Взято отсюда http://poxe.ru/keys/txt+fun

Дело было в незабываемое время службы в рядах СА, в конце 80-х. Служил я под Москвой, в войсках ПВО. Итак начало лета, дембель уже виден. Группу
офицеров отправляют в КапЯр под Астраханью для принятия новой техники -
ракетного комплекса С300ПС, а с ними для охраны данного вооружения
караул в составе трех гвардии ефрейторов, в число которых входил и я.
Две недели вдали от родимого полка - это был кайф даже для
старослужащих. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Техника
получена, в меру военного образования протестирована, ЗИПы проверены,
все погружено на платформы и эшелон, прицепленный к грузовому составу,
двинулся к месту назначения.
Мы обустроились в отдельной теплушке, а офицеры свили гнездо в КУНГе
через три платформы от нас и пили там, не просыхая. Мы кашеварили на
буржуйке еду из выданного при отъезде на солдат сухпайка, офицеры
приходили к нам закусывать, зато пили они на свои. В общем, все
довольны.
Путешествие близилось к концу, эшелон продвигался в Подмосковье. Жратва
закончилась, также как и спиртное у офицеров ввиду ограниченного
количества денежных средств.
Состав остановился на одной из узловых станций. В этих случаях положено
нести караул, поэтому я, закинув на плечо карабин (без патронов),
отправился обходить эшелон, распугивая возможных расхитителей военного
имущества и государственных секретов. Навстречу мне двигался хмурый гв.
капитан Вольхин (пом. начальника эшелона), в мятой майке, форменных
брюках и тапочках на босу ногу. Поравнявшись, он остановился и хриплым
голосом вопросил:
- Как служба, солдат?
- Нормально, товарищ капитан!
- Тяжело?
- ???!! (тяжкий вдох - мол тяжело, конечно, но мы справляемся, а в чем
дело??)
- В общем, так, солдат, возьмешь трехлитровую банку, цистерна в трех
вагонах отсюда.
Бегу, хватаю банку, двигаюсь в указанном направлении, и небритый сын гор
за умеренную мзду цедит доверху из цистерны мутную жидкость.
Неосветленое крепленое вино!!
Отношу емкость на место и с нетерпением жду смены или отправки. Наконец,
тепловоз свистит, вагоны дергаются, и я запрыгиваю в теплушку. Напарник
ждет меня с горящими глазами, а третьего нам разбудить не удается. Ну и
черт с ним!!
Тут в движущийся вагон, путаясь в тапочках, запрыгивает капитан:
- Где??!
Все тут, правда кружка одна, но разве это препятствие! Первая очередь
моя и как питерский интеллигент начинаю потихоньку смаковать. Меня
прерывает нетерпеливый рык:
- Че ты, бля, цедишь, пей давай!!
Сказано - сделано, кружка идет по кругу и жидкость начинает быстро
убывать. На голодный желудок ложится очень хорошо и к завершению банки
течет непринужденная беседа, в основном в исполнении гвардейского
капитана о былом. Леха, мой напарник, расслабленно встает и, подойдя к
открытой двери теплушки и держась за перекладину, начинает окроплять
окрестности. Это зрелище будит воспоминание капитана о его боевой
молодости и с возгласом:
- Ничего, бля, салаги делать не умеете! - он приказывает нам снять
поясные ремни. Сделав из них две петли, он пролезает под перекладиной и
стоя СНАРУЖИ и держась только за эти петли, он показывает, как это
делается. Затем капитану приходит в голову продемонстрировать нам, что
так можно и срать, и он одной рукой сдергивает брюки.
Скорость немаленькая, состав на повороте дергает. Один тапочек
соскальзывает с пола, дико орущего раскоряченного капитана разворачивает
перпендикулярно к вагону, одной рукой он поддерживает развевающиеся на
встречном ветру брюки, другой цепляется за потрескивающий поясной
ремень. Блядь, МЫ ЕГО ТЕРЯЕМ!!!
Мда, нелегкая это работа из вагона тащить капитана! Еще бы, 120 кг
плотного веса. Но мы - советские солдаты и своих не бросаем. Наконец,
перематерившись и взопрев, втаскиваем его в теплушку.
Пережив момент высокого физического и морального напряжения, вино
завершает цикл и настойчиво просится наружу. Осторожно перелезаю через
перекладину и, обхватив ее плотно одной рукой, другой расстегиваю брюки.
Поезд слегка замедляет ход, легкий летний ветерок приятно освежает
разгоряченное тело, в голове приятный хмель, предвечернее солнышко
ласково пробивается сквозь стоящие вдоль дороги деревья с молодой
листвой, вино начинает меня покидать тугой струей. Кайф!
И тут на повороте деревья заканчиваются и начинается подмосковная
ПЛАТФОРМА, битком набитая возвращающимися дачниками! Твою мать, обратно
мне не залезть, во мне литр вина и остановиться не могут ни поезд ни я...
И только округляющиеся глаза и лица людей в метре от края платформы,
поворачивающиеся за мной, как подсолнухи за солнышком.
Боже, какие у них были глаза...!!
Автор: Evgen

Прочитал на сайте историю о том, кто сколько раз служил. Добавляю свою из той же оперы.
Декабрь 1984 года. Мой курсантский взвод на войсковой стажировке в придворном полку мотострелковой дивизии в Камень-Рыболове,что на озере Ханка, в Приморье. Знакомлюсь с частью, т.е. определяю пути ухода в самоход, направления отхода и т.д.
В то время в пехотных частях русскими, как правило, были только офицеры. Остальной контингент - выходцы с Кавказа и Средней Азии. То есть лицом кавказской (азиатской) национальности никого не удивишь.
И вот, гляжу, на куче какого-то мусора недалеко от парка боевых машин сидит боец, до боли похожий на известного артиста Фрунзика Мкртчана, такой же носатый и печальный. Сидит и курит, и дым такой -со специфическим запахом. Т.е., гад, коноплю раскумаривает. Вокруг полка этой травки дикой было немеряно.
Возникла мысль: а может и вправду родственник артиста? Подхожу, слово за слово, и он рассказывает буквально следующее.
На самом деле он гражданин Ирана. Добросовестно отслужил в местной армии и как-то решил то ли к родственникам сходить, то ли посмотреть на жизнь азербайджанцев в Союзе. Я не знаю, правда, или нет, но, какое-то полудикое село (или аул?, кишлак?) было разделено границей на две части. И наши погранцы сквозь пальцы смотрели на то, что наши айзеры шлялись в Иран, а их айзеры - в СССР. Но двойник Мкртчана выбрал крайне неудачный день - в нашей части населенного пункта была облава, Советской Армии требовались бойцы. То есть границу он пересек свободно, а обратно никак! На замке она была. Повязали его работники военкомата вместе с ментами. И напрасно он кричал, что иранец, и что уже отслужил, и готов хоть сейчас паспорт принести из-за границы.
Никто ему не поверил. Тем более много таких было, говоривших что только что с гор спустились и про Армию никогда не слышали.
И поехал правоверный через всю страну в Приморье. И хотя там морозы слабенькие, по дальневосточным меркам, но мерз он нещадно. Зато выучил русский язык, особенно матерную его часть. А также овладел профессией механика-водителя МТЛБ. А до дембеля ему оставалось четыре месяца. И он уже разрабатывал планы очередного перехода государственной границы.
А может и соврал мне, дабы я его не вложил с "косяком".
Но с другой стороны, уже лейтенантом я встречал бойца, который пошел в армию из какого-то горного дегестанского села только потому, что призвали его младшего брата. А про старшего никто ничего не знал: в горах не было паспортов. А было детинушке на тот момент уже около тридцати....

Навеяно прочтением очередного бессмерного творения Штурмана Аккуратнова.
Далеко не единственный, и не самый драматический случай в долгой череде историй про военно-полевую сов-загран-любовь.
Помню, в 1986 году в прекрасном городе Аддис-Абеба процветал один старый и мудрый военный переводяга - не буду поминать всуе (да и в высуе) его страшного имени, ибо многим оно наверняка всё ещё икается. Старый - это потому, что в отличие от почти всех прочих СВС-ов, он сидел за бугром уже ТРИ года, причём БЕЗ семьи. А мудрый - это смотря как посмотреть... знал он уже всё и всех, от последнего торгаша Васьки-Сепарата до великого вождя революции товарища Менгисту Х-М,... пил всё, что только могла предложить местная ликёро-джино-пивная промышленность, от Мелотти до Катикалы. Переболел всеми болезнями, которые водились в тех благословенных краях, в том чиcле некоторыми весьма экзотичными. Помните страшные истории врачей про "Суданскую Розу", когда воспалённая головка члена лопается, раскрываясь, как бутон - так вот, это вовсе не россказни, а чистая правда, сам видел!
Ничто не могло остановить нашего героя: ни облавы легендарного полковника Джуринского (см. другую историю от Штурмана), ни запреты, налагаемые страшным приказом N..., ни горбачевская кампания за трезвость - норму жизни. В течение всех этих лет он всячески крепил дружбу и братство с "подсоветной стороной" - в том числе и путём путём массированного потребления местного джина и местных девушек - "шермуток". Всё это в изобилии предлагалось вниманию СВС-ов в близлежащем заведении, которое в узких кругах знатоков именовалось просто "Корнер Бар" - разумеется, никакой вывески с таким названием там и в помине не было, просто стояла сия помесь кабака с борделем на углу улиц "Кошаша" и "Тропа Хо-Ши-Мина".
К лету 1986 года наш герой страстно и регулярно полюблял одну славную и симпатичную труженицу древнейшей профессии из "Корнера" по имени Мулю. Девахе это несомненно льстило, она тоже где-то по-своему любила, временами даже бесплатно, доблестного "товарища 01" (так называли СВС-ов наши подсоветные, страстно любившие секретность), но окончательно принципов придуманного коммунистами чувства она никак не хотела для себя принять. Снова и снова Мулю уходила в ночь - зарабатывать деньги на жизнь единственно доступным ей способом. Каждый раз это крушение мечты вводило нашего героя в грусть, тоску, меланхолию и запой. Обычно тоска и меланхолия заливались джином и бренди и изливались в виде пьяных признаний в любви, всё постепенно возвращалось на круги своя. Но не в этот раз.
Когда Мулю снова ушла на работу, одинокого Ромео ночью посетила "белочка"... В какой-то момент под горячую руку попались: ПМ, оставленный на сохранение уехавшим в отпуск в Союз товарищем, и заклеенная для маскировки в революционные газеты монтировка от Урала (с ней наш герой иногда гулял по злачным районам столицы государства, идущего по пути строительства социализма и отмахивался от местного люмпена где-нибудь в районе Пьяццы). Душа жаждала любви, руки тянулись к железу. Вооружившись до зубов, наш герой направился в Корнер - строить свою Любовь... Хозяйка, не желавшая очередных пьяных разборок, которые могли распугать прочих клиентов, закрыла двери перед его носом, но советского лейтенанта было уже не остановить. Перемахнув через забор во двор дома, он крушил монтировкой направо и налево двери и окна, а затем - и крышу ненавистного притона разврата, размахивая для солидности пистолетом - чтобы никто не помешал и выкрикивая самые сочные ругательства на всех известных языках. К счастью, внутрь кабака ему ворваться не удалось, и стравив пары, несчастный влюблённый растворился в ночи как настоящий ниндзя...
Вызванные перепуганной "мамочкой" местные полицейские прибыли как всегда слишком поздно, но теперь делу был дан неумолимый официальный ход! Полицейские уведомили местную службу безопасности, а представители "Дэхныннет" немедленно стуканули нашим особистам, что сумашедший, вооружённый и очень опасный "Товарищ 01" рыскает по городу и жаждет крови. Начальник особого отдела полковник ... Семёнов (назовём его так, это и был его оперативный псевдоним), поднятый с постели, молниеносно оценил ситуацию, сформировал, проинструктировал и вооружил группу захвата из подручного личного состава группы СВС. В группу были включены: офицер-особист из молодых, но рьяных (для общего руководства), референт ГВС (старший над всеми переводчиками и по совместительству - бывший преподаватель разыскиваемого - для ведения переговоров) и Царь-доктор. Последняя боевая единица заслуживает отдельного упоминания: почему именно доктор, и почему он носил такое странное прозвище - Царь? Доктор должен был оценить общее состояние психики преступника, а "царь-доктор" - тут всё просто. Советники шутили между собой: в Москве есть Царь-пушка, которая не стреляет и Царь-колокол, который не звонит, а у нас есть Царь-доктор. Доктора Н очень редко можно было застать в эфиопском военном госпитале, где он номинально работал, зато его можно было легко найти в самодельной "качалке", обустроенной позади "Белого дома", где он самозабвенно поднимал траки от танка, самодельную штангу и крутился на перекладине. Такой вот "универсальный солдат" должен был сыграть ведущую роль и в случае необходимости силового захвата.
На рассвете группа скрытно проникла на балкон первого этажа Белого дома, внутри было тихо, никаких движений. Сомотревшись, "штурмовики" решительно ворвались в квартиру. На полу мирно спал пьяный в дым Ромео, вокруг были разложены пустые бутылки, части разобранного пистолета и патроны из разряженных магазинов. Сопротивления никто не оказал - некому было. Концовка у этой истории грустная и вполне предсказуемая: разборки, допросы, написание объяснительных, поиск сообщников и "укрывателей", высылка домой, исключение из партии, увольнение из ВС и "раздача слонов" всем, кто когда-либо общался с отщепенцем. А Мулю? Мулю иногда с грустью вспоминала своего советского жениха, но жизнь есть жизнь, и она продолжала честно и талантливо делать своё дело...

Ленинградский Электротехнический институт (ЛЭТИ). Специальная Инженерная подготовка (проще - война или СИП). Вместо очередной пары по навигации (нас, компьютерщиков, готовили к службе в любой БЧ) предстояла агитационная лекция выпускника "можайки" с целью склонить романтически настроенных студентов к службе в ракетных частях. Тогда (конец восьмидесятых) можно было перевестись с конца четвертого курса ЛЭТИ на пятый курс "можайки" и стать, по окончании оной, полноправным офицером ракетных войск различного назначения. Агитатор - лейтенант, не упомянувший место своей службы - разворачивает перед студентами розовые перспективы адьюнктуры и научной работы на благо Отчизны. По его словам, меньше кандидата технических наук "можайка" просто не отпускает бывшего студента ЛЭТИ. Официальная часть. Полтора часа розовых далей.
По окончании пары мы, студенты, выходим на перекур и цепляем на блестящую пуговицу лейтенента - типа, пойдем покурим. И тут задаем вопрос - как на самом деле? Лейтенент, расслабившись в честь успешно прочитанной агитки, рассказывает. Адьюнктура - да, научная работа - да. Но после пяти лет на "точке". Что такое "точка"? Да очень просто: степь или лес, железка(ракета), ты и твой командир, да два десятка срочников от рядового до прапорщика. В лучшем случае - жена командира. В худшем - твоя жена. Если жена командира в наличии, то у командира вся энергия уходит на скандалы с остервеневшей от безделья женой, на службу не остается ни грамма. Если присутствует твоя жена, то ни службы, ни личной жизни. Но если выдержать этот срок, да не спиться ...

Дело это, конечно, уже давнее, но в нашей в/ч случай этот стал легендой, эдаким народным эпосом, и вписан официально в историю части крупными буквами.
Стаяла суровая израильская зима... Уже смешно? Это тель-авивцам, а нам, 10 дней стоявшим походным лагерьком у подножия горы Хермон, было не до смеха. Дождь со снегом и градом, +1 днём, а ночью -2. Всё подмерзало и делалось грязноскользким, всё размазывалось глиной с базальтовой крошкой, всё подмерзало...и т.д. Настроение было гнилым, хотелось выть на луну, но её не было видно. Сержантский состав вяло переругивался, а остальные потихоньку зверели. На Хермоне шёл тяжёлый снег (2814м. над у.м.- шутка сказать) и все ждали, когда же начнут подниматься наверх, чтобы почувствовать хоть какое-то разнообразие....
Вдруг военные синоптики сообщили, что завтра погода должна улучшиться, и была отдана команда боевым группам готовиться к восхождению. Прибежали первые счастливчики, взахлёб рассказывающие о том, как они получали на складе снаряжение и одежду для подъёма, и что всё новенькое прямо из упаковки. Пошла и я поглядеть, что да как. Действительно, экипировка что надо. Всё добротное, качественное. Тёплые, непромокаемые комбинезоны аборигены примеряли как папуасы стекляные бусы от Кука. Глядела я на них, глядела, и от вредности возьми да ляпни: "А меховые гульфики кладовщик, видать, зажал! Как вы там будете без гульфиков меховых на морозе-то?"....Аборигены переглянулись, не знаю, или поняли меня, но пошли разбираться с кладовщиком. Кладовщик там был, нужно сказать, особа колоритная. По званию что-то вроде старшего прапорщика в Совке (тут и далее чины в названиях общепонятных) и точно такое же создание в плане душевного устройства, моральных устоев, умственных качеств и словарного запаса. Очевидно, это какой-то международный стандарт, строго соблюдаемый во всех армиях мира пуще всего другого. Однако, и отправившиеся к нему были ребята не прОмах. Плечищи - во! Кулачищи-во! В нашей части мелких не держали. Разговор у них был не короткий и, очевидно, не лёгкий. Вернулись через час потные, волоча за собой разъярённого брызжущего слюной прапорщика.
Глаза его были налиты кровью и он вопил дурным голосом нечто невнятное на тему погоды, командования, любви к выходцам из разных стран и горькой судьбы, забросившей его в эту жуткую дыру. Увидев меня, он малость притих. На офицера при исполнении (даром, что девушку) не шибко рот откроешь. Он сменил тактику и начал ныть, что, мол, у него на складе как в аптеке, и всё имущество согласно описи полученное на центральном складе, а ежели чего там недодали, то не его вина и т.д. и т.п....
Послушала я его малость, а потом, так, индиферентно, но авторитетно заявляю, что видала я его, и весь его склад со всеми его потрохами в гробу, и мне нет ни какого дела до его проблем, и если всё по его мнению ОК, то пусть напишет мне об этом докладную, а пока, чтобы бойцы мои были к завтрему экипированы согласно наставлению за нумером та-та-та, и согласно перечню ту-ту-ту, и в количестве соответствующем распоряжению му-му-му Главного Управления Материально-технического Снабжения Армии Обороны Израиля, а иначе, я накатаю рапорт и отправлю его по инстанции.
Тут он вытаращил глаза и затих....
Дальнейшие события, о которых я узнала позже, развивались так. Как оказалось, мои архаровцы так и не поняли, о чём я им говорила, ясно им было одно, что чего-то недополучили, и без этого "чего-то" существует непосредственная опасность отморозить мужской состав. По ходу дела в это врубился и кладовщик, но спросить, что да как у девушки-офицера не решился, а стал названивать на центральный склад, где его немедленно по-простому обложили ещё не отмороженными и на такие же послали, не забыв его ни в чём не виновную мамашу (не дословно, но по сути). Кладовщик этим остался совершенно неудовлетворён и связался с отделом снабжения северного округа... Спать он пошёл в четвёртом часу утра...
Утром погода, действительно, наладилась. Солнышко светило во всю. Внизу было -1 на вершине -6 с ветерком. Восхождение было назначено на 10 утра и всем уже не терпелось....
Вдруг, звонок. К нам едет срочно полковник из округа. Кто и чего не понятно, но едет. Без него велено ни в коем случае не начинать. Ждём-с....
Часов в 11 подкатывает "Джип". Из него вылезает, утирая пот, САМ начальник отдела вещевого довольствия Управления Материально-технического Снабжения северного округа - человек уже не молодой, полный и очень серьёзный. Наш командир удивлён и озадачен не на шутку. Такие птицы в наши края давненько не залетали. Из машины начинают выгружать какие-то тюки... Прислушиваюсь к разговору и обнаруживаю, что полкан конфузливо извиняется перед майором, что, мол, промашка вышла, недоглядела, мол, шушера чиновничья. Не уследили шпаки штатские, мать их, за последними веяниями в матснабжении горно-альпийских частей, не заказали и не поставили во время необходимое. Словом, с мехом, покамест, напряжёнка, но на первый случай, он привёз несколько сот комплектов нижнего мужского белья австрийского производства из чистой шерсти ангоры с внутренним пуховым начёсом. Штука в наших краях невиданная, наитеплейшая и наилегчайшая в мире! Комбат наш удивляется пуще прежнего, но виду не подаёт, понимающе кивает головой и благодарит приезжее начальство за понимание и оказанную оперативную помощь. Смотрит на меня, а я делаю умный вид, и тоже киваю и жму полкану руку. Кладовщик немедленно подписывает все положенные накладные, раздаёт всему личному составу по два комплекта нижнего обмундирования, а затем, заискивающе заглядывая мне в глаза вручает и мне такую же прелесть, но... в женском варианте! Ишь, прогнулся, штафирка тыловая! Ну, я, как и положено, виду не подаю. Принимаю имущество, расписываюсь в ведомости.
Полковник от предложенной чести присутствовать на учениях отказался, сославшись на занятость, и отбыл. Ну, а командир наш потребовал меня на доклад...
Когда я всё честно рассказала, хохотал он до колик в животе, хотел сначала мне по шеЯм надавать, но передумал и даже благодарность вынес за радение о здоровье личного состава, а потом вызвал писаря и велел записать все события в Книгу особую. Дело в том, что в элитных частях нашей армии кроме сухих бумаг штабных да документов казённых ведутся ещё и Книги-дневники, по типу Бортовых журналов кораблей, куда вносятся события примечательные и даже курьёзные. От писаря этого стало всё известно и остальным. Вот смеху-то было! Но уже после учений, потому что тут прибыли вертолёты и стали поднимать нас да сбрасывать живыми связками на снег глубокий хермонских склонов, и тут уж стало не до смеху. Отабатывали отражение вражеского десанта и переход в контратаку при поддержке вертолётного звена, ибо уровень выживаемости свой - метель/самум подтверждается не словами, но делами...