясняю, что силу тяжести уравновешивает центробежная сила, поэтому он не падает. Нарисовал Солнце, Землю, Луну, кучу спутников. Вижу, товарищ не понимает. Начинаю выяснять, что же именно он не понимает. Оказалось, он не знал, что Земля имеет шарообразную форму. Он думал, что она плоская.

Ещё у меня был помощник. У него было отрезано ухо. Спрашивать человека, почему у него нет уха, было как-то неудобно. Спросил, воевал ли он, когда шла война. Отвечает, что воевал. Спрашиваю: «Убивал?» Отвечает, что не знает. Думаю, врет, наверное. Как можно не знать? Оказалось, не врёт. Просто он служил на системе залпового огня «Град». Там квартал накрыл, а убил или нет, не видно. А ухо ему как раз и отрезали за то, что служил на стороне правительства. Будто его спрашивали, на чьей стороне он хочет служить. Кстати, отрезанное ухо означает, что мужчину поимели неестественным способом.

В 2005 году работал я в Афганистане, в американской компании. Был у меня водитель, звали его Баралай. На язык всё время лезло Бармалей. Он не обижался, откуда ему знать, кто такой Бармалей? Когда он возил меня с объекта на объект, приходилось надевать паранджу. Вроде как боевых действий нет, но и сказать, что ситуация под контролем, тоже нельзя. Морда европейская, никаким платком не закроешь. Сразу вспоминается фраза из кинофильма: "Гюльчатай, открой личико". Хорошо, что Бармалей наших фильмов не видел. Выезжая за город, нужно было менять номера. Снимать американские, ставить афганские. Такие самодельные жестянки, на которых может быть написано всё что угодно. Например, имя хозяина машины. Однажды Бармалей забыл поменять номера и нас остановили на таком импровизированном посту талибов. Подходит бородач, приказывает Бармалею выйти и ведёт его к главарю. О чём-то поговорили, начали бить. Когда Бармалей был уже без сознания, один взял его за руки, положил кисти рук на бордюрный камень, а второй несколько раз ударил прикладом автомата. После чего все сели в свой джип и уехали. Я снял паранджу, погрузил Бармалея в машину и поехал в госпиталь. Ездить по улицам Кабула очень трудно. Светофоров нет. В случае столкновения виноват не тот, кто нарушил правила, которых тоже нет, а тот, кто врезался. Если какой-то спорный вопрос, то начинают драться. Кто сильней, тот и прав. Мне повезло, нормально доехал, не пришлось ни с кем драться. После того, как Бармалей пришел в себя, но пальцы ещё были в гипсе, он вышел на работу. Америкосы не оплачивают больничных местным кадрам. Я спросил, за что его толибы так приласкали? Он ответил, что за то, что он просто побрился. Толибы не разрешают мужчинам бриться. А то, что мы выехали за город с американскими номерами, они воспринимают как вызов. Можно было бы и по городу ездить с афганскими номерами, но тогда много времени уходит на американских постах. Когда Бамалея били, я сидел в машине и думал: вот "мужа" отоварили, сейчас за "жену" примутся. Доказывай, что ты не Гюльчатай.

Тут кто-то рассказывал историю о том, как он охранял тюрьму с палестинцами в Мегидо, так вот, я охранял подобное же заведение, но в Секторе Газы. Я тогда был студент, и меня посреди сессии загребли в этот милуим (сборы резервистов).
Тюрьма представляла из себя не очень большую площадь, обнесенную колючей проволокой и с вышками по углам, внутри которой стояли стандартные 20-местные армейские палатки. Находилось там человек 200 террористов и всяких злоумышленников из ООП, Хамаса и Джихада, они обычно не тусовались вместе из-за расхождений в идеологии, то есть, одни полагали, что мочить нас надо прямо сейчас, а другие-что сейчас рановато, надо пока выклянчить побольше, ну а потом уж замочить, конечно.Там же были у них и душевые, и "клуб", там же и дрючили они друг друга в задницы, по слухам... В мои обязанности входило сопровождать их на суд, обыскивать, пересчитывать, и т д, и так как я с ними непосредственно контактировал, то был "вооружен" только баллончиком со слезоточиввым газом, а солдат с автоматом всегда находился на некотором расстоянии. Надо сказать, что палестинцы зачастую работают на стройке, причем с минимальным применениением машин, поэтому любой вполне мог бы открутить мне голову просто руками...
Как-то довелось мне дежурить ночью, и я пошел в обход по коридору между двумя рядами колючей проволоки. Был у меня тогда любимый нож, такой кинжал из вороненой стали немецкого производства, сантиметров 20 длиной, идеально приспособленный для метания, чем я собственно и занимался во дворе, когда хотел отвлечься от учебы. Научился всаживать его во все что угодно, метров с пяти. Ну и от скуки, идя по коридору, кидал я этот нож в деревянные фонарные столбы... Нож послушно втыкался, пока при очередном броске, отрикшетив от круглого столба, пролетел сквозь ячейку в заборе вовнутрь и с тихим звоном упал в проходе между кроватями, как раз в палатке Хамаса. Я окаменел. Как ни странно, никто не проснулся. Нож лежал на виду, ярко освещенный светом фонаря. Я лихорадочно соображал. Бежать докладывать-пока поднимут людей, пока всех перебудят, нож исчезнет, и его в жизни не найдут, а я, само собой, сажусь эдак на месяцок-другой. Похерить все как есть- когда-нибудь кого-нибудь этим ножом ткнут, будет расследование, нож у меня видели, значит, сажусь на подольше... Маленький пушной зверек песец весело помахал мне лапками. Бля, я бы еще пулемет туда уронил... Делать нечего, надо доставать. Я побежал и разбудил дрыхнувшего автоматчика и подвел его к забору. "Слушай, я сейчас должен туда зайти на минутку,-прошептал я ему,-если со мной что-нибудь случится, вали всех без разбору". Солдат кивнул, он так и не проснулся и даже не спросил, какого хрена мне надо в три часа ночи в полной террористов палатке. Я открыл засов на двери и нацыпочках вошел внутрь. Тихо пересек площадку для перекличек и вошел в палатку. 20 террористов спали вокруг беспокойным сном, похрапывая и ворочаясь, с кроватей свисали мускулистые ручищи. Мелькнула бредовая мысль, что они все давно проснулись, но специально притворяются спящими, чтобы заманить меня вовнутрь и растерзать всей палаткой... Я схватил нож и не удержался, чтобы не помахать солдату за оградой, от чего до того наконец-то дошло, что происходит, и челюсть упала до земли... С ножом в руках я пулей вылетел за ворота и запер дверь, после чего побежал в срочном порядке менять портки...
Никто ничего не узнал.

У меня в этой тюрьме еще было несколько презабавных историй, расскажу, если эта понравилась...